Механический Орфей - Рэй Олдридж

Но кроме прагматических существовали и другие соображения. Разве он не стал должником Сомнира? И Лиил? В виртуальный мир вошел безумец, маньяк. Призрачные хранители вновь сделали его человеком, по крайней мере настолько, насколько он вообще мог им стать.

— Что это? — Низа указала на шлем.

— Новые хлопоты, — вздохнув, ответил Руиз.

Он решительно поднял индуктор и надел его на голову.

Глава двенадцатая

Из небытия возник голос Сомнира.

— Руиз? — Библиотекарь говорил тихо, как будто издалека, но достаточно четко и ясно.

— Дело сделано, — отозвался бывший агент.

— Да, я видел. Твоя Низа — настоящий вулкан. Впрочем, это естественно, она ведь родом с примитивной планеты.

Руиз слабо улыбнулся, внимая напыщенным рассуждениям библиотекаря. Он вспомнил слова Лиил о снисходительном отношении к менее сложным культурам.

— Да, Лиил была мудрым человеком, — отозвался Сомнир.

В голосе его прозвучали нотки печали.

— Возможно, ее мудрость превышала мою. Но все это не важно. Скажи лучше, что ты собираешься делать с остальными родеригианцами?

Руиз не мог избавиться от конспиративных привычек, поэтому он невольно старался освобождать свой мозг от излишних сведений. Однако Сомнир все равно уловил суть его плана.

— Умно, — одобрительно произнес библиотекарь, — очень умно. Должно сработать.

Руиз вздохнул. Низа не сводила глаз с его лица, как будто опасалась, что он в любой момент может рухнуть на пол в припадке безумия. Бывший агент слабо улыбнулся возлюбленной, но она не отреагировала на улыбку.

— Так в чем же заключается страшная тайна?

— Тайна действительно страшная, Руиз, — мрачно ответил Сомнир. — Я надеюсь, что мы не ошиблись в тебе. Лиил заверила, что мы можем положиться на твою честность. Я не разделяю ее уверенности, но инстинкты этой женщины никогда еще не подводили.

Некоторое время в шлеме слышалось только потрескивание электрических разрядов, потом библиотекарь заговорил вновь:

— Ныне я только призрак в умирающей машине, но во мне до сих пор сохранилась верность вселенной живых существ, тому миру, который мы вынуждены были покинуть.

— Продолжай, — нетерпеливо перебил Руиз. — Чем скорее я начну действовать, тем больше у меня шансов застать людей гетмана врасплох.

— Да, разумеется. Так вот, в анклаве геншей под небоскребом, известным тебе как цитадель Алонсо Юбере, находится некое устройство. Оно называется Механический Орфей. Я не знаю, откуда взялась эта машина и почему она бездействовала несколько столетий. Но это не имеет значения. Важно другое — устройство позволяет геншам заниматься деконструкцией личности, не расходуя собственные жизненные силы.

Сомнир замолчал. Руиз попытался осмыслить услышанное. Почему-то он никак не мог сосредоточиться на словах библиотекаря. Возможно, смертная сеть все еще влияла на глубины подсознания. Бывшего агента охватила паника, грозившая поглотить все сколько-нибудь разумные мысли.

— Ты понял? — вновь зазвучал голос Сомнира. — Машина позволяет совершать неограниченное количество операций. Процесс ускоряется, становится автоматическим. Боюсь, что возможна массовая деконструкция.

— Только не это, — простонал Руиз.

Им овладело странное оцепенение. Хотелось сбросить шлем, убежать и никогда больше не слышать о геншах.

Но мысли предательски возвращались к страшной картине, он не мог не видеть, к чему приведет дальнейшее использование отвратительного устройства. Предположим, Родериго завладеет машиной. Впрочем, возможно, это сделает замок Дельт или кто-то из пиратских главарей — результат от этого не изменится.

Некий властелин сможет превратить все население Суука в грозные боевые машины. Планета сделается смертоносным молотом. Один за другим миры станут гибнуть под ударами страшного оружия, увеличивая тем самым его могущество.

Кто-то в конце концов станет властелином вселенной.

Руиз осмелился заглянуть еще дальше. Однажды вся жизнь сольется в единый огромный организм, в тело, разбросанное по планетам, но подчиненное только одному мозгу. Вечному и неизменному. Он гадал, кто же станет всемогущим правителем. Только теперь бывший агент понял, каким именно образом Публий собирался захватить власть.

— Император мира, — прошептал бывший агент.

На самом деле совершенно не важно, кто станет владельцем жуткого механизма, — конец все равно будет один. Если им завладеет святой, то все вокруг обзаведутся нимбами и крыльями. Если демон — все сделаются порождениями ада. В любом случае во всей Вселенной останется только одно существо, способное отличить добро от зла, а прочие превратятся в машины из плоти и крови.

Конечно, исчезнет рабство. Ведь только разумное существо можно сделать рабом. Разве это не будет благом в своем роде?

Руиз помотал головой. Он чувствовал, что его разум заполняют тени, больше не было сил думать, дышать.

В голову пришла последняя страшная мысль. Что, если все это уже случилось однажды, так давно, что о трагических событиях не осталось даже воспоминаний? А потом, в один прекрасный день, божественный ум устал от абсолютной власти и велел телу: «Иди и поступай как знаешь»? Неудивительно, что люди ведут себя настолько иррационально.

— Руиз, Руиз, — настойчиво стучало в его мозгу, прорываясь сквозь возрастающую панику. — Возьми себя в руки. Ты должен выжить, обрести свободу. Только ты можешь уничтожить зловещую машину.

Голос библиотекаря отдалился, словно древние механизмы шлема окончательно вышли из строя.

— Хорошо, — медленно произнес бывший агент, — Ты можешь рассказать еще что-нибудь полезное?

Сомнир прокашлялся, и Руиз мельком удивился звукам, несвойственным электронным призракам.

— Нелегко отказываться от старых привычек, — пояснил Сомнир. — Ладно, не имеет значения. Ты знаком с явлением ментального пламени?

— До некоторой степени.

— Тогда краткое резюме: феромонные испарения большого количества геншей, собравшихся в замкнутом пространстве с ограниченными запасами воздуха, вызывают мощное искажение восприятия у незащищенных людей. Их действие напоминает последствия приема развлекательных наркотиков. Разница заключается в следующем: феромонная сеть несет в себе информацию о последующих галлюцинациях. Видения могут быть навязаны объединенными усилиями геншей или относиться к событиям столетней давности.

Руиза, в его нынешнем состоянии, описание ментального пламени не впечатлило. Насколько это испытание тяжелее тех, что он уже пережил?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});