Враг моего врага - Василий Горъ

«Ага, с Тварями забудешь!» – подумал Боно, вытащил из-под щеки уткнувшегося головой в стол монаха деревянную ложку и, жестом приказав помощнику приглядеть за немногими оставшимися в зале посетителями, тяжело встав, поднялся в свою комнату и удивленно замер на пороге – Мэнир, подстелив под себя кусок овчины, спал прямо на полу…

Встревоженно посмотрев на приемного сына, вымотанного слишком коротким походом в Волчье Логово, старый воин вздохнул, потер зудящую перед сменой погоды поясницу и опустился на скрипнувший под тяжестью его тела табурет.

Мальчишка мгновенно открыл глаза:

– А, это ты, папа? Как прошла ночь?

– Ночь еще не прошла, сынок… Спи…

– Нет, папа, у меня много новостей… До Логова я не дошел… Встретил Ольгерда на полпути… Они идут в Миер… Просил тебе передать, что Сема с небольшим отрядом скоро появится в окрестностях города и начнет пощипывать Орден… Еще я заметил, что к перевалам выдвигаются отряды монахов… Что они ищут – я, честно говоря, не понял… Но осматривают почти каждое дерево вдоль лесных троп… Думаю, добираться до Логова станет намного сложнее…

– Что Ольгерд забыл в Миере? – удивленно спросил Боно.

– Не знаю, папа… но он улыбался…

– Если бы его улыбки о чем-нибудь говорили… А где Длинные Руки?

– Он остался в Логове…

– Мда, сынок… не знаю даже, что и сказать-Есть новости, которые надо передать нашим… Ольгерда уже не догонишь, да и не найдешь – одни Демоны знают, как он пойдет к Эразму… Значит, надо либо ждать Сему, либо идти к Мериону…

– А что за новости, папа? – Мальчишка приподнялся на локте и встревоженно посмотрел на отца

– Портал откопали…

– В общем, я так и думал… – буркнул Мэнир и насупился: – Уж слишком много людей туда понагнали… да и монахов вокруг было слишком много… мы так и не смогли к нему подобраться… ни разу…

– Уже и не придется… и так все ясно… Теперь бы Тварей не проворонить…

ГЛАВА 35

Оливия

До Эразма наш маленький отряд добрался практически без проблем: считать проблемами несколько небольших стычек с патрулями Ордена, периодически пытавшимися задержать наш маленький отряд на проселочных дорогах, не поворачивался язык. Как правило, обычный состав патруля – десяток монахов и офицеров, – укладывался в пыль за несколько мгновений. И каждый раз после схватки с лица Эрика долго не сходило восторженное выражение – пару раз он вообще не успевал никого ударить – настолько слаженно и быстро работали Ольгерд и его ребята. Мне удавалось подсуетиться, и то только потому, что я не пыталась хвататься за меч, а просто бросала ножи. Хотя, откровенно говоря, и без моей помощи они бы прекрасно обошлись… Эрик, вместе со мной замыкая отряд, вполголоса комментировал особо впечатлившие его связки своего кумира, с придыханием в голосе называя демонстрируемые мне комбинации: «этот переход из комплекса „Полет красного дракона“, а вон того монаха он достал, ты представляешь, ударом из „Заходящего солнца Ирама“!»

Честно говоря, я не успевала и биться и анализировать, что и как делает Ольгерд, но вот обезьянничать за Беатой пыталась. И не раз – для меня верхом совершенства было то, что вытворяла она: короткие, экономичные движения с молниеносными перемещениями на разных уровнях, часто почти над самой землей с атаками на таких скоростях, что клинки просто пропадали из виду, ввергали меня в легкий ступор – так биться было невозможно. По крайней мере, мне. А веселье в ее глазах вообще казалось мне чем-то не из этого мира – улыбаться, заливая все вокруг кровью очередного врага, для меня было бы невозможно: любой бой для меня был чрезвычайным событием. С последующим откатом и нервным истощением… Впрочем, с каждой новой стычкой последующее восстановление оказывалось все короче, и я с надеждой ждала момента, когда смогу относиться к смертям так же спокойно, как и остальные воины отряда…

В последний дневной переход до Эразма мы с Эриком немного поспорили, пытаясь понять, как Ольгерд организует необходимый для плавания по морю корабль. Я склонялась к мысли, что корабль будет захвачен ночью, а Эрик считал, что у адептов Обители наверняка должны быть какие-нибудь связи в этом морском порту… В общем, ошиблись оба – все произошло днем и без всяких связей…

…Маленькая деревенька, расположенная довольно близко от Эразма, знавала лучшие времена – судя по количеству заброшенных домов, жизнь тут умирала на корню. Большая половина рыбацких лодок рассыхалась прямо на берегу, а те немногие, которые вышли в море, болтались довольно недалеко от берега. На удивленный вопрос Брола последовал довольно резкий ответ Беаты:

– Всех мужчин, способных держать оружие, забрили в армию… Там только женщины, дети и старики…

Ольгерд, сняв с плеч рюкзак, жестом приказал нам ждать на берегу, а сам направился к ближайшему обжитому дому. Через некоторое время в деревне началось столпотворение – толпа молодых женщин и детей выбежала на берег и, то и дело униженно кланяясь, вцепилась в несколько бесхозных лодок. Одни таскали весла, другие проверяли состояние обшивки, третьи забрасывали внутрь старые дырявые сети…

– Деньги… – буркнула Беата, хмуро глядя на суетящийся народ…

Отплыли через несколько минут… Рюкзаки и оружие спрятали под сети, мужчины оголили торсы, а я и Беата накинули сверху потрепанные рыбацкие плащи… Все три лодки шли довольно быстро. Особенно наша – я гордо восседала на корме, а Эрик сильными гребками гнал относительно менее всего загруженную посудину вслед за двумя другими…

Обогнув далеко выдающийся в море мыс, мы оказались довольно недалеко от кораблей, бросивших якорь в прямой видимости от портовых построек. Как нам потом объяснил Ольгерд, плата за пользование каждого причального сооружения с момента прихода Ордена выросла приблизительно втрое, так что большинство капитанов предпочитали оставлять свои суда в море и добираться до порта на лодках, пользуясь портовыми сооружениями только для погрузки и выгрузки товара.

Облюбованное нами судно выглядело намного симпатичнее того корабля, на котором мы с Эриком когда-то отплыли из Сента: стремительные обводы, идеальная чистота на борту и прилично одетая команда, занимающаяся наведением порядка, видимо, понравились и Ольгерду. В общем, с воплями: «Рыба! Свежая рыба! Десять медяков ведро!» наши лоханки ткнулись в борт, противоположный далекому берегу…

Через мгновение все, кроме меня, Брола и Глаза, оказались на борту. Однако страдать по поводу того, что нам поручили присмотреть за лодками, не пришлось – короткие переговоры, подкрепленные оружием и довольно солидной суммой денег, поменявшей хозяина, прошли в «теплой и дружественной обстановке», как, улыбаясь, прокомментировал процесс Глаз. В общем, к закату кораблик, носящий гордое имя «Буревестник», вспенивал волны довольно далеко от Эразма, а я, глядя на полоску уходящего вдаль берега, вспоминала наш безумный ночной заплыв и улыбалась…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});