Типичные ошибки государственного регулирования экономики - Хэзлитт Генри

Вторая часть капитала – это то, что мы можем назвать капиталом по сути. Он состоит из всех орудий производства – начиная от простейшего топора, ножа или плуга и заканчивая совершеннейшими станками, крупнейшими электрическими генераторами или циклотронами, оснащенными самым современным оборудованием заводами. Здесь также нет предела росту ни количественному, ни, особенно, качественному, который возможен и желателен. «Избытка» капитала не будет до тех пор, пока наиболее отсталые страны не будут столь же хорошо оснащены технологически, как и наиболее передовые страны; до тех пор, пока самые непроизводительные заводы в Америке не будут доведены до уровня заводов с современнейшим и лучшим оборудованием, до тех пор, пока наиболее современные орудия производства не достигнут предельной точки человеческой изобретательности, то есть невозможным будет дальнейшее их улучшение. До тех пор, пока любое из перечисленных условий остается невыполненным, будет существовать бесконечное пространство для применения капитала.

Но каким образом может быть «абсорбирован» новый капитал? Каким образом он будет оплачиваться? Если он остается в стороне и сберегается, то он сам себя абсорбирует и оплачивает. Ибо производители инвестируют в новые средства производства, то есть покупают новые, лучшие и более изобретательные орудия, поскольку последние позволяют сократить стоимость производства. Они либо приводят к появлению товаров, которые в принципе не могла бы произвести невооруженная рабочая сила (а это включает в себя большинство товаров, окружающих нас сегодня – книги, печатные машинки, автомобили, локомотивы, навесные мосты); или они увеличивают в огромных размерах количества, в которых они могут производиться; либо (говоря то же самое другими словами) сокращают себестоимость производства единицы. А поскольку не существует определенного предела, до которого может снижаться себестоимость производства единицы – до тех пор, пока все не будет производиться без каких-либо затрат вообще, – не существует определенного предела суммы нового капитала, который может быть поглощен.

Постоянное сокращение стоимости производства единицы продукции путем добавления нового капитала делает одно из двух или и то и другое вместе: сокращает стоимость товаров для потребителей и повышает заработные платы рабочим, использующим новое оборудование, поскольку производительность труда рабочих возрастает. Таким образом, новое оборудование приносит пользу как людям, прямо его использующим, так и огромным массам потребителей. Относительно потребителей мы можем сказать, что это дает им за те же самые деньги больше и лучшего качества товары, или, что то же самое, это повышает их реальные доходы. Относительно рабочих, использующих новое оборудование, можно сказать, что это повышает их реальные заработные платы двояким образом, в том числе и повышая их зарплаты в денежном выражении. Типичным примером является автомобильный бизнес. Американская автомобильная отрасль платит высочайшие зарплаты в мире, и они даже среди самых высоких и в самой Америке. Более того, примерно до 1960 года американские производители автомобилей могли продавать их дешевле, чем во всех остальных странах мира, поскольку стоимость единицы была ниже. А секрет заключался в том, что капитал, используемый для производства американских автомобилей, был больше в расчете на одного рабочего и на одну машину, чем в любой другой стране мира.

И все же находятся и люди, полагающие, что мы достигли конечной точки в этом процессе[24] , и такие, кто полагает, что даже если мы и не достигли конечной точки, то миру было бы глупо продолжать делать сбережения и увеличивать свой запас капитала.

После проведенного нами анализа будет нетрудно разобраться, кто из них заблуждается.

(Верно то, что в последние годы США теряли свое мировое экономическое лидерство, но это происходило из-за нашей собственной антикапиталистической правительственной политики, а не из-за «экономической зрелости».)

Глава XXV. Урок, иначе сформулированный

Экономика, как мы убеждались вновь и вновь, это наука о распознавании вторичных последствий. Это также наука понимания главных последствий. Это наука о распознавании воздействия предлагаемой или осуществляемой политики не только на отдельные, особые интересы в краткосрочной перспективе, но и на общие интересы в долгосрочной перспективе.

Это урок, подробно проанализированный в этой книге. Вначале мы сформулировали его суть, а затем наполнили плотью и кровью, рассмотрев более 20 примеров его практического применения.

Но в процессе иллюстрирования отдельных тем мы обнаружили отзвуки других уроков общего характера. И нам отнюдь не помешает сформулировать эти уроки для себя более четко.

Понимая, что экономика является наукой об отслеживании последствий, мы должны также осознавать и то, что, подобно логике и математике, она является наукой распознавания неизбежных скрытых значений.

Мы можем проиллюстрировать это элементарным алгебраическим уравнением. Предположим, мы говорим, что если х = 5, то х + у = 12. Решением этого уравнения будет: у = 7. Это именно так, потому что уравнение в сущности говорит нам, что у = 7. Оно не делает этого в прямой форме, но неизбежно заключает это в себе.

Что верно относительно этого элементарного уравнения, верно и в отношении большинства сложных и трудных для понимания уравнений, встречающихся в математике. Ответ уже лежит в самой формулировке проблемы, хотя, к нему еще надо прийти. Результат иногда приходит к решающему уравнение, как ошеломляющее потрясение. У человека может даже возникнуть чувство, что он открыл что-то абсолютно новое – глубочайшее волнение сродни испытываемому «неким наблюдателем за небесами, когда неожиданно в его кругозоре оказывается новая планета». Его чувство открытия может быть подкреплено теоретическими или практическими следствиями его ответа. Тем не менее, ответ уже содержался в формулировке проблемы. Его лишь нельзя было распознать сразу. Ибо математика напоминает нам, что скрытые значения вовсе не должны быть очевидными.

Все это в равной мере справедливо и применительно к экономике. В этом отношении экономику можно также сравнить с инженерным искусством. Когда перед инженером стоит какая-то проблема, в первую очередь он должен определить все факты, имеющие к ней отношение. Так, если инженер проектирует мост, который должен соединить два пункта, то прежде всего необходимо узнать точное расстояние между этими пунктами, их топографическую привязку, максимально допустимую нагрузку проектируемого моста, предел прочности на разрыв и сжатие стали или другого материала, из которого мост будет построен, а также давления и напряжения, которым он может подвергаться. Многие из этих фактических исследований были уже сделаны для него другими специалистами. Они также уже тщательно продумали и составили математические формулы, с помощью которых, зная прочность материалов и нагрузки, которым они будут подвержены, можно определить необходимый диаметр, форму, количество и структуру опор, тросов и ферм.

Так и экономист, перед которым поставлена практическая задача, должен знать как основные факты по проблеме, так и обоснованные выводы, которые можно вывести из этих фактов. Эта дедуктивная сторона в экономике не менее важна, чем фактическая. К ней применимы слова Сантаяны о логике (в равной степени это относится и к математике), что она «отслеживает излучение истины», так что «когда известно, что один термин в логической системе описывает факт, то вся система, привязанная к этому термину, становится, так сказать, раскаленной до бела»[25] .

В наши дни мало кто распознает обязательные скрытые значения экономических утверждений, которые постоянно делаются. Когда говорится, что для экономического спасения необходимо увеличить кредитование, то это то же самое, как если бы было сказано, что для экономического спасения необходимо увеличить долг: это разные наименования одного и того же, рассматриваемого с разных сторон. Когда говорится, что для процветания необходимо повысить цены на фермерскую продукцию, то это подобно тому, что для процветания необходимо повысить стоимость продуктов для городских рабочих. Когда говорится, что для национального богатства необходимо выплачивать правительственные субсидии, в сущности говорится о том, что для национального богатства необходимо повысить налоги. Когда выступают против роста экспорта, то, как правило, большинство не понимает, что тем самым в конечном итоге они выступают против роста импорта. Когда говорится, практически при любых условиях, что для восстановления необходимо повысить ставки заработной платы, то лишь в иной форме подразумевается, что для восстановления необходимо повысить стоимость производства.