Джон Леннон - Алан Клейсон

Открытая недоброжелательность граничила с оскорблением. Обеспокоенным музыкантам пришлось самим тащить свой багаж по отключенным эскалаторам и ждать на таможне, сталкиваясь с неприкрытой враждебностью чиновников. Наконец они выбрались на взлетную полосу, сели в самолет и с облегчением пристегнули ремни безопасности. Однако вылет задержали — Мэлу Эвансу и пресс-секретарю Тони Барроу пришлось вернуться в терминал, чтобы уладить неожиданно возникшие бюрократические формальности.

Шиканье и свист толпы ясно дали понять Beatles — особенно Джону и Джорджу, — насколько нецелесообразно продолжать гастроли.

В качестве постскриптума к этому эпизоду можно привести свидетельство Рода Арджента, когда несколько месяцев спустя The Zombies отважились на восемь концертов на Филиппинах. «Мы давали все эти бесконечные интервью, — вспоминал он. — И нас спрашивали, что мы думаем о Beatles. На следующий день все газеты писали о том, что Zombies назвали Beatles „невеждами и хулиганами, оскорбившими нашу первую леди“. Мы понятия не имели о том, что здесь произошло до нашего приезда!»

Воспоминания о происшествии на Филиппинах были еще свежи, когда Beatles пришлось столкнуться с еще одной волной враждебности — скорее психологического, чем физического плана — во время американских гастролей. Причиной этого стали неосторожные слова Леннона относительно усиления безбожия в современном мире во время интервью лондонской газете «Evening Standard». Перепечатанные в журнале для подростков «Datebook» его заявления о том, что Beatles «сегодня популярнее Иисуса», что «христианство уйдет, исчезнет, отслужит», были восприняты более серьезными средствами массовой информации как беспардонное «богохульство» в стране, которая до их «британского вторжения» — и до того, как полковник Паркер, помыкая Элвисом, применил к тому «армейский стандарт», — привыкла к тому, что поп-звезда, как правило, лишена собственного мнения и управляется менеджером, являя собой назидательный пример честности, справедливости и американского образа жизни.

В журналах для подростков и даже в некоторых своих высказываниях на дисках подобная звезда шоу-бизнеса повторяла банальные наставления людей среднего возраста — «слово родителей является законом», «нельзя ругаться» и все такое прочее — и демонстрировала почти полное отсутствие личных пороков. С мягким юмором любимец публики отвечал на вопросы о своем гардеробе, о предпочтениях в еде и о возрасте, в котором предполагает вступить в брак.

Высказывания Леннона, балансировавшие на грани неприличия, стали буквально красной тряпкой для «белой деревенщины» южных штатов, которые в карикатурах изображались ограниченными и необразованными людьми — благодаря таким инцидентам, как избиение расистами черного музыканта Ната Кинга Коула во время его выступления в 1954 году перед разношерстной аудиторией в штате Алабама. Вслед за этим последовали зажигательные бомбы, брошенные в помещение одной из радиостанций Хьюстона парнями, которые возмущались ее радикальной антивоенной позицией. Их «правая» воинственность была окрашена благочестивым страхом не столько перед богом, сколько перед «главным», «тем, кто на небесах», «боссом райдеров» или, если кто-то из них удосужился заглянуть в словарь, «великим архитектором». К нему относились как к непритязательному философу прерий, некоему божественному координатору или как к оправданию дремучих предубеждений, среди которых было порицание длинных волос у мужчины. Как сказано в Послании к Коринфянам: «Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него?»

Именно здесь, в самом сердце «библейского пояса» США, были торжественно раздроблены тысячи дисков Beatles под оскорбительные комментарии местного диск-жокея. Другие акции протеста были такими же демонстративными. Новый долгоиграющий диск группы «Revolver» был исключен из списков 22 радиостанций юга страны, а страстные проповеди грозили громом небесным всем, кто придет на объявленные концерты Beatles, — хотя подтекст проклятий одной из радиостанций Мемфиса заключался в извращенной мести Брайану Эпштейну, неодобрительно отозвавшемуся о том, что она разгласила тайный (и впоследствии отмененный) договор о концерте Beatles в одной из студий города, где такие деревенские парни, как Элвис, Джерри Ли и Рой Орбисон, имели неограниченные возможности для выступлений.

Бойкот на радио и враждебно настроенная аудитория — это еще пустяки по сравнению с письменными угрозами того, что божественный гнев — или кто-то из смертных, действующих по воле Всевышнего, — поразит Джона Леннона прямо во время концерта. Правда, практичные американские антрепренеры не посчитали это достаточной причиной для прекращения турне. Как бы то ни было, даже после того, как «То Kill A Beatle» заслуженно отправилась в мусорную корзину, ничего не произошло и в тех двух случаях, когда в адрес Beatles поступали угрозы. 20 августа 1964 года в управлении Центра конгрессов в Лас-Вегасе раздался телефонный звонок и неизвестный человек сообщил, что во время дневного концерта группы, состоявшегося в 16 часов, в здании была заложена бомба, но это сообщение не было воспринято достаточно серьезно, и вечерний концерт не отменили.

Через восемнадцать дней портье отеля в Монреале, где остановились Beatles, соединил Брайана Эпштейна с человеком, который сказал, что пуля найдет Ринго Старра, как только он сядет за свою ударную установку на концерте в городском «Форуме». Эпштейн решил подстраховаться и нанял детектива, чтобы тот стоял рядом с помостом для ударной установки — возможно, чтобы преградить путь пуле. Подобно Питу Бесту, Ринго сидел низко, и тарелки располагались прямо над ним. Никого не беспокоило, что играть было неудобно, да и кто мог услышать его — или выстрел — в этом бедламе?

В августе 1966 года круги этой «священной войны» пошли все дальше, и опасность стала постоянной. «Статья в „Evening Standard“ была написана очень ответственной журналисткой, Морин Клив, и цитата приводилась в правильном контексте, — восклицал Тони Барроу. — Джон заявил, что в данный момент поп-группа привлекает к себе большее внимание, чем бог. И действительно, на концерты приходит гораздо больше людей, чем в церкви. Эта фраза была вырвана из контекста и в этом отношении стала настоящей антирекламой».

Последняя попытка уменьшить ущерб была предпринята на пресс-конференции, которая состоялась за несколько часов до первого концерта в Чикаго. Там Джон был вынужден сделать заявление, которое большинство присутствующих восприняли как извинение. «Я впервые видел, что он нервничает на пресс-конференции, — заметил Барроу. — Вероятно, он действительно не понимал, за что нужно извиняться». Леннон сказал собравшимся журналистам: «Мне жаль, что я сболтнул…»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});