Фантастические изобретения (сборник) - Курт Воннегут

Так что все опять началось и все опять безрезультатно.

После того как Найвели ушел, Плэтт сказал Стэплзу:

— Он, наверное, думает, что я зануда и упрямец. Но я ведь понимаю, что их интересует не столько мой метод, сколько сохранение монополии. Ведь во всей стране не найдется цирка или зоопарка, который отказался бы от доисторического животного.

Тактичный Стэплз позволил себе высказать мнение:

— Представляю, как они взбесятся, когда мы создадим парочку особей одного вида и они у нас дадут потомство!

— Боже мой! А мне это и в голову не приходило! Никто в наши дни не будет покупать диких львов. Легче вырастить льва в неволе. И вот еще что: допустим, мы возродим таких вот крупных свиней, как наш друг, сидящий в соседней клетке. И представьте себе, что наша цивилизация погибнет и все документы о нашей с вами работе будут утеряны. Что же скажут палеонтологи отдаленного будущего при виде этих гигантских свиней, которые вымерли полностью в миоцене, а затем, через двадцать миллионов лет, возродились вновь?

— Очень просто, — ответил Стэплз. — Они изобретут затонувший континент в Тихом океане, на котором все эти годы скрывались свиньи, а затем образовался сухопутный мост и свиньи распространились на север… Ой! Не кидайте в меня этой штукой! Я обещаю вести себя хорошо!

Найвели пришел в третий раз еще через несколько дней, когда мамонта пора было выволакивать из ванны. Он сразу взял быка за рога.

— Мистер Плэтт, — сказал он. — Мы сколотили большой капитал, претерпев немало лишений, и не намерены сидеть сложа руки и наблюдать, как гибнут плоды наших рук только оттого, что какому-то ученому пришла в голову светлая идея. Мы готовы сделать вам выгодное предложение: мы покупаем вашу патентную заявку при условии, что вы продолжаете свои опыты, но мы становимся единственными продавцами ваших тварей. Таким образом, вы занимаетесь наукой, а мы — коммерцией. Все счастливы. Ну, что вы на это скажете?

— Простите, мистер Найвели, но сделка не состоится. Если хотите получить лицензию на продажу животных, стать одним из моих агентов — милости просим.

— Послушайте, Плэтт. Вы лучше дважды подумайте, прежде чем от нас отказываться. Мы — могучая организация и можем вам испортить настроение.

— Что ж, я рискну.

— Коллекция диких животных недешево стоит. Несчастные случаи…

— Мистер Найвели, — цвет лица Плэтта претерпел ряд изменений, пока не стал малиновым. — Не будете ли вы так любезны убраться к черту.

Найвели убрался.

Глядя ему вслед, Плэтт сказал задумчиво:

— Опять меня подвели нервы. Пожалуй, стоило уклониться от прямого ответа.

— Может быть, — согласился Стэплз. — Нельзя сказать, что он открыто грозил нам. Но, без сомнения, он думал именно об этом.

— Возможно, он блефует, — сказал Плэтт. — Но, пожалуй, стоит нанять еще одного служителя. Надо, чтобы кто-нибудь находился при животных круглые сутки.

Наконец они вытащили мамонта из ванны и оживили его. Они нервничали — ведь мамонт был крупнейшим животным, с которым им когда-либо приходилось иметь дело. Когда мамонт проявил признаки жизни, Плэтт на радостях подбросил вверх свою шляпу. Стэплз также выразил радость, но шляпу бросать не стал.

Они назвали мамонта Монтигомо — в честь легендарного вождя индейцев. Мамонт был четырехметровой высоты — ростом он не уступал самому большому из африканских слонов. Его громадные бивни почти соприкасались друг с другом концами. Когда мамонт совсем очухался, он поднял бунт, но в конце концов успокоился и стал вести себя как самый обычный современный слон. Позднее у него отросла длинная бурая шерсть.

Плэтт, как он сказал, нанял в помощь Элиасу еще одного служителя. Как-то утром новый служитель, Джейк, обнаружил, что у Монтигомо болит живот. Тогда Джейк растворил в лохани с джином лекарство и понес больному. Монтигомо опустил в лохань хобот и с наслаждением «лечился», а Джейк ушел в контору, как вдруг появился Найвели. Он подошел к загородке и выстрелил в голову Монтигомо бронебойной пулей.

Это было ошибкой. Такие пули не подходят для охоты на слонов. Ведь темя у этих животных — сплошная кость, поддерживающая мышцы шеи. Мозг расположен значительно ниже. Но Найвели охотился обычно в Южной Америке и ничего не знал о строении слоновьего черепа. Пуля прошла насквозь, но вреда мамонту не принесла, а лишь очень разозлила его. Возмущенный Монтигомо поднял хобот и затрубил. Если вы не слышали этого звука, то много потеряли: мамонт может заглушить целый духовой оркестр.

Джейк выбежал на шум и, увидев, что творится с Монтигомо, бросился к воротам. В спешке он забыл их запереть. Найвели выстрелил еще раз и промахнулся. Тогда он тоже побежал, Монтигомо — за ним. Добежать до машины Найвели не успел. И мамонт без сомнения догнал бы его, если бы Найвели вдруг не заметил прислоненный к дереву велосипед Элиаса.

Шум заставил Кеннета Стэплза выскочить из постели. Он подбежал к окну и увидел, как Найвели на велосипеде мчится по дороге, а Монтигомо преследует его по пятам. Через секунду они исчезли за поворотом дороги, ведущей к Керрисвиллю.

Стэплз не стал тратить времени на одевание и кинулся вниз, к гаражу. Лишь на мгновение он задержался, чтобы схватить с вешалки шляпу. В гараже ой завел грузовик, специально купленный Плэттом для перевозки самых крупных животных, и помчался вслед за Найвели и Монтигомо.

Не проехал он и мили, как его остановил Поупено, местный автоинспектор.

— А, это вы, мистер Стэплз, — сказал Поупено. — Но какого черта вы…

— Я ищу моего мамонта, — ответил Стэплз.

— Вашего кого?

— Моего мамонта. Ну, знаете, такого большого слона, обросшего шерстью.

— Да, мне пришлось на своем веку наслушаться чудных объяснений, но это побивает все рекорды. Да к тому же вы в пижаме. Я сдаюсь. Поезжайте и ловите своего волосатого слона. Но я поеду вслед за вами, и лучше, чтобы слон все-таки существовал. А вы уверены, что он не розовый, в зеленую крапинку?

Геолог ответил, что уверен, и поехал дальше, к Керрисвиллю. Там он обнаружил большую часть населения города на улицах, прилегающих к центральной площади, хотя ступить на саму площадь никто не осмеливался.

Городки вроде Керрисвилля почти всегда могут похвастаться газоном в центре, а на этом газоне обычно возвышается статуя или пушка с кучкой ядер. Типичным сочетанием такого рода можно считать крупповскую шестидюймовку образца 1916 года и под ней кучку ядер образца 1845 года. В центре Керрисвилльского газона перед зданием городского суда стояла конная статуя генерала Филиппа Шеридана на высоком гранитном пьедестале.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});