Механик (СИ) - Рузанова Ольга

– Аня! – начинает она звонко смеяться, – не матерись… мне эти названия ни о чем не говорят… мне бы их в готовых композициях увидеть…

– Хорошо, – буркаю я, делая пометку в блокноте, – отправлю на днях фото…

Мне, в отличие от нее, совсем не смешно, потому что я буквально кожей чувствую неприязнь ее жениха, а когда в зеркале заднего вида ловлю на себе его колючий взгляд, силой воли глушу в себе порыв выпрыгнуть из машины на ходу.

– Хочется что–нибудь в голубых тонах… – журчит голос Вероники.

Кивая, дописываю к пампасной траве мордовник и синеголовник.

– Здесь?.. – спрашивает ее Матвей и вдруг начинает сбавлять скорость.

– Да…

Машина останавливается, Вероника, клюнув его в губы, выходит, и я в панике начинаю тоже открывать дверь.

– Ань, – заглядывает она в салон, – Матвей тебя довезет до дома.

Нет! Нет!!! Я не могу… Я не хочу, чтобы он меня довозил!..

Открываю рот, чтобы что–нибудь соврать и выйти прямо здесь, но не успеваю. Дверь захлопывается, и мы с моим бывшим мужем остаемся наедине.

Думаю ненадолго, скорее всего, он вышвырнет меня из машины за первым же поворотом.

Матвей выезжает на проезжую часть и спрашивает:

– Адрес тот же?

– Высади меня, – застегиваю сумку и двигаюсь ближе к двери.

– Я спрашиваю, адрес тот же?!

– Нет! Останови, я выйду!

– Просто, бл@дь, скажи свой адрес! – рявкает он, – я довезу!

– Я не хочу, чтобы ты меня довозил! Неужели не ясно?!

– Мне пох@й, что ты хочешь, а что – нет! – цедит он сквозь зубы, – разговор есть…

– Какой еще разговор?..

– Адрес говори!

Я называю ему район и улицу, но не номер дома. Обойдется!

Он едва заметно дергает бровями, но вслух своего удивления не высказывает. Район, в котором находится дом Натальи уровнем на три порядка ниже того, в котором я жила с родителями.

Ловко перестроившись в левый ряд, Матвей останавливается на светофоре. Стискивает пальцами кожаный руль и откидывается на спинку сидения.

А я… меня трясет… потому что это, черт возьми, фантастика!!! Мы с ним наедине в замкнутом пространстве!

Идиотизм, ей Богу!

Зажав дрожащие руки между коленями, искоса на него поглядываю.

Он изменился. Сильно возмужал и раздался в плечах. Обзавелся модной стрижкой и брендовой одеждой.

Но его запах, пусть и приправленный дорогим парфюмом, он остался прежним. Я до сих пор его помню. Более того, он до сих пор мне снится, аромат его кожи вперемешку с запахом машинного масла.

Ненавижу его за это!..

– Я не хочу, чтобы Вероника узнала, что мы были женаты.

Вспыхиваю.

Несмотря на то, что я не собиралась ей рассказывать, мне чертовски неприятно это слышать. То есть, ради того, чтобы не расстраивать свою невесту, он готов опуститься до диалога со мной. А когда я в свое время, будучи беременной, умоляла его убрать из своего окружения Аллу, он меня и слышать не хотел!

Проглотив обиду, едко усмехаюсь.

– Боишься, что с нее свалятся розовые очки?..

– Какие, нахрен, очки?! Ты че несешь?!

– Успокойся, она ничего не узнает…

– Слушай! – смотрит мне в глаза через зеркало, – я не знаю, каким образом она вышла именно на тебя, но не дай Бог, ты испортишь мне свадьбу…

– Так идите к другому агенту! – вскрикивая, подаюсь вперед, – я вас не держу!

Скотина! За кого он меня принимает?! Думает, я такая же, как его шлюха Алла?!

– Вероника хочет тебя! И значит, ты сделаешь ей самую охеренную свадьбу! Ясно?!

– Даже не сомневайся! – выплевываю я, сверля его затылок, – расстараюсь для тебя!

– Будь любезна! – отвечает в тон.

На этом наша милая беседа заканчивается. Я, задетая его словами, молчу, отвернувшись к окну. Он, словно позабыв о моем присутствии, хмуро смотрит на дорогу.

– Здесь останови, – прошу, едва он сворачивает на нужную улицу. Нельзя, чтобы знал, где я живу.

– Почему ты живешь здесь, а не в замке со своими родителями?

– Не твое дело! – чересчур резко вылетает из меня.

Матвей хмыкает и, не тормозя, едет дальше.

– Останови!!!

Меня кроет паникой. Он все ближе к моему дому.

Он останавливается всего в трехстах метрах от детской площадки, на которой обычно играет моя Марго.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Вы развелись? – летит мне в спину прежде, чем успеваю выйти из машины.

Я невольно замираю. О чем это он?.. С кем развелись?..

Внезапно меня осеняет. Ну, конечно! Он узнал, что у меня ребенок и решил, что я была замужем после него.

– Развелись.

– Почему?

Медленно поворачиваюсь к нему и ровно произношу:

– Он предал меня.

Матвей качает головой и тянет один уголок губ.

– Вот видишь, Принцесса, за все рано или поздно приходится платить.

Я молчу, глядя в его глаза. От его «Принцесса» в груди болезненно тянет.

Ты прав, Матвей. надеюсь, я за свою ложь уже расплатилась. А вот ты никогда не узнаешь, какая чудесная у тебя дочь.

Такую цену я назначила за твое предательство.

– Какой же ты дурак, Матвей, – тихо шепчу я и закрываю дверь.

– Стой!

Прижимаю сумку к груди и ускоряю шаг.

Пошел ты, Соболев!

– Стоять, я сказал!

Пускаюсь в бег, добегаю до мощеной дорожки, ведущей в обход детской площадки к дому Наташи, и ныряю в кусты акации.

Все тело бьет мелкой дрожью. Прижав ледяные ладони в пылающему лицу, падаю на деревянную скамейку.

Какого черта?.. Какое право он имеет задавать мне такие вопросы?.. И почему ведет себя, как кристально честный человек?!

Я допускаю, что он не знает, что я в курсе его измены… но, квартира… неужели думает, мама не рассказала мне про отступные?!

Даю себе пятнадцать минут на успокоение. Чтобы отвлечься, бездумно листаю новостную ленту, созваниваюсь с Настей обговорить пожелание новой клиентки.

По дороге домой захожу в супермаркет, покупаю кое–что из продуктов и обязательно подарочек для Риты. На этот раз это кимоно. На прошлой неделе она заявила, что хочет заняться рукопашным боем. Я не против, хоть и считаю, что для девочки лучше танцы.

Но, что поделать?.. Моя дочь вряд ли изменится и превратиться в нежного ангелочка, о котором я когда–то мечтала.

– Привет, – здороваюсь с Наташей, в данный момент занятой прополкой огромной клумбы перед верандой.

– Ты чего так рано?

– Подвезли. Где Марго?

– На заднем дворе с Темкой…

Я устало киваю и, с трудом переставляя ноги, поднимаюсь на крыльцо. Стычка с Соболевым лишила меня сил и настроения. Впереди еще полдня, а мне уже хочется принять душ и закрыться в комнате.

– Ань, – доносится сзади, – не ругай ее…

– Что случилось?!

– Она опять коленки разодрала… Залезла на дерево и с него прыгнула на горку…

Тяжело вздохнув, ставлю у порога пакеты из магазина и скидываю обувь.

– Обработали?

– Сама обработала, – улыбается женщина, – перекисью, а потом лейкопластырь приклеила.

Надеваю шлепанцы, спускаюсь с крыльца и иду по бетонной дорожке в обход дома. Марго нахожу качающейся на широкой садовой качели. Артем, сидя неподалеку, читает ей рэп собственного сочинения.

– Мамуль! – радушно вскрикивает моя козочка, когда я опускаюсь рядом с ней в мягкое сидение качели, – привет, как дела?

– Отлично! А у тебя?..

Деланно спокойным взглядом осматриваю ее с ног до головы. Глаза закрывают солнечные очки с красными стеклами, на голове не менее пяти хвостов, собранных разноцветными резинками, на запястье кожаный браслет, который я когда–то купила Матвею, но так и не подарила, а на коленях спортивные наколенники.

Так… Понятно…

– Тоже хорошо. Вон, Тема для меня новую песню сочинил…

– Угу… – отзывается сосед.

– Зачем наколенники надела?

– На Темкином самокате каталась… – пожимает хулиганка плечами, – чтобы не разбить…

– Помогли?.. – снимаю с нее очки и перевожу взгляд на ее многострадальные коленки.

Я, если честно, уже и не помню, когда в последний раз видела их целыми. Колени, локти, ладони, иногда нос у нас если не в свежих царапинах, то в засохших корочках.