Кай из рода красных драконов (СИ) - Бэд Кристиан

Лицом и телом, но не сознанием. И это меня спасло.

Колдун, наверное, всё-таки догадывался, что я — княжич или как-то с ним связан. А может, просто хотел прихватить с собой своего убийцу.

Но я не кинулся на него, чтобы разорвать на части. Остановился, смерил презрительным взглядом. Замахнулся медленно, чётко…

И тут, опережая мой удар, свистнул короткий меч, брошенный, словно метательный нож, и вонзился колдуну прямо в грудь.

Пффф! Огненная вспышка разорвала тело колдуна. Он взорвался, словно шахид!

— Ни хера себе! — радостно сказал Истэчи. — Ты меня учил меч кидать — я попал, да! Хорошо! Это твоя жена мне сказала, что надо кидать!

Я обернулся: рядом с приятелем стояла заплаканная грязная Шасти, вся в пятнах сажи от чёрного камня.

Глава 29

Глаза зла

Шасти мелко дрожала от страха и тяжёлой магической работы, которую ей пришлось проделать, уничтожая призрачных воинов.

Да и я, честно говоря, устал как собака, гоняясь за этим дурным колдуном. Я же раньше даже на лошади не умел ездить, а тут — суровая волчья спина.

Хотелось сесть и закурить. Но курить было нечего, да и сидеть, в общем-то, негде, разве что на древесном корне? А Шасти явно требовались поддержка и утешение.

Тут всё просто: не можешь помочь очухаться себе — помоги другому. Когда-нибудь всё это зачтётся. И тут даже неважно, в раю или в аду.

Я спрятал мечи: один сунул за спину, второй — в простенькие деревянные ножны на поясе. И осторожно обнял свою беглянку.

Шасти не соврала мне. Отец невольно признался, что и в самом деле хотел отдать её замуж за ублюдка. А вот имя она себе придумала.

Как там её папаша назвал? Нангай? Что-то подсказывало мне, что это не самое плебейское имя.

Улыбнулся: родовитая мне жена попалась, породистая. В имени Нангай было что-то хищное. Так могли бы называть королевскую кобру или пантеру в ошейнике с шипами, лежащую у трона повелителя мрака.

Впрочем, имя Шасти моей колдунье шло больше. Она тут немного пообмялась у нас, уже не пантера, хотя и не домашняя кошечка. Или это я выдаю желаемое за действительное?

И непонятно, нужно ли мне разоблачать этот маленький женский обман с именем?

Какая разница, соврала мне Шасти или нет? Это же не опасная тайна. Если разбираться в именах, я и сам-то теперь не понять кто: Кай, Камай, Гесар, Женька. Спроси она меня, какое моё настоящее имя — я ведь и не соображу.

Шасти не сразу доверилась моим объятьям, но деваться ей было некуда — прижалась как миленькая. Я гладил её по голове, постепенно притискивая к себе всё плотнее. (Камай был явно более крепкой половой конституции, чем я в этом же возрасте.)

Барсы тем временем разглядывали то, что осталось от колдуна — кучку костей и сажи, обгоревшие амулеты.

— Не трогайте ничего! — приказал я.

И с удовлетворением отметил, что воины тут же шарахнулись от обгоревших останков. Не только молодёжь, но и старшие тоже.

Постепенно барсы привыкали, что я — парень мелкий, но много чего умею. И духи мне покровительствуют неслабые. И потому я имею право командовать.

Дикари… В моё время любая учительница английского могла объяснить подростку, что он тут не Гарри Поттер, чтобы командовать взрослыми. Даже если бы призрачные барсы нагадили ей на журнал.

В цивилизованных странах детей угнетают морально, зато не убивают физически. Но в этом мире так много магического и просто странного, что взрослые воины даже не пытаются со мной спорить.

Вернее, Мерген пытался, но… Мда… Я вспомнил, что осталось от Мергена, и поморщился. Лучше уж сгореть, как колдун.

Но, вообще-то, в военном лагере барсов и в самом деле непросто было устраивать дедовщину. Тут все с оружием, и каждый стóит ровно столько, сколько он умеет. А я уже накромсал вполне достаточное количество воинов и колдунов, чтобы завоевать уважение.

Да меня и сразу приняли здесь неплохо. Жизнь в горах трудная. Подлость затравленного мальчишки могла стоить жизни всему роду, и старшие над младшими особо не издевались. Недотёпы и сами достаточно страдали от своей неумелости, как Истэчи.

Темир вон подёргался-подёргался и признал, что я теперь «старший» брат, а Истэчи — вообще от меня не отходит. Матерится только по-русски, мелочь пузатая. Но тут всё понятно — нашёл себе лидера и к харизме примазывается.

Приятелю со мной здорово повезло. Воин он хреновый, только языком поболтать. Но мне как раз и нужен человек, который будет хвастаться за меня. Я-то ведь — совсем этого не умею.

Я рассмеялся, но тихонько, про себя, пряча улыбку. И продолжал наглаживать Шасти, как гладил Бурку. Сознание быстро взяло верх над инстинктами тела. Месть — вот что мне было нужно, а не малолетние жёны.

Вот только мстить я был всё ещё не готов. Не хватало понимания мира, навыков выживания здесь. Зато я — как дно корабля ракушками — уже оброс связями. Волка подобрал, девчонку, друзей завёл.

В своём родном мире я тоже постоянно обрастал нечаянными друзьями. Наказание у меня, что ли, такое?

Мне нужно решать задачу — искать убийцу правителя Юри. Для этого требуется сплотить выживших после битвы воинов, обеспечить тыл, организовать сопротивление терию Вердену. А потом идти в стан врага на разведку.

А я — учу Истэчи материться… Мда… С другой стороны — он мне много чего рассказывает. Болтун — находка для шпиона.

Со слов приятеля я уже знал, кто здесь кому родня, кто как себя проявлял в последнее время, что умеет, чего боится.

Был только один человек в моём окружении, поведения которого я пока вообще не понимал — шаман Ичин.

Ну, хорошо, он ранен, но ведь пока что жив? А чего не трепыхается?

Ичин был готов отдать власть в отряде барсов сначала Мергену, потом Ыйгену, потом мне. А ведь он явно не один год командовал пусть не военным, но отрядом наёмной охраны. И уважением пользовался — это и сейчас было заметно.

Так что с ним?

Нам пора было поговорить вдвоём, но тайно, наедине. Секреты меча могли оказаться небезопасными. Да и у шамана тоже есть свои скелеты в шкафу.

Но Ичин был мне нужен точно. Я не малолетка на самом деле, чтобы не понимать, что пока ещё не готов сам командовать барсами.

Тактически скоро, наверное, смогу, да. Подберу себе крылатого волка, освою технику. А может, Камай и сам её знает? Нужно только попробовать, и получится как с мечом?

Хорошо бы. Но вот стратегия у меня пока сильно хромала. Я почти ничего не знал о тех, с кем придётся воевать. Не знал местности. Не знал обычаев и привычек врагов. Их слабых мест и суеверий.

— Тебя как зовут-то на самом деле? — спросил я Шасти, видя, что она слегка успокоилась.

Девушка тяжело вздохнула.

— Ну, не хочешь говорить — и не надо, — улыбнулся я. — Мне, в общем-то, не с именем жить, а с тобой. Как думаешь, если меня и в самом деле ищет главный колдун, скоро ли он пришлёт сюда кого-то ещё?

— Н-не знаю, — выдавила Шасти удивлённо.

Не подумала об этом? Или удивилась, что я не стал её пытать про имя?

— А долго лететь до ставки терия Вердена? — спросил я, вглядываясь в полуденное небо: не летит ли там ещё какой-нибудь дракон?

— Смотря как лететь, — Шасти вытерла тыльной частью ладони глаза. Опять, значит, ревела тихонечко. — Сильный колдун может направить дракона вперёд времени с помощью магии. Но это утомляет, и кости потом очень болят.

Она поёжилась.

— Значит, вы с отцом вылетели почти в одно время? — догадался я. — Только ты обогнала его с помощью магии времени?

Шасти промолчала, но мне уже и не нужно было её «Да».

Она ведь и в самом деле выглядела болезненной, неуверенной уже при нашей первой встрече. Теперь понятно: её измотал перелёт. Она очень торопилась первой найти меч.

А папаша летел следом не торопясь. Откуда ж он знал, что дочка решится его обставить?

Если считать время пути от смерти Мергена, когда контроль над «глазом» был потерян, то у нас есть примерно сутки, даже если правитель сразу хватится колдуна и пошлёт за нами его коллег.