Стадия Зависти - Макс Вальтер

как-то полегчало немного, только рука беспокоила. Местные, видимо, ничего не слышали о слове «подвеска», так что телега имела жёсткую конструкцию, отчего в ней нещадно трясло на вымощенной камнем дороге.

Это же надо было столько сил потратить на её строительство? А в итоге только хуже стало, ведь совершенно невыносимо по такой передвигаться. Даже лошадь иногда оскальзывается.

Волчара так и бежал за нами, чуть отстав. Если кобыла раньше реагировала на его присутствие с опаской, то сейчас, видимо, привыкла. А может быть, поняла, что зверь не собирается вгрызаться ей в горло?

Поле вновь сменил лес. Огромные сосны по обочине раскинули могучие ветви, образуя некий навес над головами и, казалось, будто мы движемся внутри огромного зелёного тоннеля.

Запах и воздух кружили голову, тело привыкло к постоянной вибрации повозки, и я даже немного задремал. Нет, окончательно не уснул, просто лежал с прикрытыми глазами и слушал очередную историю из жизни старика, иногда принимая участие вялыми, ленивыми фразами.

– Ну вот, считай, прибыли уже, – внезапно прервал свой рассказ старик, который, к слову, был наиболее интересным из всех. – Сейчас вон на тот пригорок взберёмся, и с него уже город видно будет.

– Как хоть называется-то? – я решил в кои-то веки это выяснить.

– Ты чего, аль мозги в дороге отоспал? – удивился дед. – Ты же в Столицу собирался, так?

– Ну да, – почесал я макушку, кажется, начиная понимать, к чему он клонит.

– А чего тогда вопросы глупые задаёшь? Я тебя туды и привёз, – указал он ладонью на открывшийся вид.

А посмотреть было на что. Я ожидал чего угодно, но только не этого. Самый обыкновенный, современный город. Дома в пять этажей, построенные районами, где-то вдалеке даже высотки виднеются. Выглядит, конечно, не прям вот мегаполис, но всё же понятно, что когда-то это был крупный населённый пункт. Навскидку, тысяч на сто, может, двести человек.

Я даже головой помотал, чтобы отогнать наваждение, но город так и остался на своём месте. А дед посмотрел на меня своим фирменным хитрым прищуром.

– Впечатляет, да? – важно заметил он.

– Так он Столицей называется? – уточнил я на всякий случай.

– Ну да, – кивнул в подтверждение старик. – А что тебя смущает?

– Да нет, всё нормально, – отмахнулся я. – Где мне там шарлатанов отыскать… Брр-р, точнее, наоборот, тьфу, ну ты понял короче.

– Отчего не понять, – ухмыльнулся тот. – Ясен пень, что тебе среди своих спрятаться нужно. В общем, сейчас как внутрь попадём, дуй на рыночную площадь. У них там представительство имеется.

– И как понять, что это оно? – уточнил я необходимый момент.

– Так там просто всё, – отмахнулся дед. – Над дверями символика сатанинская: змей вокруг кубка обёрнут, и яркий такой красный крест рядом нарисован.

– Спасибо, найду, – поблагодарил я старика. – Как хоть звать-то тебя?

– Ага, щас, ищи дураков в другом месте, – захохотал тот. – Я тебе сейчас имя назову, а ты мне проклятье какое подвесишь.

– Понятно, – усмехнулся я. – Ну в таком случае прощай. Дальше я сам как-нибудь.

– Бог простит, – закивал головой старик. – Бывай, мил человек, удачи тебе в делах твоих, колдунских.

С этими словами старик сплюнул, что-то пробормотал, типа молитвы и тронул кобылу с места. Я немного постоял на пригорке, ещё раз окинул взглядом город и тоже двинулся следом.

Очень странное ощущение, когда гуляешь среди современных микрорайонов, где протекает средневековая жизнь. Вокруг блуждают люди в странных одеждах, начиная от обмоток из ссаных тряпок и заканчивая расшитыми золотом камзолами.

То, что когда-то было асфальтированной дорогой на четыре, а может, и шесть полос, точно так же забрано в камень. Её продолжают использовать по назначению, вот только вместо машин, здесь цокают лошадиные копыта. Грохочут повозки, кричат кучера́, пытаясь разрулить сложную ситуацию в движении.

Тротуары всё так же чисты, особенно ближе к центру, видимо, работа дворника всё ещё существует. Возможно, и канализация продолжает функционировать, потому как нет вони, что присуща городам без развитой инфраструктуры.

Дома не выглядят свежими: многие обветшали и постепенно приходят в негодность. Их спасают как могут, пытаются стянуть при помощи деревянных каркасов. Выходит, конечно, плохо, можно сказать: никак. Стёкол давно нет, и ставни присутствуют даже на пятых этажах.

А самое странное – маленькие печи в квартирах, на которых люди готовят себе обед и ужин, а возможно, обогревают помещения зимой. Интересно, что они в них жгут? Лес вокруг отсутствует на несколько километров. Но трубы чадят практически в каждом окне.

– Осторожнее, разява! – рявкнул мне в лицо какой-то мужик, одетый в пёстрый костюм и колготки.

– Извините, – растерянно пробормотал я и двинулся дальше.

Я пытался отыскать хоть что-то похожее на рынок. В первую очередь нужно получить медицинскую помощь, но ещё я хотел обернуть в деньги пару побрякушек, полученных на Турнире. Если платить золотыми браслетами за тарелку щей, я быстро останусь без средств к существованию.

Надеюсь, конечно, что долго здесь не задержусь, но хрен его знает, как там пойдёт. Вася ещё этот молчит, как партизан. Куда идти, чего делать, что искать? В общем, положение крайне поганое и в какую сторону двигаться, непонятно.

Люди здесь, конечно, тоже молодцы, такие милые… Несколько раз попытался разузнать дорогу, так двое на хер послали, остальные косились недобро и бормотали что-то вроде: «Понаехали тут».

Да больно нужна мне ваша вонючая Столица, в больничку надо и к Оракулу. Чем быстрее дела порешаю, тем скорее свалю из этого мира. Руку ломит просто невыносимо, кажется, будто в рану раскалённого металла залили. Где же этот чёртов рынок?

– Э, мужик, как на рынок пройти, – предпринял я ещё одну попытку узнать дорогу.

– Чё? Иди на хер! – резко огрызнулся тот. – Понаехали тут…

Договорить он не успел, потому как злость окончательно взяла надо мной верх. Я схватил его за грудки левой рукой и с головы ударил в переносицу. Раздался хруст, мужик хрюкнул и осел на тротуар, заливая его кровью.

– Повторить? – спокойно уточнил я.

– Ты чё, урод… – попытался было вякнуть что-то грубое он, но хороший пинок по рукам, что прикрывали лицо, остановил его на полуслове.