Бугорландские Хроники - Дмитрий Владимирович Рассказов

Виргеум не разрешил. И не то, что королю было жалко дать слона на время, нет, просто отсутствие такого большого животного сразу бы заметила Киса де Мура, и закатила бы Виргеуму страшный скандал. Королева даже в мирное время не любила, когда военное имущество использовалось не по назначению, а уж про нынешнюю ситуацию и говорить не приходится.

3.1.3.

Лишившись своего главного специалиста по военному делу, Виргеум как-то сразу приуныл. Ему до смерти уже осточертела вся эта тюрьма, от которой теперь ни на миг нельзя было отлучиться. Ни на рыбалку сходить, ни в огороде покопаться. Последнее обстоятельство особенно бесило короля. Больше всего на свете он любил копошиться в своем огородике, среди грядок со свеклой и капустой. Нужно было срочно что-то предпринимать, а что именно следовало предпринимать знал только один человек в королевстве, а именно – Али ибн Лура. К нему-то и отправился король, за очередным советом. Виргеум уже несколько дней ничего не спрашивал у своего мудреца, и теперь решил восполнить этот пробел.

В это время главный мудрец королевства пребывал в крайне подавленном состоянии. В такое состояние он впал сразу же после начала военных действий. Как известно, мудрец больше всего на свете любил тишину и покой, но, ни как не гром пушек и разрывы снарядов. И теперь он целыми днями лежал на диване, у себя в палатке, куря кальян и пребывая в некой затуманенной прострации. Только таким вот образом он мог заставить себя переносить все тяготы и лишения военной службы.

Вошедший с улицы король первым делом сильно закашлялся, и принялся размахивать руками, отгоняя от себя сизый табачный дым.

– Чем это Вы тут занимаетесь? – недовольно проворчал король, – задохнуться можно.

– Курю, Ваше Величество, флегматично пояснил мудрец, – Еще вопросы будут?

Король с досады даже выругался про себя, за то, что так глупо и бестолково использовал уже один вопрос. Но ничего, у него еще имелась как минимум парочка вопросов в запасе. Да только вот беда, король так разволновался, что ни как не мог сейчас сформулировать четкий вопрос. И чтобы как-то прервать затянувшуюся паузу король решил для начала поговорить немного на отвлеченные темы.

– Что–то давно Вас не видно у нас, часом не заболели ли? Это не вопрос, не вопрос, сразу же уточнил, наученный горьким опытом Виргеум. Али ибн Лура выжидающе посмотрел на короля.

– Я вот, что хотел у Вас спросить…, Виргеум задумался… Но то ли вопрос у короля все ни как не желал формулироваться, то ли под воздействием кальянных паров, но задумался Виргеум надолго. Вскоре Али ибн Луре надоело ждать вопроса, и он тихонько потряс короля за плечо. Виргеум очнулся, и спросил, не разобравшись:

– Где это я?

– Вы у меня в палатке, Ваше Величество, радостно ответил Али ибн Лура и снова впал в прострацию с чувством выполненного долга. Виргеум же от греха подальше отправился к себе, отдыхать.

Глава 2. Временное затишье.

3.2.1.

Таким образом, активные военные действия между сторонами не велись. Война приняла затяжной, медлительный характер. Виргеумских солдат, в отличие от клоунов – захватчиков, такое положение дел очень даже устраивало. Жили они в палатках, на свежем воздухе, получали усиленное питание и существенную надбавку к жалованию. Дни стояли жаркие и солдаты с той и другой стороны в свободное от нарядов и караулов время вовсю загорали по разную сторону тюремной ограды.

3.2.2.

Тортенсон, навещавший, время от времени, свое войско, все же выпросил у короля одного слона. (Младшего, конечно же, Старшего слона Виргеум благоразумно оставил у себя.) И теперь военноначальник рыбачил не с берега, где ловилась одна мелочевка, а почти на самой середине реки и на улов ему было грех жаловаться. Правда, полноценного отдыха у Тортенсона все равно не было, поскольку младший слон то и дело норовил свалить Тортенсона в воду, так, что военноначальнику приходилось быть все время на чеку и не дремать.

3.2.3.

Правители же враждующих сторон, как-то незаметно для самих себя подружились друг с другом и теперь вечерами даже играли вместе в шахматы. Происходило это так, Горох, сидя на крепостной стене, наблюдал за ходом игры в бинокль. Решив, куда следует ходить, он кричал в рупор об этом Виргеуму, а тот внизу передвигал шахматные фигуры и за себя и за царя. При такой игре, как ни странно выигрывал обычно Горох, и не потому, что он хорошо играл в шахматы, а потому, что Виргеум играл еще хуже. Виргеум проигрывать не любил, поэтому всегда, когда дело приближалось к его проигрышу, король начинал нервничать, по несколько раз перехаживал, ронял фигуры, и, в конце концов, переходил на личности, т.е. начинал выговаривать Гороху за его поведение:

– А все – таки ты, Горох, не прав, так дела не делают. Что это такое – пришел, увидел, – отобрал. Так честные завоеватели не поступают.

– Вам хорошо говорить, Ваше Величество, не соглашался с королем Горох. – У Вас все есть, и земля, и замки, и государство. А как быть нам, – у которых ничего этого нет?

– Это – Ваши проблемы, морщился король, – и меня они не касаются. А вот тюрьму мою извольте вернуть.

– Для Вас, Ваше Величество, это может и тюрьма, парировал доводы короля Горох, – а для меня она как дом родной.

– Но, это же не нормально…

– А с Вами, Ваше Величество, по нормальному ни как не получается, отвечал в ответ на это Горох.

– Жениться тебе надо, вот что я тебе скажу, предлагал тогда король. – Найди себе какую-нибудь принцессу незамужнюю – и женись. Я слышал, что где-то в тридевятых царствах, в тридесятых государствах, за принцесс полцарства дают в придачу.

– Нас этими сказками не проведешь, усмехался в ответ Горох. – Ищите дураков в другом месте.

На этом игра обычно заканчивалась, и рассерженные правители расходились в разные стороны.

Глава 3. Бароны.

3.3.1.

Баронам же до всех этих мелких дрязг и пересудов не было абсолютно ни какого дела. Шахматы их тоже не интересовали. Каждый день, рано поутру они уезжали из тюрьмы, якобы за подвигами, но на самом деле просто на поиски приключений. И каждое утро бугорландцы пропускали баронов на волю, в надежде, что те обратно уже не вернутся. А когда вечером бароны все же возвращались обратно, бугорландцы впускали их в тюрьму, поскольку там им (по мнению все тех же бугорландцев) было самое место. Таким вот образом бароны и шастали беспрепятственно на волю и обратно. Проделать тоже самое, ни кто из завоевателей не решался.