Миссия Эскарины Ставо (СИ) - Ахметова Елена

- Тебе придется найти новое лицо для миссий «Норденшельда», — спокойно подтвердила я. — Разумеется, я не стану уговаривать экипаж последовать моему примеру. Но, будь уверен, они узнают, почему я так поступила. Даже Сергей, беспринципный контрабандист и смутьян, позволил мне выяснить, что же на самом деле произошло на Ганимеде, и никак не пытался повлиять на мои выводы. Я поверила ему и сделала все, что было в моих силах. А ты, мой друг, использовал меня вслепую. Прости, но у меня нет ни малейшего желания продолжать работать под твоим началом. Мало ли какой еще опасности подвергнусь я и доверившиеся мне люди? — я чуть пожала плечами и отвернулась, отыскивая взглядом Джанет: если уж кто и заслуживал услышать правду об истинном виновнике наших неприятностей первым, то это она.

Тайвер колебался недолго.

- Радж Лаави, — негромко произнес он, и я остановилась. — Первый капитан миссии «Седна», погибший во время бунта на Противоюпитерианском руднике. Согласно официальной версии, его убили повстанцы, но… слишком удобная для Моранга смерть. Когда я услышал, что какие-то сумасшедшие русские намерены восстановить справедливость для всех, кто остался на Ганимеде, я сам вышел с ними на связь и предложил свою помощь в обмен на любые сведения о гибели Раджа и хоть какой-то шанс наказать настоящего убийцу. Ты можешь думать обо мне что угодно, но Радж Лаави действительно был моим другом.

Я вычислила Джанет — в основном, по приличному скоплению джентльменов в дальней части зала. Среди их монотонных серо-белых нарядов ее ярко-голубое платье сверкало, как русская сказка на фоне привычной рутины, и я уже развернулась в ее сторону, но остановилась.

- Радж, видимо, был, — согласилась я. — Понимаю, почему ты не мог оставить его смерть безнаказанной. Но это не значит, что я могу одобрить выбранный тобой метод достижения цели.

Тайвер нахмурился и явно собрался что-то сказать, но я остановила его жестом.

- Скандала не будет, — сообщила я. — Не в моих интересах устраивать шумиху еще и вокруг тебя. Хватит того, что я буду вынуждена вылететь на орбиту Земли для дачи показаний на суде над лордом Морангом. Спустить его на планету не представляется возможным, но для журналистов и геостационарная орбита — не край света, когда речь идет о сенсации. Официально я спишу свое увольнение на стресс в связи с ситуацией в семье. Но, опять же, не могу поручиться за экипаж «Норденшельда». С завтрашнего утра я больше не буду их капитаном.

- Рина, я тебя знаю, — негромко сказал Тайвер и улыбнулся. — Ты же все равно не высидишь на Земле.

- Не высижу, — согласилась я и невоспитанно повернулась к нему спиной.

Он был прямо-таки возмутительно прав. Но Тайвер ведь — не единственный, кто может спонсировать космические перелеты!

Глава 15. Амаро Парго

Я знаю, ты наверняка

Мечтаешь забыться во сне,

Но слушаешь зов маяка

И думаешь обо мне.

— Flёur «Зов маяка»

«Ганапати» был далеко не пределом мечтаний. Под претенциозным именем скрывался невзрачный кораблик ультрамалого класса. Ровно пять кают, небольшой багажный отсек и, разумеется, никаких инноваций вроде гравитационных колец: на нем нельзя было выходить в дальние перелеты, невозможно перевозить пассажиров и габаритные грузы. Если «Норденшельд» позволял своим владельцам исследовать хоть пояс Койпера, хоть Облако Оорта, то уделом «Ганапати» были кометы на подлетах к Земле и астероиды из Главного пояса. Он не сулил никаких революционных открытий или опасных приключений. Тем не менее, подписывая договор купли-продажи, я чувствовала себя так, будто организовывала миссию по меньшей мере за пределы Солнечной системы.

Мой собственный корабль!

Пусть ради покупки мне пришлось отказаться от моего приданого и с непристойным нахальством спекулировать на слухах о неправедно нажитой платине — зато теперь "Ганапати" тускло поблескивал округлыми боками в частном ангаре семьи Ставо, и я чувствовала себя так, будто способна перевернуть весь мир. Хотя на самом деле неприятности только начинались: разумеется, обирать несчастных ганимедцев я не собиралась, и, если хоть один запланированный рейс на "Ганапати" не увенчается успехом, у меня будут серьёзные проблемы с выплатой кредита. Возможно, даже придётся идти на поклон к родителям, которые отнеслись к моей затее с заметным скептицизмом. Но нахлынувшую эйфорию это не омрачало — в отличие от другого момента.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Это, на самом деле, было вполне ожидаемо. Когда я рассказала своим людям о Тайвере, все они встали на мою сторону — даже Джанет облила презрением предмет своего безмолвного обожания и ушла из флота. Теперь у меня на корабле была медсестра — но не старпом.

Лаури отказался сотрудничать и с компанией "Фрегат", и со мной, оставшись верным исследовательскому флоту. Отныне главным спонсором его полётов выступала сама семья Тагор — и, хоть с "Норденшельдом" пришлось попрощаться, сам Лаури от этого только выиграл. Владетельная семья выкупила с той же верфи новый корабль и потребовала, чтобы наследник стал на нем капитаном. Разумеется, исследовательский флот не стал возражать, и Лаури получил долгожданное повышение.

А я заперлась в ангаре, доводя до ума "Ганапати" и поминая добрым словом Карлсона. В компании "Фрегат" звание инженера было скорее формальностью, и освежить навыки мне довелось только на Карпатии — под чутким руководством русских умельцев, способных, казалось, починить абсолютно всё, что угодно, при помощи гаечного ключа и такой-то матери. Мне до их уровня было далеко, но при наличии приличных инструментов и запчастей "Ганапати" превратился из тусклого старого корыта в приличную рабочую лошадку меньше чем за месяц, и я рискнула выбраться в первый рейс. Для начала — до небольшой кометы, пролетавшей недалеко от Земли.

Добыча оказалась более скромной, чем я рассчитывала. Хватило впритык — чтобы заплатить экипажу, сделать первый платёж по кредиту, провести плановое обслуживание "Ганапати" и закупить топливо на следующий рейс. Впрочем, на золотые реки я и не надеялась — а потому сочла результат удовлетворительным и начала собирать информацию для следующей вылазки, и вот тут неожиданно начались сложности. Знакомый из обсерватории комцентра, виновато пряча глаза, сообщил, что не обнаружил никаких объектов, способных представлять собой интерес для "Ганапати". Пара других ответила в том же духе. Я заподозрила неладное, но не стала на них давить и просто позвонила Лаури.

За те несколько недель, что мы не виделись, мой бывший старпом осунулся и будто разом постарел на несколько лет. Но капитанский мундир сидел на нем как влитой, и даже явная усталость не мешала наследнику семьи Тагор выглядеть безупречно.

- Добрый день, — прохладно изрекла голограмма Лаури над моим пультом и обвела взглядом рубку "Ганапати". — Вижу, ты упорно трудишься над своей мечтой о собственном флоте. Меня радует неизменность твоих устремлений.

Я несколько раз глупо хлопнула ресницами, осмысливая сказанное.

Этикет предписывал начать неформальную беседу с дамой с комплимента. Традиционно полагалось сказать что-то о её внешности — и, когда Лаури выбрал иное, в его устах это прозвучало утонченнейшей из издевок. Мне определённо не хватало навыка для такого уровня оскорблений, поэтому я позволила себе куда более топорный и фамильярный выпад:

- А ты выглядишь половиной того Лаури, что я помнила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Лучшей, смею надеяться? — бледно усмехнулся он.

На это возразить было нечего.

- Разве могло быть иначе? — так же невесело улыбнулась я.

- Именно на это ты и уповаешь, как обычно, — вздохнул Лаури. — И наверняка звонишь, в основном, чтобы выяснить, почему никто из комцентра не идёт на контакт.

Я пристыженно промолчала, и он укоризненно покачал головой.

- Шесть недель, Рина. Ты не разговаривала со мной шесть недель и позвонила только тогда, когда без моей помощи не обойтись. Тебе не стыдно?