Хаосовершенство - Вадим Панов

По уверениям «говорящих голов» из «Науком», Главный Энергоблок представлял собой единый центр, напичканный оборудованием, настолько сложным, что одно лишь его перечисление способно свести неподготовленного человека с ума. Так, собственно, и было: безоконный бетонный прямоугольник высотой около пятидесяти, длиной свыше семисот, а шириной пятьсот метров действительно трещал по швам от механизмов и устройств, действительно представлял собой сложнейший комплекс. Однако огромное пространство под самим куполом, то самое место, что притягивало взгляды зрителей и инстинктивно считалось главным в Энергоблоке — ведь для чего иначе возводить купол? — так вот, это самое пространство оставалось абсолютно пустым. Идеально круглая площадь, диаметром приблизительно в триста метров была залита бетоном и… и всё. Вокруг нее поднимались отвесные стены с одним-единственным окном Оперативного центра на высоте в тридцать метров, а сверху, через гигантский купол, падал рассеянный свет. Падал и уходил в неширокое, кажущееся игольным уколом отверстие, располавшееся точно посередине площади. В дыру, дно которой терялось на двадцатикилометровой глубине.

Именно у нее, а точнее, у металлического ограждения, стояли Мишенька, Слоновски и Ганза. Они могли поговорить в любом другом месте, однако выбрали это, главное, желая своими глазами видеть еще не ожившее сердце Станции.

Два высших офицера и главный инженер. Два идеально отутюженных мундира с шевронами филиала СБА «Станция» — белый щит с черной руной Дагаз. И рваные джинсы, футболка и кеды.

Члены одной команды.

— Это поразительное решение! — громко произнес Ганза и, привычно взмахнув рукой, выронил зажатую под мышкой папку с бумагами.

Грег добродушно выругался, присел на корточки и принялся собирать листы.

Чертежи последнего и самого главного для целей Станции инженерного устройства — «конструкции Лакри» — существовали исключительно на бумаге, и только в одном экземпляре. Несмотря на принимаемые меры безопасности, Ганза предпочитал всегда носить их с собой. Мишенька относился к такой осторожности с пониманием.

— Рус уловил принцип и предложил настолько неожиданный ход, что я до сих пор хожу под впечатлением, — продолжил между тем Ганза. Он не заметил жеста Слоновски. — Нам даже перестраивать ничего не придется, лишь добавим пару элементов да выведем сюда…

— Сложно? — осведомился Щеглов, плавно перебив лохматого гения.

— Неделя работы, — махнул рукой тот.

— Мы уже начали, — добавил Слоновски. — Думаю, дней за пять управимся.

Когда дело касалось сроков, Мишенька предпочитал доверять словам Грега, а не Ганзы — Слоновски умел уговаривать людей работать интенсивнее.

— Единственный нюанс заключается в том, что мы сможем только поднять столб, — продолжил тем временем главный инженер. — Удержать его нереально. А когда его закрутит, тут действительно откроется филиал ада.

— Удержим, — хладнокровно пообещал Щеглов.

— Ты подготовил расчеты? Я хочу посмотреть.

Ганза «тыкал» всем, включая Мертвого и Холодова, и все давно перестали обращать внимание на манеры гения.

— Вычисления продолжаются, — спокойно ответил Мишенька. — Но я знаю точно, что столб мы удержим.

— Да, помню… ты говорил. — Ганза раскрыл папку и принялся лихорадочно рыться в бумагах: — Грег перепутал последовательность, но… сейчас…

На бетон вновь посыпались листы.

— Что-то ищете, господин главный инженер? — участливо осведомился Мишенька.

— Хочу показать кое-какие заметки… Я провел перерасчеты и уверен, что удержать столб можно будет только с помощью чуда… Да где же?

Офицеры переглянулись.

— Чудеса — это наш профиль, — хмыкнул Грег.

Щеглов с сомнением посмотрел на лохматого гения, вновь перевел взгляд на Слоновски и усмехнулся.

— Ганзу можно понять, Грег, он верит исключительно цифрам, то есть тому, что мы не в состоянии предоставить. И он лучше всех знает, что случится, если у нас не получится.

— Мы совершим первый в истории Земли подрыв планеты, — жизнерадостно улыбнулся Слоновски.

— И последний.

— Войдем во все учебники.

— Марсианские.

— Главное — прославимся.

Офицеры рассмеялись, а Ганза, продолжающий рыться в бумагах, так и не услышал их шутку.

* * *

Анклав: Москва.

Территория: Болото.

«Шельман, Шельман и Грязнов. Колониальные товары и антиквариат».

Немного тепла перед дальней дорогой

И много будет странствий и скитаний,Страна Любви — великая страна.И с рыцарей своих для испытанийВсе строже станет спрашивать она,Потребует разлук и расстояний,Лишит покоя, отдыха и сна.

Слова старой песни тихо шелестели по опустевшему особняку. Из комнаты в комнату, отталкиваясь от деревянных панелей стен, прыгая с этажа на этаж по скрипучим ступеням лестницы, спускаясь в подвал и поднимаясь на чердак. Слова старой песни были повсюду. Они ласкали загрустивший дом, утешали его, пытались объяснить, что…

Вспять безумцев не поворотить,Они уже согласны заплатитьЛюбой ценой и жизнью бы рискнули,Чтобы не дать порвать, чтоб сохранитьВолшебную невидимую нить,Которую меж ними протянули. [6]

— Почему сейчас? — тихо спросила Патриция.

— Потом не будет времени, — ответил Грязнов, бережно укладывая в коробку тщательно упакованную статуэтку. — А я не хочу собирать коллекцию наспех.

От знаменитого на всю Москву антикварного магазина осталась лишь витрина — торговый зал, в котором Кирилл принимал посетителей. Сохранился не полностью, количество выставленных древностей уменьшилось почти на треть, но это мало кто заметил — слишком уж много их там было. А вот за фасадом стало пусто, из хранилища и роскошно обставленных комнат особняка, которые сами по себе были мини-музеями или мини-витринами, исчезло все ценное. Картины и фотографии, редкие статуэтки и коллекция старинной музыки — все отправилось прочь из Москвы. И обнаженные стены тоскливым эхом подпевали словам старой песни.

— Дом пустой, — сглотнув подступивший к горлу комок, сказала Пэт.

Грязнов понял, что имела в виду дочь. Оторвался от своего занятия, огляделся, словно только что увидел произошедшие перемены, и качнул головой:

— Дом был наполнен мной.

После чего достал из валявшейся на столе золотой коробочки пару пилюль и принял их, запив водой из бокала.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});