Леонид Быков. Аты-баты… - Наталья Тендора

«На семи ветрах» был снят в разгар хрущевской оттепели. Фильму пророчилась долгая счастливая жизнь. Однако на смену хрущевской оттепели пришли «холода»… Одним из первых это почувствовал поэт Галич. В своих песнях, широко расходившихся по стране в магнитофонных записях и самиздате, он смело критиковал «новые времена». Дело кончилось исключением его из Союза писателей и Союза кинематографистов и выдворением за границу. Вслед за этим запретили фильмы и спектакли, в которых Галич выступал как сценарист и драматург. Такая же участь постигла и лирическую киноповесть «На семи ветрах». Ее просто перестали показывать.

А ведь история любви девочки, ждущей с войны своего жениха в доме «на семи ветрах», ее взаимоотношения с людьми, с которыми на миг свела героиню война, – настоящая баллада женской верности и любви. Светлана становится участником многих драматических событий, работает на редакцию фронтовой газеты, на госпиталь, пока не оказывается на передовой. Несмотря на все уговоры перебраться в более безопасное место, девушка надеется, что однажды раздастся звонок, и на пороге появится Он. Ничто не в силах лишить ее этой надежды – ни чужие признания в любви, ни приказы начальства, ни прямые попадания в дом снарядов…

Режиссеру очень повезло с исполнительницей главной роли. Роль Светланы принесла Ларисе Лужиной оглушительный успех. Пресса уделяла много внимания гармонии, естественности и пластике актрисы. Никто и не догадывался, насколько нервной и напряженной была поначалу работа юной дебютантки – у нее ничего не получалось. За спиной Ростоцкого шушукались, подозревали его в тайном расположении к молоденькой студентке, не зная, что выбор сделан художественным руководителем объединения Сергеем Герасимовым, в котором работал режиссер. Мэтр сказал, как отрезал: «Я знаю, что ты хотел снимать другую актрису, но Светлану будет играть моя студентка, моя ученица».

В критический момент, когда Ростоцкий уже объявил Ларисе, что снимает ее с роли, снова вмешался Герасимов, подсказавший постановщику, как работать со студенткой, не требуя от нее того, что обязана делать профессиональная актриса. Это помогло Ростоцкому стать более внимательным к Лужиной.

Вот что рассказывала мне Лариса Анатольевна о своей первой работе в кино: «На семи ветрах» была моим дебютом. Я пришла на картину совсем «зеленой» девчонкой, студенткой первого курса ВГИКа. Для меня было очень почетно встретиться с такими артистами, которых я уже видела на экране, перед которыми преклонялась (где-то со страхом начинала я эту работу). Моими партнерами по фильму были Леня Быков и Слава Тихонов – два очень разных артиста. С Быковым мы как-то сразу нашли на съемочной площадке общий язык. С ним было как-то по-домашнему уютно: Леня меня поддерживал, опекал. И хотя он снимался не меньше Тихонова и по популярности ему не уступал, оставался чутким, сердечным партнером. Это было чертой его характера. У нас нашлись общие точки соприкосновения, возникли добрые отношения. Он мне очень помогал в работе: придумывал, подсказывал… И рождалось что-то новое.

Мне кажется, что лично я ничего особенного там не сделала. Все вокруг работали на мой образ главной героини. Они – очень талантливые актеры и поднимали меня до своего уровня…

С Леней Быковым работалось спокойно и радостно. Я всегда знала, что он рядом и поможет в любой момент. В таких если влюбляются, то на всю жизнь. Его очень любил и режиссер Ростоцкий, неоднократно снимал, и они дружили. Любил его и режиссер Туманов, снявший его в «Алешкиной любви» (моей любимой роли Быкова), много о нем рассказывал.

Когда Леня погиб, я восприняла эту весть так, словно потеряла кого-то из близких».

Работа над картиной свела молодую актрису не только со знаменитыми коллегами, но и с драматургом Александром Галичем. Ему нравился фильм, нравилась исполнительница главной роли. Он говорил Ларисе, что она похожа на девушку, послужившую прообразом Светланы.

– В моем сердце к Галичу навсегда остались теплые и добрые чувства, – признавалась она. – Я помню его грустные, уставшие глаза. Это было время травли. Он не жаловался, делился творческими планами, хотя в душе уже ощущал, что будет вынужден покинуть страну… К счастью, пророческой оказалась его песня «Когда я вернусь». В самом начале перестройки он был первым, кто вернулся, пусть и не физически. Пошли по экранам его фильмы, громко зазвучали его песни. Вернулся к зрителям и фильм «На семи ветрах».

Исполнитель ротного командира Владимир Заманский тоже охотно вспоминал о работе с Леонидом Быковым: «Встречи наши были нечасты. Жизнь развела. Период нашего наиболее близкого знакомства приходится на начало 60-х годов. Для Лени это было время надежд, новых ролей в кино, возрастающей актерской известности. Да и у меня этот период связан с театром-студией «Современник» в его ранней, лучшей поре.

Познакомились мы на съемках картины «На семи ветрах» режиссера Станислава Ростоцкого. Леня этого времени в моей памяти светел, жизнерадостен. Он был прекрасный рассказчик и сочинитель устных рассказов, которые казалось, запиши – и будет книжка. В Москве собирались мы у сына писателя Константина Симонова – Алексея.

Далее вспоминаю Ленинград. Эти встречи были грустнее. Жизнь там у Лени не заладилась. «Ленфильм», к сожалению, «не угадал» Быкова. Встречи этого периода случайны, рассказы на ходу…»

Режиссер Алексей Симонов вспоминал первую встречу с Леонидом Быковым: «Он пришел к нам в дом со съемок фильма «На семи ветрах», пришел вместе с Владимиром Заманским, с которым они, видимо, не могли не подружиться по врожденной неактерской застенчивости натур. Пришел тихий человек с очень знакомым, на кого-то ужасно похожим лицом, так что я только к середине вечера понял, кто сидит за столом…»

К 70-летию Леонида Быкова, накануне вечера памяти, посвященного актеру в столичном Доме кино, там же состоялась пресс-конференция, на которой мне посчастливилось быть. Станислав Иосифович вспоминал свою совместную работу с Леонидом Быковым в фильме «На семи ветрах» так: «Снимать его было мучение. Каждый раз, когда он приходил на съемку, он приносил огромное количество предложений – до 25 вариантов того, как это надо сделать и как это надо сыграть. Даже тогда, когда сцена состояла из одной фразы, из одного плана… И когда отберешь вариант с ним вместе, намучаешься, потому что ему все равно не нравится, он все равно говорит: «Нет, вот так было бы лучше». А все, что он делал, все было сразу прекрасно, и можно было и так, и можно было и так, и можно было и так…

Все, что он предлагал, было всегда так интересно, так живо, во всем было так много наблюдений ярких и точных, что мне стало ясно: ему уже тесно в рамках одного характера, одного образа, одной профессии. Народным художником притворяться нельзя. Работая с Леонидом Быковым, я твердо знал, что он обязательно будет режиссером. Обязательно. И я сам как-то сказал ему: «Леня, тебе надо заняться режиссурой».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});