Тот, кто пользовался вселенной - Алан Фостер

— Но не хочешь же ты сказать, что…

— Все в порядке, братья, — заверил их Шараф. — За него замолвили словечко.

— Привет, — сказал новый голос. Ньюэл, который неожиданно присоединился к ним теперь, был моложе обоих стражей и значительно моложе Нарас Шарафа. Он едва начал управлять вязкостью своего выделяющегося геля, и его склеивающиеся веки время от времени слипались на более длительное время, чем позволяли законы вежливости. Кроме флюоресцентного пурпурного цвета, периодически появляющегося на коже ньюэла, по его телу иногда проскакивала ярко-желтая искра, особенно привлекательная для окраски его кожи.

— Приветствую, Нарас, — прошептал он. Затем оба его глаза внимательно посмотрели на пришельца. — Итак, вы — Киис ван Лу-Маклин.

Коренастый человек протянул руку ладонью вниз, плотно сжав пальцы. Этот жест, как он узнал, был предпочтительным у ньюэлов. Подошедший поколебался, потом вытянул два щупальца и воспроизвел движения пожатия руки. Лу-Маклин сплюнул на другую руку и протянул ему, в свою очередь изучая ньюэла.

— Судя по тому, что мне рассказывали, — сказал ньюэл, — трудно поверить, что биологически вы не являетесь ньюэлом, перестроенным нашими биоинженерами так, чтобы быть похожим на человека.

Я подлинный человек, — заверил его Лу-Маклин. — Настолько же человек, насколько вы член Семейства.

— Меня зовут Чэхил Райенз. Я психолог и исследователь разума и поступков инопланетян.

— Значит, в числе всего прочего, настоящая причина вашего присутствия здесь — наблюдение за мной.

— Это действительно так, — признался Чэхил, не высказав никакого удивления по поводу умения Лу-Маклина говорить на булькающем языке ньюэлов. Он был готов к этому после изучения отчетов об этом исключительном человеке.

— Правильно ли я понял, что вы согласились на имплантацию лехла?

Лу-Маклин ничего не ответил.

— Ну, в таком случае, вам можно доверять настолько, насколько нельзя доверять любому другому двуногому. Пойдемте. Прошу вас понизьте свои голоса до уважительного уровня.

Нарас и Лу-Маклин пошли следом за психологом, который вывел их из места парковки и вошел в главное здание. Присутствие человека привлекло многие взоры и вызвало немало удивленных возгласов. Он улыбнулся про себя, слыша некоторые из замечаний, которыми шепотом обменивались встречные, уверенные, что он их не понимает.

Ньюэлы вполне осознавали тот факт, что все другие цивилизованные расы считали их крайне уродливыми. Со своей стороны, ньюэлы никогда и не считали самих себя очень привлекательными. Отношение других народов в сочетании с собственным чувством ущербности выработали у них расовый комплекс неполноценности, не имеющий аналогов среди других разумных рас. Он прочно связывал народ ньюэлов неразрывными узами.

Расширяющееся общество ньюэлов поглотило три разумных народа, и покоренные расы держали при себе мнение о внешности ньюэлов. Вряд ли поздоровилось бы тому, кто позволил бы себе пренебрежительные замечания в адрес своих завоевателей.

Ньюэлы ничего не могли предпринять, чтобы сделать свою внешность привлекательной. Что ж, в таком случае они завоюют власть. Когда-нибудь двуногие на восьмидесяти трех планетах ОТМ будут целовать землю, по которой скользил ньюэл, если им прикажут.

До тех пор ньюэлы будут выжидать, терпеть непрерывный поток оскорблений по поводу своей внешности и хранить молчание.

Вскоре посетители оставили позади покрытые красивой резьбой комнаты и коридоры и вошли в слабо освещенный проход, прорезанный в сплошной скале. Они шли дальше вниз по длинному туннелю. Лу-Маклин видел древние знаки и рисунки, покрывавшие стены. Некоторые их них были старательно закрыты прозрачными экранами от случайных повреждений.

— Это очень старое место, — сказал ему Нарас Шараф с почтением в голосе. — Ньюэлы совершают здесь таинство рождения несколько сотен лет.

— Эти узоры наверняка старше. — Лу-Маклин указал на росписи на стенах туннеля.

— Нет. Они достаточно старые, но это копии росписей, появившихся на стенах такого же туннеля на нашей планете-прародительнице, на древней Волусволам. Эти же были нарисованы здесь первыми поселенцами на этой планете. Поэтому они не древние в подлинном смысле, однако достаточно старые, чтобы их стоило сохранить. Обитатели этой планеты гордятся своим происхождением.

— Счастливчики, — сказал Лу-Маклин, но любопытный взгляд Шарафа не побудил ею к дальнейшим рассуждениям.

Проход ушел еще глубже в тело горы, прежде чем вывел их в естественную пещеру. Здесь в большом количестве росли сталактиты и сталагмиты и даже несколько кальцитов в виде бабочек свисали с ближайшего занавеса из натеков. Геология везде одинакова, подумал Лу-Маклин. Где-то впереди довольно близко бежала вода.

Их встретил ньюэл, одетый в странную коническую шапку и строго облегающее, строгое одеяние, одно из тех, которые Лу-Маклин редко видел на ньюэлах. Оно было темно-коричневого цвета, прошитое черной металлической нитью. Хозяин был предупрежден об их приходе, поскольку он только бросил на Лу-Маклина быстрый взгляд, а потом тихо заговорил с Нарас Шарафом.

— Почти вовремя. Мы должны спешить. — добавил он почти неслышно, и снова кинул неодобрительный взгляд на Лу-Маклина. — Мне это не нравится.

Потом они трусцой припустились по тропе, ведущей в глубину главной пещеры. Удивительно, но становилось все светлее, и искусственный свет стал почти незаметным. Пещера сузилась, а затем перешла в еще большую. Дневной свет просачивался из дальнего конца этого зала через прозрачное окно огромных размеров. Оно было из зеленого стекла и имело форму многоугольника.

Эту часть горы они, как оказалось, прошли насквозь. В дальней части пещеры журчал подземный ручей, а стены и потолок были изукрашены длинными нитями известняка и толстыми массами переплетающихся сталактитов.

Но не эти живописные украшения привлекли внимание Лу-Маклина, а глубокий спокойный бассейн, образованный дамбой в дальнем конце бегущего потока. И тут он впервые увидел беременную ньюэлку.

Нижняя часть ее живота была раздута втрое против обычных размеров. Свободные складки кожи, образующие защитный передник, раскрылись и охватывали увеличившийся объем тела.

Ньюэл в шапке-колпаке проводил их к выплавленному в скале возвышению, за которым скрывались кресла для наблюдателей и приказал спрятаться от досужих взглядов. Особо это относилось к Лу-Маклину, чье присутствие могло обеспокоить «ту, которая собиралась произвести потомство».

Лу-Маклин с любопытством рассматривал зал. Вопреки всем усилиям придать месту действия вид столь же естественный и первозданный, как и при рождении ньюэлов тысячи лет назад, ряд изменений, вызванных деятельностью разумных существ, а совсем не природы, был ясно различим.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});