Сводные. Любовь вопреки - Анастасия Градцева

хмыкнула. 

— А родители твои что говорили?

— У меня нет родителей, — равнодушно ответил он. Вроде спокойно, но как-то так, что пропало всякое желание продолжать разговор на эту тему. 

Влад вообще был довольно закрытым человеком. Хоть рядом со мной двери его внутреннего мира иногда и приоткрывались ненадолго, давая возможность заглянуть в темноту, но обычно тут же захлопывались. 

Меня это всегда приводило в растерянность, потому что я не очень понимала, как себя вести. В итоге, чтобы не молчать, я просто начинала рассказывать что-то про себя, так что в итоге Влад знал про меня довольно много, в то время как я про него — почти ничего.

Может, поэтому у меня никак не получалось в него влюбиться?  

— Можно, наверное, для всяких СМИ фотографировать, — размышляла я вслух. — Звезд, например, или…

— Нет, — категорично заявил Влад. — Журналистика — грязь, не надо тебе лезть туда. Лучше просто людей снимать. 

— Портретные съемки? — я задумчиво накручивала прядь волос на палец и видела, как пристально Влад следит за этим движением. — Можно. У меня правда мало опыта. По факту я всего одного человека снимала.

— Кого? Ты не показывала.

— А, да? — я вдруг сконфузилась. — Это Ник. Он мне… позировал немного. Получилось неплохо. Он же выглядит как кинозвезда… ну ты и сам это знаешь… Но если я хочу за это брать деньги, мне нужно больше практики. 

— Я могу быть твоей моделью, — вдруг предложил Влад, нахмурившись. — Хочешь?

— Хочу! — воодушевилась я. 

С тех пор пор прошла пара дней, я уже придумала, где именно и как я буду фотать восходящую звезду хоккея, осталось с ним самим договориться. 

Можно было бы прям сегодня, если бы Влад мог. Ник куда-то укатил, родители тоже — весь дом и сад были бы в нашем распоряжении. Но не успела я набрать его, как мне вдруг позвонила Оля. Вся в слезах, она совершенно измученным голосом спросила, может ли переночевать у нас. 

— Оль, да живи у нас, сколько нужно! — горячо заверила ее я. — Я же уже говорила: тут просто огромный дом! 

Поговорив с Олей и скинув ей адрес, я от злости чуть не расколотила телефон об пол. Ну вот почему такому прекрасному доброму человеку некуда пойти? Это же несправедливо! Родня у Оли не дай боже, к таким лучше не соваться, но и Соболь ее нифига не лучше! Мудак. Опять расстроил ее! Да еще, видимо, из дома выгнал! 

Оля чуть позже написала мне сообщение, что зайдет к родителям, а потом только поедет ко мне. И через двадцать минут написала, что выезжает. 

Я приготовилась ждать. Прошел час. Оли все еще не было. Неужели автобус пропустила?

Я написала ей сообщение, но оно осталось непрочитанным. Позвонила — одни гудки. Никто не брал трубку.

В груди заворочался страх, хотя я всячески его подавляла и убеждала себя, что все в порядке, что Оля просто могла потерять телефон, или уснуть в автобусе, или…

Но пока я так успокаивала свою панику, мои руки уже набирали номер Ника.

— Мелкая? Что-то важное? Я занят.

— Мне нужен телефон Соболя.

— Зачем? — вдруг резко и довольно грубо спросил он. 

— Кажется, с Олей что-то случилось, — и я быстро рассказала ему, что произошло. 

— Блядь, — растерянно выдохнул Ник, как-то сразу мне поверив. Без единого звука дал мне номер, сказал перезвонить ему, как что-то прояснится, и строго-настрого приказал сидеть дома.

— А если нужна будет моя помощь?!

— Мы сами справимся. Алис, будь дома. Никуда оттуда. Ты поняла меня? Обещай. 

— Обещаю, — буркнула я, сбросила его и позвонила Соболю. 

Он взял трубку только с третьего гудка, и голос у него был такой, как будто он ненавидит весь мир в целом и меня в частности. Но как только я сказала про Олю, Соболь моментом переменился. Он говорил отчетливо, спокойно, но за этим слышался такой дикий страх, что меня тоже затрясло. Все же будет хорошо, правда? Ничего страшного не случится?

Я не была в этом уверена, поэтому молчала. Я не знала, что делать. 

— Надо к ней домой ехать, проверять, — отрывисто сказал Соболь. 

— Ты знаешь ее адрес? — удивилась я.

— Знаю. 

И столько было всего в этом коротком «Знаю», что у меня перехватило горло. Соболь знал не только Олин домашний адрес, он знал о ней столько, сколько никто из нас. И какими бы ни казались их отношения со стороны, они были связаны накрепко друг с другом. 

«Соболь не переживет, если с Олей что-то случится», — вдруг поняла я так отчетливо, что даже удивилась, как не замечала этого раньше. И меня заколотило еще сильнее. 

— Скинь мне адрес! — умоляюще проговорила я. — Я тоже приеду.

— Нет, тебя еще там не хватало, — проворчал Соболь с очень похожей на Ника интонацией.  

— Почему?! Я ведь тоже переживаю.

— Если Ник отпустит, приезжай, — язвительно сказал он.

— Блядство! — приглушенно выругалась я. Откуда он знал, что Ник меня уже никуда не пустил?!  

— Алис? — голос Соболя вдруг дрогнул и зазвучал так тихо, что мне пришлось напрячься, чтобы его услышать. 

— Что?

— Спасибо.

Ник

Я методично оттирал кровь с рук влажной салфеткой, когда телефон мигнул сообщением от Тимура.

«тачку к воротам». 

Я тут же помчался к своему припаркованному за углом кайену, завел машину и рванул к воротам этого забытого богом гаражного кооператива на окраине, в который мы совсем недавно прорывались с боем. И запрещал себе думать о том, в каком виде может быть детка Тимура и насколько вовремя мы успели.

Сейчас главное, что она жива. Остальное… 

А остального лучше бы не было. Иначе Соболь сравняет это место с землей. И этих уродов потом даже опознать не смогут.

Я подъехал вовремя — Влад как раз вышел, а у него на руках безжизненной тряпочкой висела Оля, которой он ладонью прикрывал глаза. Правильно, нечего ей видеть то, что там происходило. 

Я выскочил из машины и открыл дверь. 

— Клади ее сюда, на сиденье, — бросил я Владу,