Седьмой этаж, годы 1-3 - Маргарита Глазова

Нельзя сказать, что её что-то не устраивает в нём. Эм всегда рассуждала трезво, оценивая людей, и понимает, что идеальных парней не существует. В Дэне есть то, что она в людях ценит, но, очевидно, этого недостаточно для глубокого чувства. Пожалуй, главная причина в том, что он не проявляет настоящей заинтересованности в ней. Нет, она ему, безусловно, очень нравится, в этом нет сомнений, но она также видит, что он ведёт себя как-то пассивно, словно ему всё равно, как долго продержатся их отношения. Это её задевает. Возможно, если бы он был в неё влюблён, она сумела бы ответить на его чувства, но этого нет, она точно знает. Самой пытаться разжечь в нём огонь ей почему-то совсем не хочется. Нет стимула. Так зачем они до сих пор вместе? Возможно, просто потому, что ни один из них не решается сделать первый шаг и сказать правду.

Она уже давно поняла, что не создана для лёгких мимолётных отношений, как бы ни старалась убедить себя в обратном. Для неё во всём должен быть смысл и должно быть к чему идти. Иметь парня просто для того, чтоб у неё кто-то был, ей не интересно. Лучше быть одной. Дэн, несмотря на свою кажущуюся ветреность, тоже такой, она это чувствует. Он ей нравится, и даже очень, но этого недостаточно. Нет между ними чего-то главного, без чего всё теряет смысл.

Они сидели вдвоём с Дэном на диване в холле и молчали. Не то, чтоб тишина была напряжённой и тяготила их, но это было совсем не то молчание, в котором любящие способны быть красноречивее, чем в разговорах. Дэн притянул её к себе и вовлёк в поцелуй. Она ему ответила. Целоваться с ним, безусловно, приятно. Только этого мало для настоящих отношений. Все её чувства и размышления оформились в чёткое руководство к действию, когда она, прервав поцелуй, задала ему простой вопрос:

— Дэн, как ты ко мне относишься?

Он какое-то время смотрел на неё озадачено, словно ему задали вопрос, которого он никогда в жизни не рассчитывал услышать.

— Ну, как…? Хорошо отношусь, — промямлил он, краснея, — …ты мне очень нравишься.

Она отлично понимала, что его смущение вызвано не застенчивостью, присущей влюблённым, а просто тем, что его застали врасплох и ему нечего ответить. Ну не мог же он признаться, что в их отношениях ему нравятся в основном поцелуи.

Она смотрела на него внимательно и немного насмешливо. Будь она влюблена, этот ответ, пожалуй, сильно обидел бы её, но она не была влюблена, и его растерянный вид её позабавил.

— Я тоже отношусь к тебе хорошо, — улыбаясь, сказала она. — Тебе не кажется, что это больше подходит для приятельских отношений?

— Что ты хочешь сказать? — он напрягся, догадываясь, что этот разговор она затеяла неспроста.

— Послушай, давай будем друг с другом откровенными, ладно? — спокойно продолжала Эм. — Мы с тобой неплохо проводим время вместе и ХОРОШО друг к другу относимся, но это не то, чего каждый из нас хочет от отношений. Мне кажется, мы оба это понимаем. Так ведь?

Он молча смотрел в её глаза, осмысливая то, что она сказала. Она чувствовала, что он тщательно подбирает слова, вероятно, опасаясь обидеть её ответом. Наконец он решился:

— Знаешь, Эм, я очень хотел бы сказать, что это не так, но ты права… Что будем делать?

— Дружить, Дэн, конечно, дружить, — тепло улыбнулась она. — Согласен?

Ему было немного жаль её отпускать, но вот больно почему-то не было. Наверное, потому, что он уже и раньше знал, что этим рано, или поздно всё должно закончиться. Его, в принципе, устраивало то, что она сама сделала этот шаг, потому что он вряд ли решился бы сказать ей что-то подобное. Он отлично понимал, что это правильно, что им обоим так будет лучше. Он тоже ей улыбнулся вполне искренне.

— Согласен… Знаешь, мне, конечно, до кончика хвоста обидно, что ты меня отшила, но у меня на самом деле нет никакого права тебя удерживать, — спокойно сказал он. — …И ещё, знаешь, я тебе очень благодарен за то, что ты была в моей жизни в нужный момент.

— Я тоже буду вспоминать наш роман очень тепло… Честно говоря, мне будет, что вспомнить. Целуешься ты превосходно, — скорчила она лукавую рожицу и рассмеялась.

— Серьёзно? И тебе совсем не жаль, что такое сокровище достанется кому-то другому? — Дэн игриво повёл бровями.

— Жаль, конечно. Но ничего не поделаешь, чужое брать нехорошо, — улыбаясь, кивнула она.

* * *

Девчонки втроём сидели в холле и болтали.

— Жень, а тебе Дэнька не говорил, узнал он что-нибудь о Глебе от своего дяди, или нет? — поинтересовалась Лиза, всё ещё озабоченная сбором информации о загадочном соседе.

— Неа. Я, правда, и не спрашивала, — спокойно ответила Женька. — А что, Лиз, Глеб всёрьёз тебя заинтересовал? — лукаво подмигнула она подружке.

— Ну-у… не знаю… Вообще-то, он симпатичный, конечно. И ещё, очень загадочный тип, — глубокомысленно заявила Лиза.

— Это да, — согласилась Женька.

Тут как раз вернулся с занятий Дэн. Не успел он перешагнуть порог холла, как Лиза на него набросилась.

— О, Дэничка, тебя-то мне и нужно! — радостно воскликнула она.

— Как приятно, когда тебя так встречают, — расплылся в довольной улыбке Дэн. — Дамы, я надеюсь, не только Лиза рада меня видеть? — обратился он к Женьке и Эм.

— Да погоди ты, — нетерпеливо оборвала его излияния Лиза. — Ты узнал что-нибудь от своего дяди про Глеба? Ты же обещал ему написать.

— Ну, так я и знал, — разочарованно протянул Дэн, скорчив обиженную рожицу. — Всем от меня просто напросто чего-то надо. Вот нет, чтоб просто искренне радоваться самому факту моего существования. И никому-то я не нужен и не интересен сам по себе, — притворно сокрушался он.

— Ну, хорош уже придуриваться, сиротинушка, — фыркнула Лиза под хихиканье девчонок. — Ну-ка, живо отвечай, ты узнал что-нибудь, или нет?

— Фу, как грубо и прямолинейно, Лиза. Могла б хоть ради приличия вид сделать, что я тебе небезразличен, — продолжал набивать себе цену Дэн. — Ну ладно, от вас всё равно ничего хорошего ждать не приходится. Кое-что я узнал.

Дэн демонстративно выдержал интригующую паузу.

— Ну, и?! — возмущённо воскликнула Лиза. — Ты же знаешь, что я умираю от любопытства! Смерти моей хочешь?!

— Ну и… я оказался прав, — картинно развёл Дэн руками. — Мой дядька сказал, что Глеб, действительно, служил в отряде Маат. Он прослужил там больше двух лет и считался отличным бойцом, но потом вдруг неожиданно для всех подал рапорт об отставке где-то около года назад и ушёл работать в какую-то больничку. Во как. Больше ничего не знаю. Ну ладно, девчонки, пошёл я к себе. Думаю, я удовлетворил ваше любопытство и больше всё равно уже вам не нужен, — опять состроил он комичную страдальческую рожицу и двинул в сторону мужского крыла.