Ледяной Принц (ЛП) - Мартино Максим М.

Кост перекинул ногу через Зилах и выпрямился в седле.

— В нескольких днях пути к востоку отсюда есть небольшой торговый городок. Давайте поедем быстро. Ночи становятся холоднее, и мы должны подумать о том, что потребуется, чтобы добраться до руин Сильвис.

Пальцы Лины замерли.

— Я не уверена, что понимаю.

Призрачный холод пробежал по моей коже.

— Это значит, что нам придётся пройти через Вильгейм.

Три пары глаз уставились на меня. Другого способа добраться до руин не было. Здесь мы были близко к океану, и торговый город предоставил бы нам временное жильё, но на гористом побережье Ледниковых Источников не было ни доков, ни удобных мест для остановки. Вечно затерянный в снегу, ледяной хребет стал бы разрушительным для нас, если бы мы попытались обойти его в зимние месяцы, а значит, у нас оставалась одна точка входа: Вильгейм. Через опасные стены под постоянным наблюдением Стражей. По закоулкам города с тысячью огней. У наших теней не было ни единого шанса.

Кост поморщился.

— Вот именно. Однажды мы уже рискнули пройти по городу незамеченными, но теперь… — его взгляд многозначительно скользнул по моему кольцу. — Твой гламур не совсем держится, как раньше.

— Я знаю, — я согнул руку. — Но это единственный выход.

Кост поправил очки и коротко кивнул.

— Мы будем держаться в тени и смешаемся с местными жителями. Привлекая как можно меньше внимания.

— Согласен.

Проглотив ком в горле, я поднялся на свою Зилах и собрался с духом. Так или иначе, мы доберёмся до руин Сильвис. Мы снимем эту клятву. И тогда мы продолжим жить вдали от людей Вильгейма.

Но когда мы отъехали от руин Осло, разочарование, не совсем моё собственное, пронзило меня изнутри, и видение шипящей змеи затопило мой разум. Зейн был далеко не доволен моим желанием отказаться от короны. Как бы то ни было, у его крови никогда не будет шанса вернуться на трон, если мы не выберемся из Вильгейма живыми.

ГЛАВА 17

КАЛЕМ

Потолок в комнате Каори был самого светлого оттенка синего. Похоже, он был нарисован таким образом, чтобы внушить своего рода спокойствие, но, учитывая, что я слишком хорошо с ним познакомился после того, как мне снова и снова надирали задницу, на самом деле это не произвело на меня такого эффекта. Поморщившись, я сел на прохладный кафель и потёр поясницу. Под кончиками пальцев вспыхнула боль. Каори крепко держала меня, и она всё ещё сохраняла свою позу, решая, буду ли я мстить. В своих струящихся брюках и свободной кофточке она выглядела так, словно её мог унести сильный ветер. Но я знал, насколько крепкой была эта поза. Как она заземлилась и сделала почти невозможным сбить её с ног. Озиас был бы впечатлён. Чёрт, я определённо был.

— Хорошо, — сказала она, расслабив руки и опустив их по бокам. — Похоже, проигрыш больше не вызывает у тебя такого гнева, как раньше.

— Я не проиграл, — сказал я.

Жар закипел прямо под поверхностью моей кожи просто от её намёка, угрожая выплеснуться и утопить мои чувства. Успокоив дыхание, я оттолкнул гнев и встретился с её холодным взглядом. Я всё ещё не знал, как её понять. Как точно расшифровать, что происходит в этих тёмных глазах. С тех пор, как я проснулся в Хайрате, я почти каждую минуту тренировался с ней. По-прежнему ничего.

— Это ты лежишь на полу. А не я.

— Мы оба знаем, что, если бы я использовал тени, этого бы не было.

— Использование теней ничему тебя не учит.

Она повернулась к кремовому шезлонгу позади неё. Предыдущий был тёмно-синим, но я случайно уничтожил его во время нашего первого сеанса. Она подхватила белый свитер, который упал ей на колени, и просунула в него руки.

— Ты уже знаешь, как их контролировать. С другой стороны, твой характер… Не так уж ты и хорош.

Мои кости заскрипели, когда я встал. Мы тренировались уже несколько дней. Когда она впервые рекомендовала спарринг как способ усмирить зверя внутри меня, я не мог быть более взволнован. И немного сдержан, если честно. Я никогда не умел сдерживаться и не хотел причинять ей боль. Но всё это не имело значения. Она поставила меня на место в течение пяти минут и продолжала делать это с тех пор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Первые несколько раз я сразу же срывался, превращаясь в монстра, которого всё ещё не до конца понимал. И я никогда не контролировал себя. Переход был насильственным, немедленным, и это было так, как будто я висел над своим телом, наблюдая за разворачивающимся ужасом. Я не мог успокоиться. Не мог удержаться, чтобы не вонзить в плитку свои похожие на мечи когти. Я кричал себе остановиться, но мой голос всегда был тихим. Просто… исчезал. Каори даже не вздрогнула. Она просто ждала, когда я нанесу удар. И я всегда так делал. Всегда. Я бросался на неё, не думая и не заботясь, и она ловко уклонялась от моей атаки. Снова и снова она уворачивалась, пока я не сжигал свой гнев, и моё тело снова не превращалось в дрожащую кучу.

Она пересекла комнату, встала передо мной и нежно коснулась моего подбородка, наклоняя мою голову влево и вправо. Она нахмурилась, изучая то, что увидела в моём взгляде.

— Час медитации, а потом мы начнём снова.

— Что? — я застонал, вырываясь из её хватки. — Это мне совсем не помогает.

— Один час, — она направилась к двери, но остановилась, взявшись за гладкую серебряную ручку. — Все формы обучения одинаково важны. Мы не всегда можем выпускать наших зверей, поэтому мы также должны научиться успокаивать их, — в её голосе послышался слабый намёк на улыбку, когда она добавила: — Ты справишься, Калем.

С этими словами она вышла из комнаты и с решительным щелчком заперла за собой дверь.

— Ради всех богов.

Я провёл рукой по лицу. Ворча, я схватил огромную подушку цвета индиго с богато украшенной кровати в дальнем конце комнаты и бросил её на пол. Тихий смешок сорвался с моих губ. Странно думать, что я провёл всё это время в её комнате, и единственная мысль, которая у меня была, когда я смотрел на её кровать, была о сне. С постоянными тренировками и умственными заданиями у меня едва было время думать о чём-то ещё.

На мгновение я проигнорировал подушку и вместо этого огляделся. Каори была так же организована, как и Кост. Не было ни одного неуместного предмета. Никакого беспорядка или безделушек, занимающих место на её открытых полках. Минималистская мебель, нигде ни пылинки. Часть меня задавалась вопросом, была ли это ещё одна тактика, чтобы держать её зверя под контролем. Если бы это было так, у меня будут неприятности. Я подвинулся к высоким окнам, проклятая подушка всё ещё была видна боковым зрением. Я хотел выйти на улицу. Исследовать. Медитация была… скучной.

Но необходимой. Я усмехнулся и запрокинул голову к потолку. Мой голос или её? В эти дни я не был уверен. Когда это моя совесть была такой громкой? Я не мог не надуться, когда вернулся к подушке.

Сев, я скрестил ноги и положил руки ладонями вверх на колени. Я закрыл глаза и замедлил дыхание.

«Итак, вот этот энергетический шар. Нет, это неправильно». Мои пальцы дёрнулись. Во время предыдущих сеансов медитации Каори оставалась со мной и вела меня через весь процесс с успокаивающим, мирным посланием. Но без её бдительного взгляда было почти невозможно сосредоточиться.

«О, да. Туман! Это был туман. Меня окружает этот нежный туман, и каждый раз, когда я вдыхаю его, я… я перемещаюсь в иное место». Приоткрыл один глаз. «Держи глаза закрытыми, чёрт возьми». Сдержав рычание, я изо всех сил зажмурился. Сосредоточился только на своём дыхании, на том, как оно двигалось по моему телу. Прислушиваясь к ровному, ритмичному звуку водопада, разбивающегося за её окнами.

«Туман. Вернись в туман. С каждым вдохом я приглашаю… исцеление?» Мои пальцы дёрнулись. «Не исцеление. Умиротворение? Что угодно. Я приглашаю успокаивающий туман в своё существо. Он начинается у меня на макушке и течёт вниз к конечностям». Время тянулось, и мои мышцы отяжелели. Моё дыхание участилось.