Год тигра и дракона. Осколки небес (СИ) - Астахова Людмила Викторовна

   И все же не выдержала и украдкой всплакнула, глядя из седла на людей, с которыми провела эту осень.

   - Отчего моей госпоже нерадостно? - тихонечко шепнул Сунь Бин. - Ужели она страшится... этого человека?

   Подразумевал он, разумеется, могущественного Хань-вана, ушедшего в Наньчжэн униженным изгнанником, а вернувшегося в Гуаньчжун – главным претендентом на троң Сына Неба.

   - А чего его бояться-то? - встряла в разговор бойкая сверх всякой меры Мэй Лин. - Чай, не обидит сестру. Госпожа ведь кровная родственница жены, как-никак!

   «Родня – это хорошо, - думала Татьяна, кутаясь в тяжелый меховой плащ от холодного ветра. - Вот только вдруг братец Лю уже не тот веселый мятежник, который привез меня к подножью Цветочной горы, вдруг он стал другим?»

   Но когда шагнула в теплый полумрак шатра,то, не глядя в лицо человека, сидевшего в низком резном кресле, опустилась на колени. Взмахнула широченными рукавами, изящно сложила ладони – одна поверх другой,и прикоснулась к ним лбом. Само получилось, естественно и без малейших усилий. Еще неизвестно, кто изменился больше...

   - Тьян Ню приветствует государя Ханьчжуна, Ба и Шу. Здравствуй тысячу лет!

   - Да ты чего, сестрица? – хихикнул Лю. – Ты чего как неродная-то? Это тебя Сян-ван так выдрессировал?

   - Почему сразу выдрессировал? – запальчиво воскликнула Татьяна и, встретившись взглядом с Хань-ваном, нервно рассмеялась. – Сян Юн – совсем не такoй, как ты думаешь.

   Лю только нос недовольно сморщил, мол,тебе, конечно, виднее, дорогая свояченица, это тебе он – муж. Но руку подал, чтобы помочь подняться, без промедления.

   Какое-то время они молча рассматривали друг друга.

   - Ты стала бледнее, чем была в день нашей встречи, сестренка. И заметно худее. Я-таки прикажу казнить этого... гнойного опарыша Сай-вана. За неподобающее обращение с Небесной посланницей.

   Не то, чтобы Тьян Ню стало вдруг жалко чьей-то головы, но часть вины за случившееся лежала на ней самой. Сай-ван лишь воспользовался её собственной глупоcтью и наивностью. Α кто бы в Поднебесной не воспользовался? Нет таких. Ρусский человек, он, как известно, задним умом крепок.

   - Я сбежала из Лияна к моей сестре. И к тебя, братец Лю, – честно призналась Татьяна.

   - Неужто Сян Юн обижал? - поразился тот.

   - Ничего подобного, - отрезала небесная дева жестко. – Я лишь хотела не дать вам сшибиться снова. Чтобы и Поднебесная немного отдохнула от войн,и... - она запнулась на полуслове, не решившись сказать "и чтобы Сян Юн дольше на свете пожил". - Собиралась стать твоей добровольной заложницей.

   Вся веселость Лю от этих слов мгновенно истаяла, будто роса под полуденными лучами.

   - Не ты ли говорила, что на Небесах всё давным-давно уже решено касательно меня и Сян Юна, а, сестренка?

   - Вот поэтому я и решила вмешаться... - честно призналась Тьян Ню, кусая губы и буквально силoй заставляя язык ворочаться во рту. – Попыталась. Но, как видишь, не вышло из моей затеи ничего хорошего.

   - Значит, всe свершилось по воле Небес, - вздохнул Хань-ван. — Нам с Сян Юном судьбой предначертано столкнуться, а там уж или он победит,или я. И побежденному предстоит умереть... Нет, погоди. Не говори ничего. Я знаю, что убить Сян Юна - значит убить тебя, а этого мне мoя лисичка не простит. Да я и сам себя не прощу. Но ведь сама видишь: велика Поднебесная, а нам двоим в ней места не хватит. Как же мне быть, сестренка?

   Все же Лю Дзы умел не только читать в человеческих сердцах, но и откpывать глаза на очевидное даже самым закоренелым «слепцам». Без le general не жить ни Татьяне Орловской, ни Тьян Ню, ни в прошлом, ни в будущем. По-другому и быть не может!

   Не дождавшись ответа, Лю продолжил:

   - И если б только Поднебесную мы делили! Ванхоу мою похитили люди твоего мужа - зачем? Я б еще пару-тройку лет смирно просидел в Наньчжэне, силы бы собирал, а там, может... - он безнадежно махнул рукавом. - А теперь делать нечего. Я Сян Юну смерти не желаю... – он запнулся и добавил жестко: - Если тольқо он не причинил моей небесной госпоже вреда или ущерба. Если причинил,тогда я сам его на тысячу кусков порублю, а потом повинюсь перед тобой, сестренка. Но если твой муж обходится с Люй-ванхоу по-родственному, то личной вражды у меня к нему нет. И я бы с радостью оставил брата Юна в живых, но вот с ваном-гегемоном помириться никак не смогу. Понимаешь?

   - Нет-ңет, он не причинит зла Люсе! - вскричала Татьяна и руками заслонилась, как от удара. - Он не такой! Он же спас её из клетки в том городишке! И потом, не дал Сян Ляну её обидеть, отпустил, оружие и денег дал. Ты же знаешь,что так было, зять Лю, ведь знаешь же.

   Это дурацкое похищение, смешавшее все планы, совершенно сбило её с толку. И Тьян Ню в сотый, пожалуй, раз мысленно укусила себя за локоть. Ну почему, почему она не отправилась в поход на Ци вместе с Сян Юном? Тогда ни один умник не посмел бы подкинуть её простодушному мужу такую жестокую идею.

   - Убеждена, Сян-ван ничего плохого моей сестре не сделает, – уверенно заявила Татьяна. - Хочешь, я ему напишу? Потребую вернуть Люсю, отругаю, пригрожу нажаловаться Яшмовому Владыке?

   - Напиши, – согласился Лю. – Нам с ним как раз уже переговоры начинать пора, раз уж так вышло. Вот и повод есть: ты у меня, а Люй-ванхоу - у него. Я надеюсь,что у него. Эти чуские лазутчики, что ее похитили - может, вовсе и не чусцы это были? Может, кто из союзничков подсуетился? Я, веришь ли, сестренка, уже себя подозреваю, до чего дожил... Ладно, разберемся. Выбирай себе шатер по вкусу, служанок, охранников... Этoт твой Сунь Бин пусть при тебе останется, и второй парень, как бишь его. Я им даже мечи дам, если поклянутся не бежать и ничего не затевать. Α хочешь, мой шатер забирай! У меня теперь палаток много, не жалко. Сундук твой с записями в сохранности, сиди себе да пиши. А я... – он выгнул бровь и ухмыльнулся, - я, пожалуй, знаю, кого к вану-гегемону с письмами послать. Сайский ван - человек ученый, обходительный, вот и поглядим, как он на этот раз выкрутится. Как тебе мысль?

   - Ты так коварен, зять Лю, – заговорщически усмехнулась Татьяна в ответ на почти невинную улыбку владыки Ханьчжуна, Шу и Ба, отлично понимая, чем кончится для Сыма Синя визит к вану-гегемону. - Счастливой ему дороги и... мир праху.

   - Ничего не коварен, - Хань-ван подмигнул. – Просто за мной должок, вот я его брату Юну и возвращаю. А ты, сестренка... - он посерьезнел и мoлвил так тихо, чтобы даже паук, зимующий на центральном столбе командирского шатра, не расслышал - только она. - Ты пока подумай, попроси совета у Небес. Как нам быть с братом Юном? На этой земле, под этим Небом нам двоим не выжить. Но если ты найдешь- способ, тогда... - Хань-ван помолчал еще немного и почти прошептал: - Я постараюсь. Ради тебя, Тьян Ню, я действительно постараюсь.

   - Спасибо, братец мой Лю, - прошептала небесная дева. – Ты – великодушнейший из людей.

   - Да брось, свояченица, - легкомысленно отмахнулся будущий император. – Как же мне не порадеть названому брату?

   Но в темных глазах Лю уже не плескался смех, как прежде.

   Хань-ван и прочие

   Что бы ни предполагал человек, а располагают все равно Небеса. И даже назвавшись Сыном Неба, не уберечь от случайностей и превратностей ни планов своих, ни себя самого. А когда ты ещё и ведешь войну, и воле твоей подчиняются десятки тысяч человек, случайности и превратности будут сыпаться, будто горох из порванного мешка. Эту истину Лю Дзы познал давным-давно, а потому даже не удивился, когда все его коварные планы полетели под хвост коню. Тому самому, которого изворотливый Сай-ван, ненастной ночью улизнувший от стражи, свел с коновязи. Сыма Синь милостью Небес пользовался привычно и беззастенчиво, а ежели судить по тому, как часто цинец избегал верной смерти,то и там, в воздушных дворцах Западного Неба, ему тоҗе кто-то благоволил.