Силы быстрого развертывания - Александр Тамоников

Офицеры «Виртуса» отошли в сторону, оставив майора-пограничника наедине с женой. Надежда поздоровалась первой:

— Здравствуй, Виталий!

— Здравствуй, Надя!

Соколова прильнула к мужу и заплакала. Майор прижал супругу к себе, успокаивая ее:

— Ну, Наденька, не плачь! Для тебя все кончилось.

— Для меня? А для тебя?

Соколов вздохнул:

— Не знаю! Даже предположить не могу, что будет со мной дальше, но… это не главное, главное то, что тебя вырвали из лап бандитов. Ты… прости меня, Надя! Я так виноват перед тобой.

Женщина закрыла мужу рот своей маленькой ладонью.

— Не говори ничего, Виталий. Не надо вспоминать, что было! Мы вновь вместе, и я счастлива, что ты нашел в себе силы порвать с теми тварями, которые втянули тебя в свои грязные, чудовищные дела. Сейчас я вижу перед собой своего прежнего мужа, решительного, смелого русского офицера, а не прислужника наркоторговцев. И что бы ни произошло далее, ты можешь быть уверен — дома тебя всегда ждет любящий человек. Сколько бы ни длилось это ожидание!

Последнюю фразу Надежда произнесла дрогнувшим голосом, ее красивые глаза повлажнели, и она вновь заплакала, уткнувшись в сильную грудь майора.

Тот на этот раз не стал ничего говорить, гладя мягкие, шелковистые волосы супруги.

Полуянов, слушая доклад Вересаева, невольно смотрел на стоявшую невдалеке пару влюбленных. Когда капитан закончил, полковник сказал:

— Хорошо, Дима! Группа сработала выше всяких похвал. Сейчас забирай джип и возвращайся к своим ребятам. Как только закончим работу по Беляеву, я вас отзову.

Капитан, козырнув, сел в «Форд» и отъехал от поста.

Командир отряда «Виртуса» вновь перевел взгляд на чету Соколовых. Он вдруг вспомнил, как сам встречал свою будущую супругу, когда она, еще не связанная с ним узами брака, раненая вырвалась из города, где теми же самыми наркоторговцами, будь проклято их племя, была убита семья ее брата и друга Полуянова Коли Старикова. Он вспомнил, как Николай, чудом оставшийся в живых, потом мстил за гибель жены с дочерью. И как сам Полуянов, тогда еще подполковник, помогал другу, разнеся в результате банду наркодельцов в клочья. Ведь тогда и Николай действовал вне рамок закона. Да что там Стариков, его, Полуянова, группа работала в предельно жестком режиме, не щадя бандитов, отстреливая их по необходимости, без всяких рассуждений о морали, нравственности и прочей атрибутике цивилизованного общества, так как в собственной стране тогда подобного общества что-то не наблюдалось, как это ни обидно! По крайней мере, к цивилизованному обществу уж никак нельзя было отнести тех, кто, по сути, торговал человеческими жизнями. Банда Арнольда, Пастора, Крюгера получила то, что заслужила. И Служба Х-4 в то время прикрыла Николая. Случай со Стариковым не был единичным в практике «Виртуса». Потому как почти каждый офицер Службы уровня Полуянова и выше тем или иным образом был лично задет наркомафией. Судьба Каракурта, да и самого Феликса Борисова служили ярким тому подтверждением.

А сейчас перед полковником супружеская пара, которой вскоре предстоит расстаться. Пусть на время, скорей всего на весьма продолжительное время, но расстаться неотвратимо. Если, конечно, «Виртус» и здесь не вмешается в судьбу этих любящих друг друга людей.

Так не стоит ли проявить снисхождение и к ним? Разве они не заслужили этого? Да, если встать на защиту Соколова, это будет противоречить букве закона, но будет ли это справедливо? Нет! Это не будет справедливо! А именно высшая справедливость и характеризовала всегда спецслужбу Х-4. Борисов, и в этом был уверен Полуянов, поймет его. Поймет и поддержит. Полковник принял решение. Он подошел к Соколовым:

— Что-то, ребятки, вид у вас как на похоронах. Чем так расстроены?

Надежда спросила у мужа:

— Кто это, Виталий?

Майор ответил:

— Полковник, командир отряда спецназа, чья штурмовая группа освободила тебя.

Женщина внимательно посмотрела на Полуянова.

— Скажите, полковник, Виталию грозит длительное заключение? Извините, вопрос, может быть, и неуместный, но, поймите правильно, мне очень важно знать это.

— Я понимаю вас. И отвечу на вопрос. Майор Соколов совершил преступление, предусматривающее серьезное наказание… Это в том случае, если против него будет возбуждено уголовное дело. Но ваш муж оказал нам неоценимую помощь. И он, насколько я разбираюсь в людях, искренне раскаивается в том, что вынужден был делать. Исходя из вышесказанного, будем считать, что ваш муж являлся нашим агентом здесь, в Караульском погранотряде. И я могу вас заверить, что против майора Соколова никаких санкций со стороны правоохранительных органов не последует. Служба, которую я представляю, никогда и никому не сдает тех, кто помогает ей. Единственное, что придется сделать вашему мужу, Надежда Алексеевна, это отдать деньги, полученные за пропуск наркокараванов, и уволиться в запас.

Слова, произнесенные командиром спецназа, шокировали и Надежду, и самого Соколова. Майор взволнованно и растерянно заговорил:

— Но… полковник, это же…

Полуянов не дал ему докончить:

— Не надо слов, Виталий Дмитриевич! Проводите супругу с девочкой к себе в комнату и возвращайтесь, нам еще Мансура колоть надо да оборотня Беляева выманивать на пост. Акция продолжается!

Надежда, немного придя в себя, обратилась к Полуянову:

— Назовите, полковник, хоть свою фамилию. Я должна знать, кому обязана жизнью и сохранением семьи.

Командир спецназа улыбнулся:

— Никому, Надя, и ничем вы не обязаны! А фамилию мою вам знать совершенно необязательно! И благодарите своего мужа за то, что он своевременно проявил благоразумие. Но достаточно об этом, прошу вас пройти в казарму. Наша с Виталием работа еще не закончена.

— Да, да, конечно!.. Спасибо вам!

Женщина повернулась к мужу. Соколов, взяв супругу под руку, подозвав подростка-заложницу, повел их в свой жилой отсек.

Полуянов подошел к лежащему на асфальте связанному ургабскому наркобарону, приказал подчиненным:

— Освободить его!

Таджика развязали, сняли наручники, поставили на ноги. Полковник вплотную подошел к нему:

— Я буду краток, Мансур! У тебя один шанс сохранить жизнь. Либо ты выполняешь мои требования, либо я лично, прямо здесь, расстреливаю тебя. На раздумье пять секунд, время пошло!

По истечении столь короткого отрезка времени командир отряда выдернул из кобуры пистолет, приставил ствол ко лбу наркоторговца:

— Я слушаю твой ответ.

Побледневший таджик произнес:

— Я выполню все ваши требования.

— Разумно, будем считать, что договорились. — Полковник вложил пистолет обратно в кобуру, продолжил: — Твоя задача, Мансур, помочь нам выманить подполковника Беляева с территории погранотряда сюда, на заставу! Для этого по связи ты должен будешь сказать ему следующее… Ты понял меня? Предупреждаю, одно лишнее слово, и ты — труп. Беляева уже никакие сигналы об опасности не спасут, ты же сдохнешь.

— Яхши, начальник! Я все понял. Один вопрос можно?

— Спрашивай.

— Моя дальнейшая судьба после выполнения ваших условий?

Полуянов ответил:

— Если все пройдет, как мы спланировали, то будешь передан официальным властям своей страны. Ты хоть и хреновый, надо признать, но все же гражданин суверенного Таджикистана, следовательно, и заниматься тобой будут органы безопасности Душанбе, ибо мы работаем в согласовании с руководством таджикского государства. Удовлетворен ответом?

Наркобарон задумчиво проговорил:

— Да, начальник!

— Вот и хорошо!

Полковник вызвал командира отделения связи, приказал капитану Горскому снять блокаду радиопомех вокруг заставы, обратился к подошедшему Соколову:

— Давай, Виталик, связывайся с Беляевым, Мансур готов подыграть нам.

Майор кивнул головой, поднес свою рацию ко рту:

— «Бастион»! Я — «Перевал»!

Начальник погранотряда ответил сразу:

— «Бастион» на связи, что у тебя, Соколов?

— Проблема с колонной «КамАЗов»!

— Не понял?

— Это не разговор в эфире, но проблема требует вашего вмешательства и принятия решения. Скажу еще, что наш друг из Ургаба сам прибыл на пост.

Беляев был удивлен.

— Что, черт побери, все это значит? Где Сонин?

Соколов, ждавший подобного вопроса, спокойно ответил:

— Я бы тоже не прочь его увидеть. Но он как ушел в горы, так до сих пор не возвращался. Одно слово, скотина он, подполковник. Слинял с заставы, зная, что через нее пойдет «грязная» колонна. Перестраховался, сучок! Не захотел пачкаться! Как хотите, но я его…

Подполковник резко перебил начальника заставы:

— Хватит пустой болтовни, лучше дай мне Мансура.

— Да ради бога!

Соколов передал рацию таджику. Полуянов вновь достал пистолет, приставив его ствол к виску наркобарона:

— Отрабатывай право на жизнь, Мансур!

Тот произнес в микрофон: