Галерея «Максим» - Олег Рой

Когда Максим вышел из больницы, зима уже перевалила за середину. Он в который уж раз за это время простился с мамой, теперь уже, похоже, надолго, если не навсегда. Незнакомый человек с незапоминающейся внешностью отвез его в Шереметьево и вручил конверт с деньгами и документами с его новой фотографией на имя Михаила Смирнова 1980 года рождения. В аэропорту Максим до последнего боялся, что что-то пойдет не так, что сотрудники догадаются о том, что документы у него фальшивые, вызовут милицию и арестуют его. Волнение его было явно заметно, потому что таможенники и впрямь заподозрили неладное, увели его в специальную комнату и там очень тщательно обыскали. Но, конечно же, ничего не нашли и, извинившись, отпустили.

– Что вы так волнуетесь, молодой человек? – спросили его напоследок.

– Я это… Летать очень боюсь… – с трудом выдавил из себя Макс.

Только в воздухе он почувствовал себя в относительной безопасности, а по прибытии в Канаду и вовсе возликовал, чуть ли не физически ощущая, какой груз свалился с души. Он был свободен!

Как Макс узнал позже, в Эдмонтоне жило несколько тысяч русских, но он не стремился сходиться с ними. Его знаний английского языка – спасибо спецшколе и педагогам, которых нанимала мама, – вполне хватало на то, чтобы не испытывать серьезных проблем в общении с местными жителями, но и с ними Максим тоже не очень-то контактировал. Он поселился в не слишком большой, но уютной квартире, состоящей из спальни, гостиной и кухни-столовой, и первое время вообще мало выходил из дома, разве что в супермаркет, в ближайшую забегаловку поесть или в банк, за деньгами. Его досуг заполнял компьютер: игры и Интернет. Позже он понемногу освоился, начал гулять в парке, посещал бары, клубы и спортзал, заводил интрижки с русско– или англоговорящими девчонками, но по-прежнему много времени проводил в Интернете.

Не то чтобы Макс страдал от тоски по родине, нет, ничего подобного не было. Но иногда хотелось пообщаться с кем-то по душам, а друзей в Канаде у него так и не появилось, только приятели, откровенничать с которыми он не стремился. Максим переписывался с мамой, но это было не в счет. Особенно первое время, когда они еще боялись разоблачения, писали кратко и, прежде чем отправить письмо, несколько раз его перечитывали – вдруг случайно пропустили что-то лишнее? Хоть дядя Влад и говорил, что бояться нечего и никто проверять почту Аллы не будет, они оба, и мать, и сын, все-таки чувствовали себя неуверенно и не решались быть в письмах полностью откровенными. Чтобы восполнить недостаток общения, Макс стал сидеть на русскоязычных форумах и чатах. Один из них вскоре стал его любимым, он предложил маме тоже зарегистрироваться там и общаться приватно – так оба чувствовали себя несколько свободнее (потом мать наконец-то установила себе «аську», освоила ее, и связываться с ней стало еще проще).

Именно в этом чате он и встретил ту, что вскоре стала его лучшим другом. Элиза (таков был ник девушки, на самом деле ее звали Ириной) тоже была русской, живущей за рубежом, – ее родители в начале перестройки эмигрировали в Австралию. «Где много диких кенгуру», – написала она, и эта вариация на тему цитаты из известного фильма стала у них чем-то вроде пароля, только им двоим понятной шутки: он часто спрашивал, как поживают дикие кенгуру, а она передавала ему от них привет.

«А почему Элиза?» – как-то поинтересовался Макс.

«Единственное, чему меня смогла выучить учительница по музыке, – это «К Элизе» Бетховена, – отвечала она. – Больше я ничего не умею играть. Но до сих пор люблю эту мелодию, она у меня даже на телефоне стоит вместо звонка».

Общаться с Элизой ему очень нравилось. У них было много общего, они, как правило, понимали друг друга с полуслова, часто даже было ощущение, что они давно знакомы. Макс очень многое рассказывал ей о себе – почти все, кроме того, что живет под чужим именем, и кроме тех событий, которые этому предшествовали. Элиза казалась чудесной девушкой, но у нее, судя по всему, были какие-то проблемы с внешностью. Она наотрез отказывалась общаться с ним по скайпу, утверждая сначала, что у нее нет веб-камеры. А когда Максим стал настаивать, призналась, что просто стесняется показываться ему, поэтому даже фотографию не присылает. Он почувствовал себя неловко и оставил ее в покое, удовлетворяясь лишь контактами в «аське».

Вскоре Макс понял, что ему надоела такая жизнь. Не жизнь в Канаде – тут ему очень даже нравилось, – а жизнь бездельника. Оказывается, это очень скучно – изо дня в день ничем не заниматься. Чтобы не взвыть от тоски, он накачал себе в Интернете учебников по компьютерной графике и стал осваивать сначала специальные программы – Adobe Photoshop, Adobe Illustrator, CorelDraw, InDesign, а потом всерьез заинтересовался веб-дизайном. Делал на пробу сайты, выкладывал картинки на форумах, чтобы его работу оценили, прислушивался к замечаниям и в конце концов уже достиг такого уровня мастерства, что стал получать оплачиваемые заказы. Сначала он зарабатывал на этом не так уж много, но все-таки это было хорошим подспорьем, никак не лишним дополнением к тем деньгам, которые Макс ежемесячно получал от матери. Тем более что после смерти деда (это произошло через семь лет после его отъезда) дела у матери шли все хуже и хуже, и размер «пособия» значительно сократился. Привыкнув жить, ни в чем себе не отказывая, Максим стал больше работать и активнее искать клиентов – и это положительно сказалось на его заработках.

А еще он снова стал рисовать – благодаря Элизе. Как-то у них зашел разговор на эту тему, Макс проболтался, что учился живописи, девушка заинтересовалась и попросила его показать что-нибудь из своих работ. Максим выполнил просьбу и был смущен и приятно удивлен ее реакцией. Элиза прямо-таки восторгалась его рисунками, умоляла не зарывать талант в землю и продолжать рисовать рукой, чтобы не потерять навык. Веб-дизайн – это неплохо, но его призвание, как считала она, быть именно художником, а не делать сайты. Макс с ней не спорил – рисовать на холсте, а не на компьютере ему тоже нравилось.

Элиза была единственным человеком, кому он показывал свои работы. Правда, однажды он сфотографировал три самые лучшие, как ему казалось, картины, выложил их на форум художников и получил два отклика. Некая Леди Ровена написала, что нарисовано неплохо, только уж очень явно он подражает художнику Емельянову. А тип под ником Botinok язвительно добавил, что это даже не подражание, а просто-таки копирование.

«У ваших работ и полотен Емельянова есть только одно различие» – гласил его пост.

«Какое же?» – поинтересовался Макс и получил ответ:

«Цена. Ваши стоят гроши, а его – миллионы».

От обиды Максим заявил, что вообще не в курсе, кто такой Емельянов. Его подняли на смех за то, что он не знает художников такого масштаба, и посоветовали «погуглить», что в переводе с компьютерного языка на человеческий означало «воспользоваться поисковой системой». Он так и поступил – и просто обалдел от того, что узнал.

И в рунете, и в Мировой сети обнаружилось множество информации о художнике Илье Сергеевиче Емельянове. Тут были и статьи о его творчестве, и многочисленные снимки его картин, и цены, за которые они были проданы (составлявшие шестизначные суммы в евро), и сведения о его личной жизни. Макс провел целый день, читая и рассматривая фотографии отца, и на многих из них видел рядом с ним Лену. Оказывается, батя женился на ней! Лена все-таки стала актрисой и активно снималась в каких-то киношках. И у них было двое детей. Старшего даже назвали Максимом. В честь него – настоящего Максима, – смерть которого отец, судя по интервью, оплакивал до сих пор.

Сказать, что он был разозлен, значит ничего не сказать. Макс злился на всех. На отца, который предал его и отрекся от него, а потом женился на его любимой девушке. На Лену, которая его бросила, а потом вышла замуж за его отца. На мать, которая писала, что разошлась с отцом и что он женился второй раз, но даже не удосужилась сообщить, что его женой стала Лена. Впрочем, мать могла и не знать, что это та самая Лена… Кстати, а как они вообще встретились? В одном из интервью журналистка спросила батю, как он познакомился со своей женой, и тот сказал, что увидел Лену на сцене, когда она играла в дипломном спектакле, и влюбился с первого взгляда. Но что-то Максу слабо верилось в такое стечение обстоятельств. Надо ж было так случиться, что отец, не так уж часто ходивший в театр, попал именно на этот спектакль, увидел именно Лену, как-то познакомился с ней… Нет, определенно в этой истории было что-то странное!

Прозвучало характерное электронное «ку-ку!» – это Элиза связалась с ним по «аське» и поинтересовалась, как у него дела. Макс со злости выдал ей все – и про успехи отца, и про его женитьбу на Лене. Элиза полностью встала на его сторону и возмутилась поступком обоих. По ее мнению, став мужем и женой, и Илья, и Лена его предали. Максим с трудом удержался от того, чтобы не сболтнуть – на самом-то деле все не совсем так, ведь они думают, что он умер… Однако, поразмыслив, он решил, что это не так уж важно. Какая разница, предали его самого или предали его память? Все равно это предательство. А учитывая, что отец уже однажды его предавал…