Ниочема (СИ) - Матвеев Дмитрий Николаевич

— Добрый вечер. Олег Иванович?

— Да. С кем я говорю?

— Моё имя Владимир Тимофеевич Мурзик. Скажите, тот дом, в котором вы нашли малый императорский комплект вам нужен?

— Вообще говоря, нет. Но то, что там сейчас осталось, домом назвать трудно.

— Тем не менее, согласно всем законам, эти руины и земля на два метра в сторону от внешней границы фундамента принадлежит вам.

— Очевидно, да.

— Не могли бы вы мне его продать?

— Мог бы. А какую сумму вы хотите предложить?

— Учитывая нынешнее состояние здания, сто рублей.

— Господин Мурзик, это несерьезно. Если вам нужен именно дом, то используя имеющиеся стройматериалы вы можете восстановить дом в изначальном состоянии буквально за гроши. И затраты на последующий ремонт будут ненамного больше, чем они были в момент перехода собственности ко мне. А я выложил за него восемь сотен.

— Но вы уже многократно окупили сделанные вложения!

— Не до конца. Фактически, я обследовал чердак и стены. А в подвал еще даже не заглядывал. Кто знает, что там может найтись? Как я понимаю, вы хотите выкупить дом именно ради этого.

Мурзик замолчал.

— Хозяин, — осторожно вмешался хранитель, — в подвале разрушенного дома закопана жестяная банка с серебряными монетами. Общая стоимость клада около трехсот рублей на современные деньги.

— Спасибо, Аргус, — отозвался Олег и уже в трубку:

— Владимир Тимофеевич, думайте быстрее. Вы не один такой. Не сегодня-завтра позвонят другие умные люди, и предложат реальные деньги. А кроме того, сообразить это могут и местные уголовники. И они никого спрашивать не будут, а просто придут в одну из ночей, и если что-то найдут, то делиться не будут. Вы ведь знаете, что сгубило фраера?

Из трубки послышалось напряженное пыхтение.

— Имейте в виду, я согласен продать эти руины лишь потому, что в силу некоторых обстоятельств я не могу заняться ими лично.

— Ну хорошо, сколько вы хотите?

— Полторы тысячи.

— Это грабёж! — взвыл Мурзик.

— Это — разумное предложение. Вы ведь надеетесь обнаружить ценности на десятки тысяч рублей. И я всего лишь беру себе небольшой процент от этой суммы в качестве компенсации за упущенную прибыль.

В трубке снова запыхтели.

— Господин Мурзик, я деловой человек, и у меня нет времени прослушивать хрипы в ваших легких. Когда вы созреете для положительного решения, перезвоните.

Чай уже подостыл, но был еще вполне приемлем. Но, видимо не судьба. Едва Олег протянул руку к чашке, как в дверь постучали.

— Мария Кошкина, — предупредила Милка.

И тут же организовала еще одну чашку чая.

— Привет, Маш. Подсаживайся, угощайся. Рад, что ты зашла.

Девушка подошла к столу, присела, взяла чашку.

— О-о! Ты умеешь заваривать чай! — похвалила она после первого же глотка.

— У меня еще много талантов, — поскромничал Олег. — А вообще я рад тебя видеть. Мне приятно, когда ты заходишь просто так, безо всякой причины.

Маша как-то грустно усмехнулась:

— Сегодня я как раз-таки по причине.

— Что-то случилось?

— Еще нет, но если ты ничего не будешь делать, то случится. Ты в курсе, что маги, перешагнувшие десятый ранг, по достижении совершеннолетия непременно должны вступить в брак и в кратчайшие сроки оставить потомство?

— Вроде бы слышал. Ну, женюсь, раз так уж нужно. Хотя мне не слишком хочется губить молодые годы подобными глупостями.

— А на ком?

— Ещё не думал. Найду себе кого-нибудь.

Маша покачала головой.

— Ты ничегошеньки не понимаешь. Сильному магу нужна жена, которая тоже будет одаренной. И тоже приличного ранга.

— И что?

— А то, что все сильные маги находятся в сильных родах. Ты против них — тьфу, букашка. И пойдешь либо в род к жене примаком, либо твой род станет вассалом рода жены. А если ты не сможешь до совершеннолетия подобрать себе невесту, то её тебе назначит император. Не сам, конечно, у него целый штат генетиков имеется для таких вещей. Но после этого ты уже ничего сделать не сможешь.

— Маша, — осторожно начал Олег, — я очень ценю то, что ты вот так вот пришла и разложила мне весь расклад. Тем более, что ты для меня намного интереснее, чем все остальные девчонки нашей группы. Я ведь правильно понимаю — её не случайно подобрали? Наверняка ведь императорские генетики и здесь руку приложили.

— Ты прав, — вздохнула девушка. — И даже в этой группе, даже против самых небогатых, ты не тянешь. Тем более, что и тебя к ним не тянет.

— Тогда… у тебя есть вариант решения этого вопроса?

— Есть, да. Но сделать это будет для тебя невероятно сложно.

— Но не невозможно?

— Да. У тебя есть шанс. Небольшой, но есть.

— И что для этого надо сделать?

— Надо к совершеннолетию добраться до пятого ранга. Тогда какого бы сильного рода не была твоя невеста, она пойдет к тебе, а не ты к ней. Правда, там есть другие заморочки, но сейчас это неважно.

Олег осторожно прикоснулся к Машиной руке. Она не стала её отдергивать. Тогда он взял ее ладонь в свою, осторожно погладил нежную кожу и заглянул девушке в глаза.

— Скажи, ты в самом деле хочешь выбрать именно меня? Почему?

Ту-тук! Ту-тук! Ту-тук!

Сердце трижды оглушительно стукнулось о ребра прежде, чем Олег услышал ответ.

— Ты мне нравишься, Олег. Ты не замечаешь, но среди наших мальчишек ты выделяешься как… как взрослый дядька в песочнице среди малышни. И если мне бы предоставили выбор из вас всех, я бы выбрала тебя. Ты не подумай, это не любовь, всего лишь осознанная симпатия, появившаяся в результате холодного анализа. Но ведь и у тебя не больше. По крайней мере, сейчас.

Девушка помолчала и, спустя несколько секунд, добавила:

— Если ты сумеешь совершить невозможное, ты получишь право выбрать себе в жены любую свободную женщину. И когда ты придешь ко мне, я скажу «да».

Маша легко поднялась, на секунду приблизилась к Олегу и так же, как и в прошлый раз, мимолетно коснулась губами его щеки. Дверь за ней захлопнулась прежде, чем он смог прийти в себя.

В голове у Песцова опять хаотично летали осколки мыслей, сталкиваясь и разлетааясь в разные стороны. Он схватил чашку, сделал глоток и чуть не выплюнул: чай успел остыть и стать противным. Но это, как ни странно, помогло ему успокоиться и собраться. Новости про женитьбу были хреновые. Не хотел он ни в какой род. Хотел быть сам по себе, чтобы над ним — только Император. Но без пятого ранга это нереально, тут Маша права. Придется рвать жилы и пробиваться наверх. А там будет Маша или какая другая подруга, но он выберет её сам.

Зазвонил телефон. Мурзик.

— Алло!

— Олег Иванович, я подумал и звоню сказать, что согласен.

— Хорошо, перечисляйте мне на счет две тысячи и я сегодня же отправлю документы на регистрацию сделки.

— Но вы говорили про полторы! — взвыл Мурзик.

— Вы слишком долго думали. Пять минут назад мне с ходу предложили тысячу восемьсот. Не согласны — я отдам эту кучу мусора другим.

— Я согласен, согласен! Сейчас же переведу деньги.

Еще через минуту браслет звякнул, уведомляя о прибытии перевода. Песцов ухмыльнулся:

— Ну хоть какая-то хорошая новость за сегодня!

Владимир Тимофеевич Мурзик вложил в покупку все свои средства до последней копейки. И когда в результате нашел лишь проржавевшую жестяную банку с почерневшими кружочками серебра, то был несказанно огорчен. Впрочем, Аргус ошибся в оценке. Отмыв и отчистив монеты, Мурзик выгодно распродал их коллекционерам. А то, что они «из того самого дома» добавило им цены. В итоге он не только вернул свои деньги, но и остался в немалом плюсе.

Поразмыслив, он восстановил дом, установил на нем мемориальную табличку и добился внесения его в число памятников национальной истории и культуры. С тех пор и до самой смерти он с комфортом жил в своем собственном доме, время от времени водя экскурсии. И этого ему вполне хватало для безбедного существования.