Всё может быть - Джейн Грин

— С Эдом Макмэхоном, банкиром?

— Да, мама, — говорю я и не могу скрыть гордость в голосе, — с Эдом Макмэхоном, банкиром.

В какой-то момент я с ужасом понимаю, что она готова кинуться мне на шею, но, слава богу, этого не происходит.

— Боже, как ты с ним познакомилась? — спрашивает она.

— Мы познакомились в «Меццо», — отвечаю я. — Он попросил мой телефон и с тех пор мне все время названивает.

— «Меццо»? — с благоговением произносит моя мать, которая, хоть и никогда не выезжала из пригорода, всю жизнь мечтает об этом и потому читает все модные журналы (в пиаре мы называем это «подающая надежды звезда»). — Как там внутри?

— Нормально, — я пожимаю плечами. — Просторно.

— И там ты познакомилась с Эдом Макмэхоном? Ну, Либби, предупреждаю тебя: на этот раз не вздумай облажаться.

— Что ты сказала?

— Ты меня слышала. Не вздумай все испортить. Эд Макмэхон очень, очень богат.

— Боже, мам, — с отвращением говорю я, — ты всегда думаешь только о деньгах?

Самое забавное, что все воскресенье, вспоминая свидание с Эдом, я ловлю себя на мысли, что улыбаюсь. Нет, я не влюблена по уши, не теряю голову от страсти; просто сама удивляюсь, что так хорошо провела время. Не то чтобы я с нетерпением ждала вторника, но мне бы хотелось еще раз с ним встретиться, потому что в нем явно что-то есть. Не знаю, что именно, но точно есть.

И я чувствую себя такой взрослой. Конечно, Эду уже под сорок, значит, я должна вести себя соответственно, когда мы вместе.

Моя мать, похоже, уже занялась подготовкой к свадьбе, но это меня не раздражает. Это кажется даже забавным, ведь я не собираюсь за него замуж. Это уж точно.

— Расскажи мне о нем.

Моя мать слушает меня с открытым ртом.

— Он милый.

— Что значит «милый»? Должно быть что-то еще.

— Ладно. Он милый, и... — я пристально наблюдаю за ее лицом, — он ездит на «порше».

Она чуть не падает в обморок, но медленно приходит в себя.

— «Порше»? И как же это, ездить на «порше»?

— Удобно, мам. А ты как думала?

— Куда он тебя пригласил?

— В «Ривер кафе».

— О, это очень дорогой ресторан. Что ты заказала?

Я рассказываю, и мне нравится, что она ловит каждое мое слово: наконец-то мне достается столько же внимания, сколько Олли.

— Вы договорились снова встретиться?

Я киваю.

— Мы ужинаем во вторник.

— Как здорово! Что ты наденешь? Ради бога, не вздумай надеть один из своих ужасных брючных костюмов. Оденься женственно. У тебя есть какое-нибудь красивое платье?

Я знала, что все хорошее кончается. Она опять взялась за свое: Либби-неумеха, ничего не может сделать правильно.

— Вообще-то, все мои брючные костюмы от знаменитых модельеров! — возмущенно говорю я. — И в них нет ничего ужасного. Сейчас все так ходят.

— Но мужчинам нравится женственность, — упрямо твердит она. — Им хочется увидеть красивые ноги.

Я изумленно качаю головой.

— Ты будто все еще живешь в пятидесятых.

— Может быть, — фыркает она. — Но я знаю, что нравится мужчинам, знаю, что они терпеть не могут жестких, мужеподобных деловых женщин.

Прежде чем я успеваю возразить, что она несет чушь, звонит телефон. Я спасена.

— Олли! — кричит она. — Привет, дорогой! Как дела?

Я кладу ноги на кофейный столик и включаю телевизор.

— Подожди. Убери ноги! — шипит она, убирая мои ноги со стола, и, чтобы насолить ей, я увеличиваю громкость. Чтобы неповадно было.

— Либби! — кричит она. — Сделай потише! Твой брат звонит из Манчестера!

А я не знала. Я делаю потише.

— Как поживает мой любимый мальчик? — говорит она. — Я корчу рожу, уставившись в телевизор. — У нас с папой все хорошо, но мы скучаем. Когда ты к нам приедешь? Понятно. Нет, нет, не волнуйся, я знаю, как ты занят. Как твоя программа? Ты такой умный, Олли!

— «Ты такой умный, Олли»! — передразниваю я громким шепотом.

Она все слышит и бросает на меня убийственный взгляд.

— Твоя сестра здесь, — говорит она. — Да. Подожди. Хорошо, дорогой. Поговорим на неделе. Большой привет от папы. Целую. — И передает мне телефон.

— Привет, Олл, — рассеянно говорю я, не отвлекаясь от показа каких-то отвратительных нарядов в «Модном шоу».

— Привет, старшая сестренка. Как жизнь?

— Нормально. У тебя?

— Нормально.

— Как поживают твои друзья?

— Что?

— Ну понимаешь, Олли, твои друзья.

— О! — Он смеется. — Кэролин, что ли?

— Ммм, хмм.

— Она прелесть. Не могу поверить, но мне действительно хорошо с ней.

— Здорово, Олл. — Я игнорирую мать, которая вопросительно уставилась на меня. Несомненно, пытается расшифровать, о чем это мы разговариваем.

— Как ты? Как Ник?

— Все кончено. Капут. Конец.

— О, Либби, мне так жаль. Мне казалось, он такой классный парень. Что случилось?

Я смотрю на мать, которая притворяется, что поглощена вытиранием пыли, но на самом деле не пропускает ни одного слова.

— Потом расскажу.

Он смеется.

— Там мама, да?

— Как ты думаешь?

— Есть кто-нибудь на примете?

— Вроде да. Вчера ужинала с одним парнем, но он не в моем вкусе.

Моя мать поднимает брови.

— В любом случае, — продолжаю я, — поживем — увидим.

— Ладно, — говорит он. — Приезжай ко мне. Серьезно, было бы здорово какое-то время провести вместе. Мы уже давно с тобой как следует не общались.

— Да, — киваю я, — было бы здорово. Посмотрим, когда я буду свободна.

Мы прощаемся, я встаю и направляюсь к выходу.

— Что было бы здорово? — спрашивает мать и притворяется, что ей совсем не интересно.

— Поехать в гости к Олли, — говорю я. — Он только что меня пригласил.

— Отличная мысль! — Она сияет. — Может, мы с папой тоже сможем выбраться, все вместе поедем на поезде. Настоящая семейная поездка!

— Хмм... — я повожу плечами, — может быть.

В понедельник утром Джо звонит из приемной.

— Ради бога! — кричит она. — Немедленно иди сюда!

— Что?

— Иди сюда! Быстро!

Я иду через офис в приемную и там, на столе, вижу клумбу. Ну, конечно, не совсем клумбу, а букет, такой огромный, что занимает всю комнату.

— Боже! — выдыхаю я. — Это мне?

— А кому же, — говорит Джо с улыбкой до ушей. — Давай, давай, посмотри карточку. От кого это?

Я дрожащими руками открываю карточку, в глубине души надеясь, что цветы от Ника, хоть и знаю, что этого не может быть — он бы никогда не прислал такого букета, это не в его стиле, де и денег бы не хватило.

— «Милая Либби, — читаю я вслух, — спасибо за прекрасный вечер. С нетерпением жду вторника. С любовью. Эд».