Страж - Джефри Конвиц

***

Майкл постучал.

Подождал немного и постучал снова. Ответа не последовало. Темно-коричневая дверь с табличкой "5-А" не открывалась.

- Меня не покидает ощущение, что между священником, нашими исчезающими друзьями и твоими "галлюцинациями" существует какая-то связь. - Он снова поднял кулак, замер в нерешительности и слабо ткнул им в дверь. Элисон прислушалась и облокотилась на перила, нагнув голову, уверенная, что этот небрежный зов останется без ответа.

- Может, он знает, что кто-то здесь есть, но не может подойти к двери, предположила она.

- Может быть, - сказал он. - Но скорее всего он просто не хочет чтобы его беспокоили. - Он достал из кармана отмычку.

- Майкл, - тревожно прошептала Элисон, давая понять, что ей не нравится эта его затея.

- Тихо, - велел он. Всунул отмычку в скважину, повернул, но ничего не произошла. Качая головой, Майкл вынул ее и положил обратно в карман.

- Кто-нибудь навещает его, заботится о нем?

- Никто, - ответила она. - За квартиру платит архиепископат Нью-Йорка вот все, что я знаю.

Майкл кивнул и повел ее по направлению к лестнице. Они принялись медленно спускаться в окружении таинственных безмолвных квартир, взявшись за руки, не отрывая взгляда от ступеней, ожидая, что вот-вот в aнетущей тишине раздадутся чьи-то шаги.

Элисон отдала дань традиционным ритуалам, заведенным несколько недель назад. Остановилась напротив двери квартиры 4-А, со страхом, глядя на нее, и быстро добежала до безопасной лестницы, ведущей на третий этаж. Квартира 2-А. Она поколебалась прежде, чем двинуться дальше, в ужасе, что в любой момент могут появиться лесбиянки. Но с ней был Майкл. Сейчас ничего случиться не может, независимо от того, замешан он во всем этом или нет. Так что колебания ее длились мгновения, и она продолжала спускаться по лестнице. Перед тем как ступить на кафельный пол вестибюля, Элисон остановилась и по привычке проверила крепость перил.

На улице Манкл достал из кармана белый носовой платок с монограммой и высморкался.

- Возвращайся ко мне домой и жди, - велел он. - Попробую перевести это. Он помахал в воздухе листочком, на который она переписала буквы из книги. Затем постараюсь разыскать мисс Логан и домовладельца.

- Почему бы мне не пойти с тобой? Он покачал головой.

- Отдохни. Я скоро вернусь, сразу, как покончу с делами.

Он ласково потрепал ее по щеке. Она не откликнулась.

- Давай я поймаю тебе такси.

Они подошли к краю тротуара и через несколько минут остановили машину. Майкл поцеловал Элисон в щеку и распахнул дверцу.

- 71-я улица, дом 17.

Aодитель кивнул. Такси тронулось с места.

Эдисон следила, как фигура Майкла исчезает вдали. Прищурившись, она задрала голову, глядя на окна пятого этажа. Без сомнения, там что-то было. Силуэт. Старый священник. Он сидел точно так же, как и... Элисон не знала, как долго он так сидел. Отец Мэтью Галлиран. Какое-то отношение к происходящим в доме событиям он, без сомнения, имеет. Но вот какое? Элисон продолжала смотреть в окно, и вдруг что-то сверкнуло в лучах солнца, какой-то металлический предмет. Но лишь на одно мгновение.

Такси завернуло за угол.

Глава 20

Путь до Колумбийского университета был недолог. Майкл расплатился с водителем и прошел через главные ворота в университетский городок. Сверившись с листочком бумаги, он повернул налево, к той стороне прямоугольного двора, которая не прилегала к Бродвею, и двинулся по направлению к большому зданию, выходившему на Амстердам-Авеню. Он вошел внутрь и остановился перед застекленным списком, над которым было начертано название факультета: "Литература и иностранные языки". Майкл вновь заглянул в свой листочек и отыскал в списке преподавателей имя: Грегор Рудзински. Оно было почти в самом конце. Скорее всего поляк. Адъюнкт-профессор.

Он поднялся по лестнице, нашел 217-ю аудиторию, открыл старинную дверь и очутился в небольшой полутемной комнате.

За письменным столом сидел неряшливо одетый человек лет тридцати. По виду - типичный профессор, какими их изображают в кинофильмах.

- Войдите, - сказал Рудзински.

- Спасибо, - ответил Майкл, присаживаясь.

- Судя по всему, вы тот самый джентльмен, что мне звонил.

- Да.

- Очень интересно.

- Что именно?

- Вы. У меня есть одно хобби, в котором я стал уже профессионалом.

- И что это за хобби?:

- Пытаюсь по голосу определить внешность человека. Вы именно такой, каким я вас себе представлял, просто удивительно, даже одеты так, как я думал. Но... - он замолчал.

- Но?..

- По вашему лицу я вижу, что дело, с которым вы пришли ко мне, не терпит отлагательств. По телефону я этого не услышал. Вот что странно.

- Вы так уверены в серьезности моей просьбы? - спросил Майкл, потрясенный проницательностью Рудзински.

- Да, - с важностью ответил тот.

- А что еще вы можете увидеть? Рудзински улыбнулся.

- Хотите чаю? Он почти готов. - Он повернулся на вращающемся кресле и потянулся за чайником.

- Нет, спасибо, - отказался Майкл. -Вы обязательно должны попробовать. Это очень редкий сорт, с юга Китая. Исключительный вкус и аромат. Точно не хотите попробовать?

- Я никогда не был большим любителем чая. Тем не менее спасибо.

Рудзински кивнул головой на чайник:

- Новы не возражаете, если я?..

- Что вы! - воскликнул Майкл, изумившись, что человек спрашивает разрешения попить чаю в собственном кабинете. Хотя эти европейцы помешаны на правила хорошего тона. Интересно, что бы он стал делать, если бы Майкл возражал?

Рудзински осторожно наливал чай через ситечко.

- Насколько больше хлопот, чем с самоваром, - заявил он, поднимая дымящуюся чашку. - Восхитительно. Что-то есть в этом чае, что успокаивает нервы и проясняет ум. - Он поставил чашку на стол, достал пачку "Пэлл-Мэлла" и предложил Майклу. - Курите.

- Нет, спасибо, я не курю.

- Вообще не имеете вредных привычек?

- : Не совсем так. Я просто не курю.

Рудзински повертел в руках наполовину пустую красную пачку и отшвырнул ее в сторону. Раскрыл ящик стола, вытащил оттуда ручной работы трубку, набив ее, поджег и откинулся в кресле.

- Так что я могу для вас сделать? Вы, помнится, говорили что-то о переводе.

- И вы сказали, что сможете его выполнить.

- Да, если я правильно вас понял. Можно взглянуть?

Майкл залез в карман и извлек изрядно помятый листок бумаги, на который Элисон переписала буквы. Положил его на стол, разгладил ладонью и передал сгоравшему от любопытства профессору. Тот подвинул поближе лампу и пробежал текст глазами.

- Очень интересно. Форма ранней латыни, употреблявшаяся за 300 - 400 лет до правления Цезарей. Ее можно обнаружить лишь в очень древних рукописях.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});