Из ГУЛАГа - в бой - Николай Черушев

И такое перераспределение сил и средств успешно себя оправдало. Несмотря на мощные удары танковых и пехотных группировок противника, войскам Центрального фронта под руководством К. К. Рокоссовского удалось обеспечить устойчивость обороны и не допустить его глубоких прорывов. Самые большие вклинения немцев в оборону фронта Рокоссовского составили 10–12 км, тогда как в полосе Воронежского фронта эта величина доходила до 25–30 км. Ликвидируя такие вклинения, генерал Рокоссовский обходился своими силами, не испрашивая их из резервов Ставки.

Решительно и умело действовали армии Центрального фронта в начавшемся 15 июля контрнаступлении, нанеся решительное поражение орловской группировке противника.

Медленно, но верно линия фронта сдвигалась в сторону Белоруссии. 20 октября 1943 г. на основании директивы Ставки ВГК Центральный фронт преобразуется в Белорусский фронт с прежним командованием. На тот момент в его состав входили 3-я, 48-я, 50-я, 61-я, 63-я, 65-я армии и 16-я воздушная армия. В последующем в него войдут 10-я и 11-я армии. В том же октябре 1943 г. войска фронта, используя захваченные плацдармы на правом берегу рек Проня и Сож, перешли в наступление на гомельско-бобруйском направлении. Развивая стремительное продвижение на запад, войска Рокоссовского захватили плацдарм на Днепре и создали угрозу охвата гомельской группировки немцев с юга.

В ноябре 1943 г. войска под руководством генерала армии К. К. Рокоссовского провели Гомельско-Речицкую операцию (10–30 ноября), в результате которой продвинулись на глубину 130 км, освободив Речицу и Гомель. Отразив сильные контрудары противника, армии фронта закрепились на рубеже восточнее Нового Быхова, Жлобина, Мозыря. Эту операцию можно рассматривать как одну из показательных в «обойме» операций, проведенных К. К. Рокоссовским. Проведена она была сравнительно небольшими силами и средствами без выделения сил из резерва Ставки.

Характеризуя полководческий «почерк» Рокоссовского, для сравнения скажем, что Западный фронт, начав в это же время и в течение зимы 1943–1944 гг. примерно в таких же условиях местности, обороны противника и соотношения сил и средств, предприняв одиннадцать (11!) наступательных операций и потеряв 330 тысяч человек, не имел практически продвижения. Войска же Белорусского фронта, ведомые К. К. Рокоссовским, взломали оборону врага на ширине 100 км и продвинулись в глубину до 130 км, овладели городами Речица и Гомель, освободив десятки других населенных пунктов Белоруссии. Это сравнение наглядно свидетельствует о том, что от искусства управления войсками, от качества подготовки, организации боевых действий зависит очень многое на войне. Этим искусством К. К. Рокоссовский овладел сполна.

Одной из замечательных страниц полководческой деятельности К. К. Рокоссовского является Белорусская стратегическая операция, в которой он командовал 1-м Белорусским фронтом.

Зрителям известной киноэпопеи о Великой Отечественной войне «Освобождение» запомнилась сцена обсуждения в Ставке замысла операции по освобождению Белоруссии «Багратион», когда Верховный Главнокомандующий дважды просил генерала армии К. К. Рокоссовского «хорошо подумать», а затем уже предлагать свой вариант операции. Дело в том, что командующий 1-м Белорусским фронтом и его штаб в отличие от предыдущих операций, когда наносился один основной удар и другой (или несколько) вспомогательный, предложили нанесение в Белоруссии двух одинаковых, равных по значению ударов. Это была новинка в военной практике последних лет.

Из воспоминаний К. К. Рокоссовского:

Мы готовились к боям тщательно. Составлению плана предшествовала большая работа на местности, в особенности на переднем крае. Приходилось в буквальном смысле слова ползать на животе. Изучение местности и состояние вражеской обороны убедило в том, что на правом крыле фронта целесообразно нанести два удара с разных участков: один – силами 3-й и 48-й армий из района Рогачева на Бобруйск, Осиповичи, другой – силами 65-й и 28-й армий из района нижнее течение Березины, Оза-ричи в общем направлении на Слуцк. Причем оба удара должны быть главными. Это шло вразрез с установившимся взглядом, согласно которому при наступлении наносится один главный удар, для чего и сосредоточиваются основные силы и средства. Принимая несколько необычное решение, мы шли на известное распыление сил, но в болотах Полесья другого выхода, а вернее сказать – другого пути к успеху операции у нас не было.

Дело в том, что местность на направлении Рогачев, Бобруйск позволяла сосредоточивать там в начале наступления силы только 3-й армии и лишь частично 48-й. Если этой группировке не помочь ударом на другом участке, противник мог бы не допустить здесь прорыва его обороны, у него осталась бы возможность перебросить сюда силы с не атакованных нами рубежей. Два же главных удара решали все проблемы: в сражение одновременно вводилась основная группировка войск правого крыла фронта, что было недостижимо на одном участке из-за его сравнительной ограниченности; противник терял реальные возможности маневра; успех, достигнутый пусть даже сначала на одном из этих участков, ставил немецкие войска в тяжелое положение, а нашему фронту обеспечивал энергичное развитие наступления.

Окончательно план наступления отрабатывался в Ставке 22 и 23 мая. Наши соображения о наступлении войск левого крыла фронта на люблинском направлении были одобрены, а вот решение о двух ударах на правом крыле подверглось критике. Верховный Главнокомандующий и его заместители настаивали на том, чтобы нанести один главный удар – с плацдарма на Днепре (район Рогачева), находившегося в руках 3-й армии. Дважды мне предлагали выйти в соседнюю комнату, чтобы продумать предложение Ставки. После каждого такого “продумывания” приходилось с новой силой отстаивать свое решение. Убедившись, что я твердо настаиваю на нашей точке зрения, Сталин утвердил план операции в том виде, как мы его представили.

— Настойчивость командующего фронтом, — сказал он, — доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это надежная гарантия успеха.

Вся операция получила условное название “Багратион”…[135]

Согласно плану этой операции, войскам четырех фронтов (1-й Прибалтийский – командующий И. Х. Баграмян, 3-й Белорусский – командующий И. Д. Черняховский, 2-й Белорусский – командующий И. Е. Петров, 1-й Белорусский – командующий К. К. Рокоссовский) предстояло выполнить целый ряд задач: ликвидировать выступ противника в районе Витебск, Бобруйск, Минск; разгромить крупную группировку гитлеровцев «Центр»; освободить Белоруссию; начать освобождение Польши, после чего перенести военные действия на территорию фашистской Германии. Исключительно важное значение имело взаимодействие между фронтами, особенно между 1-ми 3-м Белорусскими фронтами, потому что именно войска этих фронтов должны были, продвинувшись на запад, сомкнуть свои фланги западнее Минска.

С началом Белорусской наступательной операции, где приходилось действовать на трудно проходимой болотистой местности, войска 1-го Белорусского фронта в первый же день прорвали сильно укрепленную оборону противника, в течение пяти суток окружили и уничтожили в районе Бобруйска более шести германских дивизий и продвинулись на глубину до 110 км со средним темпом наступления до 20–25 км в сутки. Даже сдержанный, не склонный выражать свои эмоции Верховный Главнокомандующий не удержался от похвалы К. К. Рокоссовского: «Какой молодец!.. Настоял и добился своего…» Еще до окончания этой операции, так сказать, досрочно, Константин Константинович был удостоен высшего на тот момент воинского звания «Маршал Советского Союза» (29 июля 1944 г.).

Войска 1-го Белорусского фронта успешно наступали. В конце июня – начале июля фронт частью сил участвовал в проведении Минской операции. Затем в течение июля – начала августа провели Люблинско-Брестскую операцию, в ходе которой форсировали р. Вислу, захватили на ее берегу магнушевский и пулавский плацдармы, освободили города Люблин (24 июля), Брест (28 июля), Седлец (31 июля). В августе – декабре 1944 г. войска фронта вели боевые действия по удержанию и расширению плацдармов на Висле и готовились к зимнему наступлению.

В конце лета 1944 г. ко всему комплексу проблем, решаемых маршалом Рокоссовским, добавилась еще одна, притом незапланированная. Дело в том, что в начале августа 1944 г. неожиданно для советского командования в Варшаве началось вооруженное восстание, спровоцированное лондонским эмигрантским правительством с целью установления своей власти до подхода войск Красной Армии. Несмотря на явное нежелание руководителей восстания сотрудничать с советским командованием, К. К. Рокоссовский (поляк по национальности) сделал все, что мог, для оказания помощи восставшим. К этому времени войска 2-го Белорусского фронта только что завершили наступательную операцию, продвинувшись на глубину 500–600 км, понеся при этом большие потери и испытывая острую нехватку материальных средств. И тем не менее К. К. Рокоссовский предпринял ряд наступательных действий с целью давления на противника, однако они успеха не имели. По воздуху и другими путями советское командование старалось оказать восставшим посильную материальную помощь.