Малыш, который живет под крышей (СИ) - Дарья Волкова

Макс протянул руку и легко коснулся ее плеча.

— Уже встаю, — голос у Киры совсем не сонный. Значит, проснулась не только что.

А потом и она села, спустила ноги с постели с другой стороны кровати. Все так же спиной к нему, но не делая попыток прикрыться. Растрепанные темные волосы. Острые углы лопаток. Идеально ровная выемка позвоночника. Две аппетитные ямочки внизу, над ягодицами. Узкая талия и изгиб бедра. И все это одето в солнечные лучи. Ему стонать хотелось. И не выдержал — подался к ней, положил ладони на плечи. Прижиматься не стал — потому что удовольствия это не принесет ни ей, ни ему — с учетом уже плотно подкатившего утреннего цейтнота.

— Кирюш… — упустить возможность прижаться губами к уху оказалось выше его и без того никакой с утра силы воли. — У меня встреча важная в девять. Я бы хотел… очень хотел, чтобы сейчас все было не так. И мне не нужно было никуда торопиться. Но, правда… важный клиент… перспективный… мы долго готовили эту встречу и… Не подумай, что я тебя выгоняю! Хочешь — оставайся. Я постараюсь дела побыстрее разгрести и…

— Я все понимаю, Макс, — она чуть наклонила голову вперед. Уходя от прикосновения его губ. — У меня тоже дела сегодня. Среда, мать ее. Середина рабочей недели. Так что все нормально.

Ни черта это не было нормальным. Макс чувствовал это — в напряжении ее плеч, в ровности ее голоса. Никогда ему не было так странно, трудно и неловко наутро после секса — даже если он не мог вспомнить, как зовут постельную визави. Сейчас все было гораздо сложнее и непонятнее. Что-то было не так, но сообразить, что именно в условиях стремительно уходящего времени, да еще и с утренним стояком, никак не получалось.

— Кир… — он все-таки прижал ее слегка — к груди. — Я быстренько в душ. А потом завтрак соображу, пока ты будешь душ принимать. Хорошо?

— Хорошо.

Блин. Не нравится ему это все. Но время… время… Поцеловал в темноволосую макушку и с неохотой отстранился. Сейчас примет прохладный душ, соберется с мыслями. Нечеготрагедию устраивать. Все нормально. Им надо просто спокойно поговорить, а сейчас для этого нет возможности. «В душ!» — скомандовал себе Макс. Кира ему вслед не обернулась. А он надеялся, между прочим.

К тому времени, когда Кира вышла из ванной, хозяин квартиры, в брюках, рубашке и даже галстуке, аккуратно выбритый и причесанный, уже заканчивал сервировать завтрак на маленьком столике у окна.

— Извини, из разносолов только бутерброды, — Макс улыбнулся вполне натурально. — Я на твою долю кофе сварил, но не стал добавлять ни молока, ни сахара — кажется, ты любишь черный?

— Ага, — Кира вцепилась руками в кружку. — Спасибо.

За стол садиться не хотелось. Макс тоже стоял, привалившись плечом к стеклу — такой весь аккуратный и собранный. Не верилось, что это тот самый человек, который вчера ночью все то бесстыдство, о котором сейчас думать не следовало.

— Ветер сильный, — он указал кружкой на залив за окном. — На вечер — штормовое.

— У тебя тут чувствуется сильный ветер?

— Еще как, — усмехнулся Макс. — В окна бьет. Садись за стол, чего ты?

— Я не ем с утра. Кофе только выпью — и все.

— Нет, так неправильно! — Макс подал пример и сел на табурет. — Давай, иди сюда. Я тебе бутерброд сделаю.

Пришлось садиться, есть бутерброд, говорить о погоде. Кажется, у них даже стало неплохо получаться — делать вид, что все нормально. Особенно если не смотреть в сторону разбросанных на полу подушек — метра в трех от того места, где они завтракали.

— Все, спасибо, — Кира последним долгим глотком добила кофе. — Пошли?

— Пошли, — кивнул Макс. — Сейчас, только пиджак возьму.

Уже на пороге входной двери у Макса то ли терпение кончилось, то ли свежеобретенная стараниями Киры Артуровны паранойя дала себя знать. Не нравилось ему выражение ее лица. У кариатид Новомихайловского дворца выражения лиц и то более живое. Желание позвонить Костяну и сказать, что его ненаглядного ГАПа сразил внезапный приступ диареи или красной волчанки, становилось все более острым. Не отпускать. Нельзя отпускать ее с таким равнодушным мраморным лицом.

— Кира! Послушай! — он снова взял ее за плечи. Привычка уже, что ли? — Я дела закончу и позвоню. А вечером мы обязательно встретимся. Попьем вина или пива. Поговорим. Обязательно поговорим. И десерт… съедим, — он улыбнулся, но Кира молчала и смотрела серьезно. — Слушай, я не знаю, как тебе сказать, чтобы понятно было! Ничего сейчас не закончилось, понимаешь? Не закончилось, а только началось! Кира, ты слышишь меня?!

Не выдержал — тряхнул за плечи. Кира поморщилась, и он снова резко убрал руки. Снова все повторяется. «Дежа вю». Гребанное «дежа вю».

— Слышу, — она сказала это тихо. А потом вдруг подалась к нему и прижалась. — И ты меня послушай. Я тебе скажу по секрету кое-что. Обещай, что никому не скажешь?

— Обещаю, — Господи, опять сюрпризы!

— Дело в том, что… — она шептала ему прямо на ухо. — Я провела сегодня лучшую ночь в моей жизни. С самым потрясающим мужчиной. Мне надо как-то… — Кира вздохнула. — Научиться с этим жить.

Макс слегка отстранился. Она пытается его успокоить. Перевести все в шутку. Нет уж. Он на это не поведется.

— Хорошо, — кивнул серьезно. — Учись жить с этой мыслью. У тебя время до вечера есть. А вечером придется ответить за свои слова, Кира Артуровна. Ясно?

— Ясно, — кивнула так же серьезно. — Пошли? Ты опаздываешь.

Он действительно опаздывал — пока еще не критично. Но дальше время терять не стоило. Макс щелкнул дверным замком.

* * *

— Тебя в офис или домой?

— Меня до метро.

— КИРА!

— Максим, правда, — она положила ладонь поверх его руки на рычаге коробки. — Ты же торопишься…

— Не настолько!

— Слушай, я пока не знаю, куда мне надо, — ее голос звучит примирительно. — У меня машина у офиса. Но надо бы домой заскочить, переодеться. В общем, мне надо подумать. А ты же и, правда, опаздываешь, Максим.

— Это мои проблемы. Я отвезу тебя туда, куда тебе нужно.

— Мне нужно метро.

— Кира…

— Правда. Так будет удобнее всего — и мне, и тебе. Макс, отвези меня к метро.

Он вздохнул и тронул машину с места.

* * *

Она поцеловала его на прощание. В щеку. А он сидел и смотрел, как она растворяется в толпе, втекающей в пасть питерского метрополитена. Все пытался удержать ее голову в поле зрения. А потом ее заслонил какой-то здоровенный тип — и он потерял ее темноволосый затылок в числе прочих.

Ему надо ехать. Он же опаздывает. Макс бросил последний взгляд на темную пасть с буквой «М», проглотившую Киру. Тоскливое ощущение было совершенно иррациональным и не поддающимся разумному объяснению. Встреча. У него важная встреча. Остальное — потом.