Дерзкая. «Силуэты снов», «Клятва Примара», «Ближний круг» - Наталия Шитова

И все. Все было решено слишком быстро. Мы только потом начали узнавать друг о друге разные бытовые мелочи. После того, как поняли, что стали совершенно неразлучны. Я была для Одера талисманом. Он стал самым популярным и любимым пилотом у болельщиков. Его полосатый жёлто-коричневый жучок с любого стартового места практически всегда вылетал вперёд и вёл гонку за собой. И почти ничто не могло ему помешать.

Ничто не могло бы помешать ему добиться и моей руки. Правда, никто и не думал чинить ему препятствия. Если бы у меня когда-нибудь были подруги, все поумирали бы от зависти, узнав, за кого я вышла замуж. Чемпион, лихой гонщик, блестящий молодой красавец. Мечта.

Бедный Одер. Он рассчитывал, что его талисман будет незыблемым. Вечным. Преданным и неизменным. Откуда ему было предполагать, что Мариэла растворится, исчезнет, а ее законное место займёт незнакомая неизвестно откуда взявшаяся девчонка? Полная противоположность мягкой, неконфликтной, плывущей по течению Мариэле. Собранный, серьёзный, целеустремлённый, Одер был выбит из колеи происходящими во мне переменами. Он остался без своего талисмана на некоторое время, и как результат – несколько неудачных стартов подряд. Конечно, суеверия тут совершенно ни при чём. Но Одер любил меня, и то, что со мной происходило, вызывало в нем протест и беспокойство.

Меня же сейчас больше беспокоил вопрос, как узнать, что будет дальше. Как я смогу вернуться туда, где остались те, кто искренне и горько оплакивали мою нелепую смерть? Там, далеко, неизвестно где, я жила стремительно и бурно, имея множество друзей и врагов, занимаясь непривычным для молодой девушки делом в компании надёжных и близких мне людей. Это была тоже моя жизнь. Хотя Мариэла за свои двадцать лет не сделала ничего путного, все то, что за это время удалось Екатерине, это тоже была моя жизнь. Я так чётко её помнила…

Я пришла к своему любимому месту у пруда. Обычное спокойствие и тишина этого места уже больше не производили на меня прежнего гипнотического действия. Я уже не упивалась красотой этого крошечного пейзажа. Просто в этом месте лучше вспоминалось, и приходили прежние, затерявшиеся в пути ассоциации и мысли Кати. Я знала, что если захочу, то смогу вызвать сама нужное мне видение. Но я этого не хотела, пока не узнаю, что я могу предпринять из более существенного…

– Мариэла!

Голос не напугал меня, потому что показался знакомым. Принадлежал он безупречно одетому черноволосому мужчине с небольшой бородкой, который стоял на дорожке сада. Мариэла испуганно вскрикнула бы и бросилась бы к дому. Но Катя даже не моргнула глазом.

– В чем дело? Кто вы?

– Здравствуй. Ты не узнаешь меня? – человек прошёл несколько метров, разделяющих нас, и остановился почти вплотную ко мне.

Конечно, я его знала. Мариэла видела его лишь во сне. Но Катя знала его слишком хорошо. Кажется, недостающие звенья в цепочке воспоминаний сами собой встали на своё место. Вся система, перепутавшаяся в процессе переходов и превращений, неожиданно приняла в моей голове свой первоначальный вид.

– Валерий! Как ты меня нашёл?! – я схватила его за руки. – Зачем ты здесь?

– Помнишь! Я боялся, что у меня что-нибудь не получится. Я мог ошибиться в расчётах. Но Мариэла – это то, что надо, – усмехнулся он, оглядывая меня с головы до ног.

– Да, но я предпочла бы оставаться Катериной.

– Ты все помнишь? – посерьёзнел Извеков.

– Я вспоминала даже то, что ты от меня скрыл, подлая твоя душа!

– Фу, как не вяжутся такие слова с этими прелестными губками! – покачал головой Валерий. – Ты о чём?

– Теперь я знаю, кто спас Олега от твоего гнева.

Валерий наклонил голову:

– Да, так оно и должно было произойти. Вдвоём Катя и Мариэла запросто смогли это вспомнить. Хорошо ещё, что в ту ночь ваша третья подруга тоже спала крепким сном, и её сознание набрело на нашу грешную реальность. Втроём вы объединили усилия, и я не совершил ещё одной страшной ошибки.

– О ком ты говоришь? Какая такая третья подруга?

– Твой последний аналог, – пояснил Извеков. – Но пусть она останется им навсегда. Я хочу, чтобы Мариэла жила долго и счастливо.

– Ох, Валерий, все совсем не так, как ты хочешь. Или ты просто боишься, что после перехода в последний аналог я смогу легко справиться с тобой?

– Да, сможешь, но я не этого боюсь. Может быть, потом я объясню тебе, чего я боюсь…

– Ты вспомнил, кто тебя держит на мушке? Ты вспомнил Даррину?

Валерий горько покачал головой.

– Ничего я не вспомнил. Но пришёл к выводу, которого и буду придерживаться дальше: если они от меня хотят того, чем я занимался раньше, сами оставаясь в тени, я прекращаю делать то, что делал до этого. Поэтому я очистил Рай от пришлых людей, разогнав их всех по своим реальностям. Я убрал из Сылве всех зомби, отправив их души туда, куда им заблагорассудилось отправиться после смерти. Я оставил пустой Рай. И пусть его штурмуют силы безопасности. Пусть не оставят от него камня на камне. Все двери закрыты, а новых я не открыл ни одной. Только кое-что из старого осталось для личных надобностей… – голос Валерия сорвался.

– Чтобы уйти в каменный мешок? – уточнила я.

Валерий молча кивнул. Я видела, как он кусает губы, силясь успокоиться. Да, то, что он решил сделать, можно считать поступком. А если учесть, что он бросил на растерзание своё любимое детище, повинуясь не фактам, а одной лишь своей интуиции, основанной на предположениях, это был поступок вдвойне.

– Пойдём в дом, Валера, я угощу тебя кофе.

Он покорно пошёл за мной. Он был явно рад тому, что мы встретились, и даже тому, что высказался. И у меня почему-то появилось чувство жалости к нему. Да, он был и остался человеком, причинившим страдания мне и моим друзьям. Но я стала сомневаться, что Валерий Извеков остался мне врагом.

Мы вошли в дом, я провела Валерия в гостиную и пригласила сесть. Через пару минут был готов кофе. Валерий с благодарностью принял чашку и молчал до тех пор, пока не опустошил её до конца.

– Я очень рада, что вижу тебя, – призналась я.

Валерий едва не поперхнулся последним глотком кофе и поспешно отставил чашку.

– Вот это новость так новость! – удивился он. – С чего бы это?

– Теперь я, наконец, привела в порядок свои мысли. Теперь я знаю, чего я на самом деле хочу. И это потому, что ты пришёл ко мне.

Валерий пожал плечами и оглядел интерьер гостиной.

– Валера, ты их видел?

– Кого? – беззаботно отозвался Валерий, рассматривая картины на стенах.

– Не прикидывайся.

– Да видел, видел… – он мельком взглянул на меня и снова принялся за картины. – Ты же знаешь, что с ними всё в порядке. Разве ты сама не «подсматривала» за ними?

– Да, но это были лишь сны и обмороки, в которые я сама себя вгоняла, когда только ещё вспоминала все.

– Тогда больше не делай этого. Быстрее забудешь.

– Что я должна забыть?

– Да все, что было с Катей там. Теперь ты Мариэла. Теперь у тебя спокойная, счастливая жизнь, а всё, что было раньше, тебе следует забыть как можно скорее. И не вздумай этому сопротивляться. Ты сделаешь только хуже себе и своей семье. Я знаю, что говорю, можешь мне поверить, – Валерий все-таки взглянул мне прямо в глаза и усмехнулся: – Хоть вы и очень разные, но эти глаза… Я как будто вижу Катерину.

– Ты и видишь Катерину, – сказала я. – Мариэла оставила мне только оболочку, её душа не в силах бороться со мной.

– Мне бы очень не хотелось, чтобы это было так, – нахмурился Валерий.

– Ах, оставь, пожалуйста! Что тебе хотелось, никого не волнует. Я говорю о том, что есть, – я встала, потому что не в силах была больше сидеть неподвижно. Валерий молча следил, как я перемещалась туда-сюда по комнате. – Я обрела теперь новую жизнь, но она не устраивает меня. Совершенно не устраивает.

– Но почему?

– Потому что это не для меня.

– Но все эти годы такая жизнь была как раз для тебя!

– Черт тебя возьми, Извеков! Я Катя! Понимаешь, я – Катька Орешина!!

Он тоже встал и попробовал удержать меня от нервной беготни. Я схватила его за руку:

– Уведи меня отсюда, Валерий!

– Куда?! – удивился он.

– Обратно, в Сылве! Немедленно, прямо сейчас!

– Тихо, тихо, – он сделал попытку толкнуть меня в кресло, но я вырвалась. Тогда он успокаивающе поднял руки: – Не надо кричать! Все равно я не могу никуда тебя увести, тем более в Сылве. Там, наверное, все уже рушится, все погибло.

– Но ты же можешь придумать что-нибудь! Тебе под силу открыть новую дверь.

– Я не стану этого делать! Я больше не хочу разрушать ничью жизнь! – заорал Валерий прямо мне в лицо. – Ты что, хочешь, чтобы твои родные вернулись и не нашли тебя нигде? Ты подумала о них хоть немножечко?!

– А ты подумал! Ты уже подумал за меня и все решил. Снова все решил! Ты решил, что я должна быть тебе благодарна за этот тихий омут? Это что, по-твоему, предел моих мечтаний?