Тайга - Виктор Громов

знаю, что у них ночью произошло, но парень совсем, — он покрутил ладонью у виска, — того. Пытался на нас бросаться с ножом, палатку порезал, сам едва не убился. Нам его пришлось связать. Наташа сейчас с ним.

Он довольно обозрел изумленные глаза и вкрадчиво закончил:

— А с вами что было?

Зиночка закусила губу, упрямо помотала головой. Говорить она не хотела. Эдик взял удар на себя:

— Шаман ко мне пришел, — почти прошептал он. — Тот самый, из могилы.

* * *

Шаман от Эдика хотел череп. Череп и Зиночку. Зачем ему нужен такой странный набор не сказал. Но был невероятно настойчив. Требовал сейчас же, сию минуты зарыть кости в землю.

— Я рыл, — признался парень, — почти всю ночь рыл. Лишь бы он отстал.

Одним секретом стало меньше. Стало понятно, что случилось со стулом и откуда взялись ямы у костра.

— А потом он просто исчез. Тогда я испугался, что он сам может Зину украсть, и пришел сюда, чтобы ее защитить.

— А дальше?

Он наморщил лоб. Сказал растеряно:

— Не помню. Наверное, уснул.

— Спасибо. — Зиночка впервые улыбнулась.

— А ты-то, что видела? — спросил я.

Девушка сжала кулачки, пробормотала почти беззвучно:

— Брата. — И тут же выпалила. — Не спрашивайте больше ни о чем. Пожалуйста, не спрашивайте!

— Не будем, — пообещал ей Тоха. Потом махнул мне. — Пошли, оставим их вдвоем.

Уже снаружи, я решил все-таки выведать у него тайну «окна» в навесе. Спросил, не особо скрывая усмешку:

— Интересно, что же такое увидел ты?

Тоха хмыкнул. Покосился на Зиночкину палатку, оттащил меня чуть подальше.

— Баб голых.

— Чего? — Я сначала не поверил.

— Того, — повторил он. — Мне казалось, что я плыву на карабле. И из каюты вижу в воде голых девок.

Он руками обрисовал весьма соблазнительные контуры.

— Зазывали заразы, дразнили. А у меня иллюминатор заело, никак не мог открыть.

Вот это было откровение. Захотелось, узнать, что же дальше.

— А потом, когда открыл?

— Потом… Открыл, плюхнулся в море, а эти сучки под воду ушли. Обманули.

Он рассмеялся.

— Я утром, когда проснулся, решил, что мне все это приснилось. Пока вот это безобразие, — он обвел рукой берег, — не увидел. А потом еще вы со своими рассказами. Так что, мне повезло.

— Повезло, — согласился я и решил спросить: — Ты не подумай, что я спятил, можно мне твои зрачки глянуть?

— Зрачки? — Парень невероятно изумился. — Убей меня, но я не пойму, зачем геологу мои зрачки. Ладно бы Эдик!

Я решил настоять:

— Ну что тебе, сложно?

— Да смотри, мне не жалко.

Тоха приблизил ко мне свою физиономию. Зрачки его на свет реагировали слабо. Но расширены были самую малость, совсем чуть-чуть. Я, кажется, начинал понимать, что здесь произошло.

— Налюбовался? — Тоха ухмыльнулся и отошел. — Что еще показать?

Я оставил его колкость без внимая. Просто сказал:

— Ладно, хватит болтать. Санжая надо искать.

Тоха меня осадил.

— Чего его искать? Он дрыхнет в палатке. С ним все нормально.

Глава 23

Юрку отпустило часа через три. Только для начала мы разбудили Санжая. Выглядел он помятым и замученным. Правда, смотрел на нас своим непроницаемым восточным взглядом. Да еще зрачки его, по понятным причинам, мне разглядеть не удалось.

На все вопросы отвечал:

— Хозяин приходил, я ж вас предупреждал! Ему все, все надо отдать. Тогда отпустит.

Тоха только пальцем у виска покрутил.

— Где я тебе все возьму? Черт его знает, куда подевался тот золотой идол!

— Плохо, — сказал Колька, — сидеть нам тут, пока не вернем. Хозяин с такими вещами не шутит. Вот увидите, быть беде.

— Куда уж больше? — изумился Эдик. — Итак влипли по самые…

Он не договорил, но каждый додумал конец фразы в меру своей испорченности.

— Может, поискать? — осторожно предложила Зиночка.

— Где? — Наташа вновь стала безжалостной. — Генку уже поискали. И что?

— Зачем ты так? — Зиночка всхлипнула и унеслась прочь.

Эдик бросился за ней.

— Знаешь, что, Наточка? — процедил Тоха.

— Что?

— Вот смотрю я на тебя, иногда ты такая умница, просто диву даешься, — а иногда…

Он сделала выразительную паузу. Я уже предвкушал, что будет дальше. И Тоха не подвел:

— …полная дура!

Наташа моментом вспыхнула. Она к такому обращению не привыкла. Бросила на меня вопросительный взгляд, поняла, что я не собираюсь вступаться за ее честь. Выпалила, не хуже капризного ребенка:

— Сам дурак!

И гордо удалилась.

— Как ты с ней живешь? — Антон задумчиво почесал переносицу.

Я практически отзеркалил его жест.

— Сам поражаюсь.

И мы заржали.

* * *

Если я правильно угадал, что с нами случилось этой ночью, то всем следовало как можно больше пить. Я взял котелок и чайник, отнес к воде. Долго и придирчиво отмывал, пытаясь выполоскать последние миллиграммы дряни, оставшейся от вчерашнего ужина. Второй раз узреть пришествие мертвецов мне не хотелось совсем.

Колька вызвался помогать, но я отправил его разводить костер. Не потому что так хотел помыть посуду, просто, не доверял никому. Мысли мои стали самыми мрачными. Я был почти уверен, что знаю траву, которую нам подсунули в чай. Симптомы подобного отравления мне доводилось видеть однажды. Давно. В прошлой жизни.

Простая интоксикация. Никаких шаманских происков. Никакого хозяина. И интенсивность глюков зависела только от одного — кто сколько отравы выпил. Сильнее всего пострадали Юрка и Наташа. Одно это исключало их из числа подозреваемых. Да и мотива у них не было. Вот уж кто точно не хотел возвращать добытое из могилы добро.

Тоха… Ну, не знаю. Мне почему-то не верилось, что он мог отравить. Просто, не верилось и все. Слабый аргумент? Я даже ухмыльнулся. Сам понимал, что слабый. Но нравился мне этот парень. Нравился своей прямотой и отношением к жизни. И полностью освободить от подозрений я его не мог. В конце концов у нас еще пропавший Генка в активе. А Тоха числился его лучшим другом. Вдруг что не поделили? С лучшими друзьями так чаще всего и бывает.

Я чуть отвлекся на засохший котелок. Подбросил внутрь песка, принялся тереть пучком травы. Когда налипшее стало отходить, мысли сами вернулись к отравлению.

Кто там остался? Зиночка. Тут я застопорился. Я мог представить отравителем кого угодно, только не ее. Зачем ей это нужно, скажите на милость? Она готова рыть все вокруг, искать шаманские цацки, тащить их в музей, только потому, что так хотел ее обожаемый брат. Хотя, такой ли уж он был обожаемый?

Я прикинул и так, и эдак. Откуда я знал о теплых отношениях в семье Беловых? Только со слов всех остальных. Сам за это поручиться не мог. Мда… И тут же