Когда вы кого-то любите - Сьюзен Джонсон

— Я уверена, что коммодор будет более сговорчивым, — заявила она, похлопав Элспет по руке. — Герцог оказал ему кучу услуг.

— Я бы предпочла не озадачивать никого моими проблемами, — пробормотала Элспет. — Я и без того уже в неизмеримом долгу перед вами. — Она улыбнулась. — Чарли у меня способный парень. Утром он найдет подходящий корабль.

— Чепуха, — возразил герцог. — Я сам займусь этим. И где же эта чертова мадера?

Герцог произнес это таким тоном, что всякому стало понятно: возражений он не потерпит. Последовала недолгая тишина.

Герцогиня презрительно сопела, выражая недовольство сыном.

Герцог кликнул дворецкого. Элспет вся вжалась в кушетку.

И лишь Дарли, казалось, не затронул обмен репликами, он налил себе еще чашку чаю, размешал три ложки сахара, затем добавил четвертую и продолжил размешивать.

Почти тут же на зов герцога появились два лакея, один с ужином для Дарли на серебряном подносе, другой с бренди и мадерой. За ними, стуча каблучками, следовала Бетси, успевшая отправить записку Малькольму. Дарли ел неторопливо, несколько быстрее попивая бренди, с явным намерением осушить бутылку. Любители мадеры потягивали сладостный нектар в более умеренном темпе, и остаток вечера протекал в атмосфере несколько натянутой любезности и в разной степени сдерживаемых эмоций.

Все это не могло не потрясти Элспет. Она была так взволнована присутствием Дарли и его пристальным, напряженным взглядом, что зачастую к ней приходилось обращаться дважды, прежде чем она могла расслышать и осмыслить вопрос. А после ответа ее попытки поддержать разговор становились все короче и бессвязней, а взгляды украдкой на часы все более частыми.

В свою очередь, маркиз был в таком заведенном состоянии, что не был уверен, что сможет пережить этот фарс в гостиной, не выкинув чего-нибудь непристойного, не взорвавшись в самый неподходящий момент самым неподобающим образом. Усилием воли он удерживал себя в кресле, хотя не раз готов был, словно разбойник с большой дороги, подхватить Элспет, перебросить ее через плечо и утащить из комнаты. Что же касается его участия в беседе, любой из его друзей был бы поражен непривычной молчаливостью человека, славящегося своим остроумием и развязностью.

Когда часы пробили одиннадцать и матушка, наконец, сказала:

— Уже совсем поздно, а ведь Элспет завтра утром отплывает.

Дарли почувствовал огромное облегчение и испусти громкий вздох.

Герцогиня бросила холодный взгляд, в его сторону явно осуждая столь неприличное поведение, подняла и протянула руку Элспет:

— Пойдемте, дорогая, мы с Бетси покажем вам покои.

Когда леди покинули гостиную, герцог встретил взгляд сына поверх очков:

— Твоя матушка взяла на себя роль дуэньи. Дарли кивнул:

— Я вижу.

— Рекомендую тебе сдержанность и выдержку. Несколько непривычная ситуация для тебя, я полагаю.

— Как скажешь, — ответил Джулиус с натянутой улыбкой. — Но maman даст мне нагоняй, если я буду плохо себя вести.

— Кажется, эта леди заинтриговала тебя.

— Похоже, так.

— И ты сам удивлен этим.

— Ужасно.

— И что ты думаешь предпринять на этот счет? Дарли удивленно вскинул брови:

— В общем-то я не собирался делиться с тобой.

— Не обижай твою мать.

— Что ты хочешь сказать?

— Именно это. Ей понравилась эта девочка. Впрочем, кому бы могла не понравиться такая прелесть и очарование, не говоря уж о трагедиях и несчастьях, которые ей пришлось пережить в столь юном возрасте.

Дарли твердо встретил взгляд отца:

— Надо полагать, это предостережение мне?

— Я не настолько чванлив и самонадеян, чтобы указать тебе, как поступать в твоем возрасте. Но ты можешь передумать и отвезти леди в Марокко. Тебе все равно нечем заняться, кроме привычных распутных кутежей и пьянок, да ты и сам знаешь. Я не жду, что ты объяснишься ей любви и сделаешь предложение.

— И на том спасибо, мне стало гораздо легче, — проворчал маркиз — в особенности если учесть, что она уже замужем. Но по позволь мне все же отказаться. Прежде всего я не желаю проводить несколько недель в море с женщиной. — Он пожал плечами. — Там слишком тесно. И ты же сам слышал. У нее свои планы на будущее.

Герцог какой-то момент изучал содержимое своего бокала.

— Может, ты и прав. Она в этом не виновата, и все же… — Он покачал головой. — Так противно сознавать, что она замужем за этим негодяем Графтоном.

— Фактически брак так и не реализовался, если тебе от этого будет легче.

— Ага… понятно. Ну конечно. — Он чуть пожал плечами. — Я, наверное, совсем старею. Ведь это отнюдь не первый брак, заключенный чисто по расчету.

— Деньги в оплату за красоту, — пробормотал Дарли. — Старо как мир.

Герцог допил бокал, поставил его на столик и встал.

— А как у Графтона со здоровьем? Может, она скоро станет вдовой?

— Ты проявляешь необычный интерес к человеку, с которым едва знаком.

Герцог чуть поднял брови:

— Может, вкус у тебя оказался гораздо лучше, чем я предполагал.

— Пожалуйста, не начинай строить планы за меня.

— С чего бы это я начал их строить сейчас, когда ты от души забавляешься со всеми подряд?

— Меня радует, что ты не стал сентиментальным и слезливым на старости лет.

— Любить кого-то — это самая большая из радостей, которая дается нам в этой жизни, мой мальчик. — Старый герцог улыбнулся. — Надеюсь, когда-нибудь ты будешь так же счастлив, как и я.

— Вряд ли слишком скоро, — заметил Дарли. — Пологаю, у меня еще лет пять впереди, пока я достигну возраста, когда тебя поразила стрела Купидона.

— Послушай моего совета, — пробормотал герцог. — Любовь не приходит по заказу, когда тебе будет удобно. Спи спокойно, — добавил он, хитро усмехнувшись.

— Раз она так понравилась maman, Элспет должны были разместить в Королевской комнате?

— Твоя мать разместила ее там, потому что, похоже, она так понравилась тебе.

— Она не могла знать этого. Меня же не было здесь. Отец улыбнулся:

— Тебе следовало бы это знать. Матери знают все.

Глава 23

Мерцающий свет настенных бра освещал путь Дарли наверх по широкой лестнице и вниз, в устланную коврами Королевскую комнату, выходившую окнами в сад за домом.

Остановившись перед дверью, он прислушался, очень надеясь, что не услышит матушкин голос. Тишина была ему ответом.

Затем в холле послышались тихие голоса Софи и Элспет, еще тише отвечающей ей.

Он вдруг подумал, а не был ли ошибкой его приезд в город. Может, то, чего ему так хотелось сделать, отнюдь не принесет ему дивидендов. Со времени Ньюмаркета он испытывал только недовольство и какую-то досаду — по причинам, в которых предпочитал не признаваться даже самому себе. И сейчас неизвестно, послужит ли ночь с Этлспет лекарством от раздражения или же лишь добавит ему огорчений.