Колыбельная Кассандры - Э. Хакимова

Гейбриэл с удивлением смотрел на Кассандру. Что-то заставило повременить с расспросами. Он уже понял, что пикника не будет, но все же не ожидал, что девушка будет настолько плоха.

Выпив несколько порций виски в полном молчании, Кассандра вздохнула как перед нырком на глубину и рассказала агенту о своем видении в подвалах. Из того, что могла рассказать.

— Это не первый раз, когда вам… привиделась Эмили? — спросил агент.

— Уж не думаете ли вы… — Но тут же она вспомнила аварию в ночь убийства Логана и лесную прогулку с призраками и зеркалами. — Все это ерунда, просто следствие ранений и болезни… Мне удается контролировать их. Какова природа галлюцинаций, мистер всезнайка?

— Понимаете, мозг человека — очень странная штука. Например, во время сканирования невозможно определить точно, делает что-либо человек на самом деле, кажется все это ему или же он просто видит, как кто-то другой это совершает.

Рассказывать ему о Белой Даме Кассандра не отважилась все равно. Во-первых, нечего лишний раз трепаться о своих глюках. Во-вторых, про мертвую лань знали только она и лесничий. В-третьих… Для себя она решила, что если расследует дело Эмили, то призрак от нее отстанет. Оставит в покое. Единственный способ избавиться от этого сумасшествия — дать чертовой девчонке то, что она хочет. И уехать из этого гиблого места.

— Что вы намереваетесь делать?

Девушка, нахмурив брови, медленно и четко произнесла:

— Думаю, надо выяснить обстоятельства смерти проклятой девчонки. Эмили Барт, — поправила она себя. — Предположим, что наши убийства действительно связаны с ее смертью.

— Вам кажется, ее могли убить?

— Это же вы у нас специалист, что вы знаете о смерти ее брата?

— Ничего особенного… Скоротечная чахотка. Умер незадолго до шестнадцати лет. Похоронен в этих местах.

Кассандра сидела на кушетке, вытянув длинные ноги на столике.

— Что имел отец против этого мистера Миллера? Вообще, что о нем известно? — Она явно хваталась за соломинку.

— С ним не очень ясно. Упоминается несколько раз в мемуарах эпистолярный роман между Эмили и молодым многообещающим поэтом. Насколько мне известно, Миллер был из не очень состоятельной семьи скромного банковского служащего. Жил вместе с властной матерью в столице. Домашнее образование. Шапочное знакомство с «озерниками». Вот и всё.

— То есть Вордсворт действительно мог их познакомить? — присвистнула девушка.

— Думаю, да. Не исключено. Но после смерти Эмили о нем не было слышно ничего. Хотя…

— Что? — насторожилась она.

— Сохранились слухи, что он сбежал с некоей девицей, женившись без разрешения родителей оной. Однако следы его затерялись где-то в Италии, письменных свидетельств не существует. Стихи больше не издавал. По крайней мере под собственным именем. Всё.

— Хм. Значит, нет любви на свете… — мрачно подытожила Кассандра. — Ну а вы что думаете? Кто мог убить Эмили?

— Не представляю. Слишком уж гладкой была изначальная версия ее смерти от продолжительной болезни. На крайний случай, версия самоубийства тоже хорошо вписывалась во всю эту историю…

— Эмили так не думает, — заверила его Кассандра.

— Неосмотрительно доверять мнению жертвы.

— Вы, верно, знаток повадок мертвецов? — невесело усмехнулась Кассандра. Глаза ее вновь были закрыты, поэтому она не увидела, какое впечатление произвело на агента ее ироничное замечание.

— Скорее призраков.

Выпрямившись в своем кресле, он сидел с лицом сосредоточенным и напряженным. Девушка посмотрела на агента, заинтересованная продолжительным молчанием.

— Как вы думаете, что это было? — беспомощно спросила она. — Я сошла с ума? Ведь не может это быть правдой?

— Возможно, стресс… — неуверенно начал агент. — Опасность, напряженное расследование вызвали галлюцинации…

— Вы это придумали только что! — слабо улыбнувшись, уличила его девушка. — Нет. Кукла, проклятый дневник внутри нее… Это ведь слишком даже для воображения хм… не совсем здорового человека? — на всякий случай проверила она.

— Вы могли узнать тайну Лилиан в детстве. Из памяти это воспоминание стерлось последующими событиями, — старательно предположил агент.

— Хорошо. Но откуда я могла знать, что дневник написан именно Эмили? Даже вы про него ничего не знали.

— Да. Дневник Эмили Барт нигде не упоминался. Кроме мемуаров, составленных со слов старого слепого пастора, который обучал детей Бартов. Но он был уже очень стар. К тому же сам, как можно догадаться, эти дневники видеть не мог.

— Что мы предпримем? — попыталась резюмировать девушка.

— Думаю, надо искать другие куклы. По крайней мере осмотреть ту, что у нас уже есть, из лавки игрушек. И… боюсь влиять на ваше решение, чтобы не вызвать обвинения в пристрастности к Эмили… Но предлагаю начать параллельное расследование обстоятельств ее смерти. В любом случае, каким-то образом убийство Гвендолин Оуэн связано с этими куклами, а значит, и с Эмили Барт. Не понимаю только при чем здесь убийство Ричарда Логана.

— У нас есть кукла из лавки, выпотрошим сначала ее. Даст Бог, она будет пуста, тогда… — Надежда эта была столь призрачна, что Кассандра без паузы продолжила: — Вторая у Камиллы, без обыска не обойтись. Уна обещала отдать третью добровольно. Четвертая пока не всплывала, но думаю, она где-то рядом.

— Вы не упомянули о пятой.

— Пятая не понадобится.

Глава 2

По дороге в участок детектив Сент-Джонс позвонила констеблю и приказала Мофли немедленно достать Уну Крайн хоть из-под земли. Записка, оставленная Гейбриэлом, так и лежала под запертыми дверями ее дома. Мофли, посланный на розыски старушки, звонил раз пятнадцать за несчастные десять минут только для того, чтобы сообщить, что нет никаких результатов.

— Только умоляю, никому ни слова о проклятой Эмили! — бросила Кассандра быстрый взгляд на агента. — Черт! Ну, что я видела ее призрак и вроде как… беседовала с ним.

— Давайте заглянем во вторую куклу, — скрывая улыбку, предложил агент, распахивая перед девушкой дверь участка.

Элспет Маллишаг вскочила из-за стойки, где она примостилась со своим вязанием.

— Мисс Маллишаг? А вы какого черта тут делаете? — оторопела Кассандра.

— Э… я, собственно, каждый день сюда прихожу. Привыкла, знаете, и потом у нас все равно нет дежурного, а иногда звонят… Люди и из управления… А что, вы не разрешаете? — расстроилась Элспет.

— Нет, ничего страшного. Но, может, вам лучше было бы дома? Я уж не знаю, что там чертовы врачи рекомендуют чертовым беременным… Отдых?

— Что вы! Мне здесь нравится, — просияла та в ответ, отблагодарив с лихвою за некоторое потепление тона Кассандры.

— Ясно. Как только констебль объявится, срочно ко мне. — Она не стала дослушивать секретаршу и поспешно скрылась в кабинете.

Там детектив прошла к сейфу, в котором хранились улики и оружие. Кукла лежала, упакованная в пластиковый пакет с застежкой. Она довольно поглядывала из-за мутной полиэтиленовой вуали с таким торжествующим видом, будто восклицала: «Ага! Я же говорила!»

Кассандра протянула к ней руку, но почти тут же отдернула и предоставила агенту самому вынимать игрушку из пакета и откручивать голову. Она внимательно следила за каждым движением помощника. Немного помедлив, он ответил на взгляд девушки легким кивком. Внутри куклы находились свернутые трубочкой листки.

— «Сэр Эбнер Проспер Барт», — прочел агент, достав и развернув бумагу. — Это отец Эмили.

— Значит, не дневники самой Эмили. — Кассандра выдохнула ледяной спертый воздух подземелья. Но в куклах есть тайники, и узнала она это из своих (о Господи!) видений. «Главное, различать реальности — первое правило мужественного сумасшедшего», — подбодрила себя несчастная.

— Постойте… здесь с краю приписка другим почерком. «Лидия Барт спрятала эти записи, оставшиеся после смерти отца».

— Лидия… Это имя упоминалось в дневнике Эмили! — воскликнула Кассандра.

— Одна из сестер. Насколько мне не изменяет память, она пережила всех. Близнецы скончались раньше.

— Никто из них так и не вышел замуж? — уточнила девушка.

— Нет. Хотя одна, как раз Арабэлла, исчезла без вести. Дело в том, что о ней не сохранилось никаких записей. Почти сразу после смерти Эмили Арабэллу перестают упоминать и сестры, и тетки. В завещании она тоже не указана. Вернее, указана как лишенная наследства. Раньше она имела равные права наследования со всеми остальными сестрами.

— Что-то произошло, — уверенно покачала головой Кассандра.

— Сложно представить проступок, за который так наказали. Игнорировать дочь мог только исключительно жестокий родитель. Тем более у него было потом время, чтобы сменить гнев на милость.