Стеклянная западня - Герберт Франке

Я подчеркиваю: поскольку природа производит слишком много экземпляров одного вида, часть из них изначально обречена. И если существо не хочет погибнуть без сопротивления, оно должно бороться. Надеюсь, теперь вы поняли, почему я определяю борьбу как нечто данное нам изначально. Но вы не поняли пока, почему борьба является жизненно важной и какую она играет принципиальную, регулирующую роль.

Как бы парадоксально это ни звучало: борьба действительно жизненно важна. Не для каждого отдельного существа, которому угрожает смерть, но для общего развития жизни.

Я говорил о различных, случайно возникших особенностях живых существ и о вынужденной борьбе всех против всех. Подумайте только, как все это взаимосвязано! Есть особенности, которые в общей конкуренции, в обеспечении себе места под солнцем, выживании вида не играют решающей роли, их мы отбросим. Но другие, имеющие определяющее значение: сила, быстрота, сообразительность, например, возможности органов чувств, размеры конечностей и мозга-это наиболее важные. При жесткой конкуренции преимущество, естественно, у того, у кого наиболее благоприятные индивидуальные особенности, полученные по наследству. Он выживет, он продолжит свой род и соответственно передаст свои особенности по наследству дальше. Упрощенно можно сказать: хорошие особенности сохраняются, плохие исчезают. Я прошу, однако, не забывать о правильных временных масштабах подобных процессов. Пока осуществится принцип естественного отбора, пройдут многие, многие поколения с бесконечными мыслимыми и немыслимыми случайными индивидуальными особенностями. Но когда у эволюции достаточно времени, она свершается блистательно. Это статистическая закономерность: статистика — это математика жизненных проявлений.

Полагаю, теперь вы поняли, как жизнь способна приспосабливаться к окружающей среде. В процессе естественного отбора исчезают именно те особенности, что не соответствуют условиям внешней среды, не позволяют соперничать с более сильным конкурентом. Семья эскимосов, плохо переносящая холод полярных широт, станет не только жертвой льда и снега, она станет еще и жертвой соперников в борьбе за выживание, животных и людей.

Но такое понимание ситуации жизненного пространства было бы возможно лишь в весьма скромных пределах, а вскоре и темпы эволюции замедлились бы, природа ведь не предлагает все новых и новых индивидуальных особенностей. Великий биолог Дарвин, которому мы обязаны открытием закона естественного отбора, открыл и сформулировал этот закон, не понимая, откуда берутся новые особенности, — в те времена это было выдающееся достижение. Мы узнали это, вступив в век биофизики: мутации, изменения в молекулярной структуре генов, где кодируются все определяющие особенности живого существа, все его физические и духовные отличия. Возможно, вам трудно это представить, — все особенности живого существа кодируются в микроскопически малом объеме. Ближе всего вы подойдете к истине, если допустите, что в генах содержатся мельчайшие доли элементов, из которых состоит живое существо, и все в одной молекуле. И если из зародыша начинает развиваться нормальное живое существо, телу необходимо лишь достаточное количество строительного материала, чтобы воспроизвести себя по имеющемуся в нем образцу, по заложенному в генах плану.

Поскольку в генах мы имеем дело с микроскопическими объемами, достаточно незначительного внешнего воздействия, чтобы видоизменить их. Наиболее известное воздействие, приводящее к подобным сдвигам в генной структуре, к мутациям — радиоактивное облучение, проникающее повсюду. Один квант излучения — и вот уже цепочка атомов в молекуле располагается иначе, а значит, создается некая новая особенность. Попутно я хотел бы заметить, что все эти возникающие благодаря случаю новые особенности в большинстве своем вредны для особи и потому исчезают в процессе эволюции. Гораздо более важны немногие положительные полезные особенности — они наследуются, они в тех или иных обстоятельствах закрепляются, в отличие от тех, что не столь благоприятны.

Природа, можно сказать, испытывает, исходя из имеющихся жизненных форм, все сколько-нибудь отличные друг от друга варианты, чтоб затем дать преимущество тому, который лучше всего оправдал себя. Процесс повторяется бесконечно, и вот в итоге из одноклеточных развиваются слон, или муравей, или человек. Или одна из бесчисленных жизненных форм, существующих на других планетах Вселенной. Мы знаем все эти планеты, но, вероятно, никогда не долетим до них.

Теперь вы понимаете смысл борьбы за существование? Без нее, без этого постоянного выкорчевывания менее годных и менее усердных, невозможен был бы прогресс. Если прекратится эта постоянная война, мы не только расплодимся до бессмысленных масштабов, мы остановимся в развитии. Естественно, возникает вопрос, сохранились ли эти принципы в наше время.

Вне сомнения, сегодня имеется достаточно средств, чтоб предотвратить бессмысленное гигантское размножение. Но это приводит нас к тяжелым конфликтам. Это ведь означает нарушение основных прав человека. И все-таки проблема так или иначе решаема, например, по системе: одна семья — двое детей.

Гораздо сложнее проблема другая, следует ли и если да, то каким образом воздействовать на наследственность. Если не делать этого вовсе, начнут распространяться негативные особенности, которые прежде бесследно исчезли бы в борьбе за существование. Человек в такой ситуации все больше стал бы удаляться от биологической первоосновы прототипа, все чаще жизнь поддерживалась бы искусственно с помощью искусственных органов чувств, искусственных конечностей, искусственного мозга. Нормальное стало бы исключением, отклонение от нормы — правилом. Человечество было бы обречено.

Остается единственный выход — контроль за наследственностью. Здесь возможны были бы два пути: первый, возвести в ранг закона сохранение такого человеческого типа, который сегодня признан нормальным. Такое решение, несомненно, свело бы к минимуму негативные последствия генетически неуправляемого размножения. Но при этом всем нам должно быть абсолютно ясно одно: тем самым мы добровольно отказываемся от дальнейшего развития, от превращения человека в высокоразвитое существо. Такое решение меня удовлетворить не может.

Иной возможностью было бы сознательное управление процессом дальнейшего развития человечества. Но вы только представьте себе, какие при этом поднимутся вопросы! Кто должен определять дальнейшее направление развития человека? Политики? Врачи? Биологи? Философы? Священники? И какое государство? Какая раса? Следствием был бы хаос. Начались бы эксперименты над человеческой жизнью. И окончательно растоптали бы ее смысл вообще. И вновь получили бы шанс всевозможные отклонения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});