Великий Магистр - Елена Грушковская

Манящий, дразнящий, соблазнительный, ВКУСНЫЙ! Я не знаю, с чем его сравнить: нет, пожалуй, ни одного блюда, аромат которого хотя бы отдалённо напоминал его.

И я сделала глоток.

А потом принялась пить — жадно, безостановочно, с наслаждением! У Гермионы оставалось ещё полпакета, а мой был уже пуст.

— Ну вот, и совсем не страшно, — улыбнулась Гермиона.

…И всё-таки, что там с дрожжами?.. Мама спрашивала явно не из праздного любопытства. Алекса что-то долго нет — уже одиннадцатый час. Хотя бывает, что он возвращается и среди ночи, и утром — служба такая, что поделаешь.

В полночь я всё-таки легла в постель, хотя сразу заснуть не получилось. Сегодня вечером я не зашла в хранилище — забыла, потому что есть абсолютно не хотелось, а сейчас уже начал просыпаться голод. Ну, не ехать же сейчас, хотя пункты питания работают круглосуточно… Ну, где же Алекс?

Я ещё не спала, когда в час ночи он наконец открыл дверь и вошёл. Приближение его я почувствовала за несколько секунд до этого — лёгкое волнение и прохладные мурашки. Приближение Гермионы я тоже чувствовала, но немного по-другому — в виде лёгкого покалывания вдоль позвоночника, а маму я угадывала по замиранию сердца и какой-то звонкой напряжённости окружающего пространства.

Он сложил своё оружие в шкафчик, мечи — на подставку. С некоторого времени я не могу без содрогания ходить мимо них: мне чудится, что от них веет чем-то жутким, каким-то замогильным ужасом… Наверно, потому, что эти мечи многих убили.

Сегодня он вернулся какой-то другой, я прямо чувствовала волну чего-то недоброго, катившуюся впереди него. Нет, не у него изнутри она исходила, это было что-то внешнее, постороннее — энергетика произошедших с ним событий, как запах зимнего вечера и снега от одежды, когда кто-то заходит в тёплую квартиру с мороза. Отчего-то сразу вспомнились дрожжи. Это как-то взаимосвязано?

— Пушиночка, привет. Прости, что так поздно задержался. Дела были кое-какие.

Он сказал это, ещё не зайдя в спальню. Ведь откуда-то он знал, что я не сплю? Раньше я поражалась таким вещам, а теперь сама начала чувствовать намного больше. Вот почему я сейчас чувствую, будто что-то случилось?

Знакомая широкоплечая и круглоголовая фигура заслонила дверной проём. Я включила лампу, и свет отразился в его глазах колючими искорками, заблестел на его черепе. В руке у него была пластиковая сумка.

— Конечно же, голодная, — усмехнулся он, доставая из неё пакет с кровью. — Опять постеснялась зайти в хранилище?

Вот, и так — во многих отношениях. Иногда даже жутковато делалось от его предупредительности, хотя пакет был сейчас как нельзя кстати. Пока я насыщалась, а точнее — кормила малышку, Алекс раздевался.

— Что-то случилось? — спросила я, хотя уже и так сама знала: да, случилось.

— С чего ты взяла? — Он повесил форму и стоял возле шкафа в плавках, великолепный и устрашающе могучий.

— Чувствую, — ответила я.

— Чувствуешь? Гм… — Он подошёл и взял меня за подбородок, заглянул в глаза — совсем как тогда, в первую нашу встречу, когда он сказал: «Я найду того, кто это сделал, и принесу тебе перо из его крыла». — Ладно, я в душ.

Через десять минут он вернулся, пахнущий гелем для душа, забрался под одеяло и притянул меня к себе. Захватывающий дух поцелуй — и новость:

— Да ерунда какая-то происходит. Юлия объявила Аврору вне Общества. И запретила называть её как-то иначе, чем Великий Магистр. А ещё Оскара исключили. Он ушёл в Орден.

Гром среди ясного неба!.. Во мне порвалась какая-то натянутая струнка.

— И что это… значит? — пробормотала я.

— Хорошего мало, — сказал Алекс, поглаживая мне живот. — Но ты погоди переживать, может, ещё устаканится…

В его голосе было мало уверенности.

— Думаешь, назревает… что-то? — Я заглянула ему в глаза.

Он чмокнул меня в нос.

— Не думай об этом. Тебе родить надо спокойно.

7.2. Час «икс»

Ну, вот и началось.

Канат, который держали мои наэлектризованные пальцы, просто стонал от напряжения. Всё пространство корёжилось, скручивалось в воронку, и нас в неё затягивало…

Пришло два официальных извещения: первое — о том, что Общество «Аврора» разрывает все отношения с Орденом Железного Когтя, а второе — о том, что пятьюдесятью двумя процентами голосов было принято решение о снятии меня с поста главы «Авроры». Другие сорок восемь были за меня, но кто их слушал?

В зале собраний висела тяжёлая тишина. Положив перед собой два извещения, я сказала:

— Собратья, Общество «Аврора» разорвало с Орденом все отношения. Думаю, вы понимаете, что это значит, и что за этим может последовать. Я объявляю в Ордене военное положение.

Тишину нарушил нарастающий гул голосов. Перекрывая его, я продолжала:

— Мы должны быть готовы к чему угодно. Все, кто способен сражаться, получат оружие. Всех детей и всех, кто не может драться, надлежит разместить в моём замке. В его подземелье в максимально краткие сроки будет оборудовано в дополнение к уже имеющемуся хранилищу ещё одно, на четыреста пятьдесят донорских мест. Также я отдаю распоряжение о расконсервировании Горной Цитадели.

О Горной Цитадели помнили только самые старые хищники Ордена, а многие более молодые собратья вообще впервые слышали это сочетание слов. В очередном видении я услышала его из уст Леледы. Окружённая колышущимся заревом, она сказала: «Открыть Горную Цитадель».

Повисло молчание. Его нарушил Оскар:

— Гм, гм… Туда не ступала ничья нога с незапамятных времён. Считается, что на Горную Цитадель наложено проклятие. Нам было завещано не открывать её, чтобы не выпустить наружу запертое в ней древнее зло.

Пронизывавшие пространство тончайшие струнки, сотканные из волос Леледы, вибрировали и пели, и из них мои пальцы вили новый канат, началом своим уходивший в бездну тысячелетий.

— «Проклятие» и «древнее зло» — это лишь печати запрета, призванные держать любопытных подальше от Цитадели, — сказала я. — Есть вещи, которые до поры до времени лучше не трогать, но в час «икс» они могут оказаться единственным спасением.

— Или обернуться гибелью, — тихо добавил Оскар.

— Нет, — твёрдо возразила я. — Я чувствую… Гибель они несут, но не для всех.

— Откуда вы знаете о Цитадели, Госпожа? — спросил Оскар. — Вы… гм, весьма молоды для такого знания.

— Если знание хочет кому-то открыться, оно не всегда выбирает стариков, — вздохнула я. — Леледа подсказала мне.

Благоговейный шёпот прошелестел по залу.

— Нам не известно её точное местоположение, — сказал Оскар. — Только регион — Перуанские Анды.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});