Тайны тысячелетий - Коллектив авторов

Интересно, что в эпоху господства монголов в Азии европейцы часто доходили до Китая. Но с исчезновением единой монгольской империи Китай опять оказался «закрыт» для европейцев. Странствия, которые было сравнительно легко осуществить в XIII веке, уже в XV веке превратились в подвиг.

Там, где жили чудовища

Какими представлял себе Плано Карпини пространства и обитателей Азии? То, что он увидел своими глазами, описано им вполне реально. О многом же он узнал с чужих слов. Его интерес к восточной части мира вполне понятен. Ведь европейцы XII века считали, что Каспийское море сливается с Северным океаном и что в море упирается стена, отделяющая мир чудовищ от людей. Как раз туда-то и лежал путь Плано Карпини.

Достигнув «пределов Земли», он страстно внимал рассказам о невероятных существах. Большинство этих рассказов не поддается расшифровке, потому что они родились на грани мифов и наблюдений за чужими, непонятными обычаями. Я думаю, что над ними не стоит ломать голову, ибо они больше говорят о личности рассказчика, нежели о реальных событиях. Так, описывая северные походы монголов за Урал, Карпини приводит рассказ о баросситах: «…у которых небольшие желудки и маленький рот; они не едят мяса, хотя и варят его. Сварив мясо, они ложатся на горшок и впитывают дым, и этим только себя поддерживают; но если они что-нибудь едят, то очень мало. Подвинувшись оттуда, они пришли к самогедам, а эти люди, как говорят, живут только охотами; палатки и платье их также сделаны только из шкур зверей. Подвинувшись оттуда далее, они пришли к некой земле над Океаном, где нашли неких чудовищ, которые, как нам говорили за верное, имели во всем человеческий облик, но концы ног у них были, как у ног быков, и голова у них была человеческая, а лицо, как у собаки; два слова говорили они на человеческий лад, а при третьем лаяли, как собаки, и таким образом в промежутке разговора они вставляли лай, но все же возвращались к своей мысли, и таким образом можно было понять, что они говорили». В южных пустынях монголы будто бы обнаружили «чудовищ, имеющих человеческий облик, но у них была только одна полная рука, и та на середине груди, и одна нога, и двое стреляли из одного лука; они бегали так сильно, что лошади не могли их догнать, ибо они бегали, скача на одной ноге, а когда утомлялись от такой ходьбы, то ходили на руке и ноге, так сказать, вертясь кругом».

Страх перед неведомыми опасностями, трудности зимнего пути, случайное нарушение чужих обычаев, эмоциональное переутомление от избытка впечатлений — все, что угодно, могло погубить нашего путешественника. Но Карпини остался жив. Почему? Пусть вас не удивляет этот вопрос, ведь в истории странствий было мало успешных экспедиций.

Мне кажется, что с монахом произошел один из тех редких случаев, когда странник получает жизненную энергию, становясь «человеком мира». Европа его глазами смотрела на Азию. Проделав путь из одной части мира в другую, он обрел новые знания, которые должен был донести до европейцев. Он просто не мог умереть, не закончив своей миссии. И у него был лишь один способ избавиться от пережитого — написать книгу о всем увиденном и услышанном. Так родилась «История монголов» Плано Карпини.

Последнее препятствие

У большинства народов Азии принято сидеть во время еды на полу, застеленном коврами, опираясь локтями на подушки. Пищу кладут на разостланную на полу скатерть или невысокий столик. Различия в застольных позах в разных культурах таковы, что, например, некоторые арабские сидячие позы воспринимаются европейцами, как вызов этикету. Особенности сидения за трапезой на Востоке и на Западе предполагают разные стили поведения и даже образа жизни. Любопытно, что в Китай высокие стулья проникли из Европы еще во II–III веках нашей эры, причем сначала стул служил только для особо важных персон. До сих пор у ряда народов Азии есть за высоким столом — привилегия царских особ.

Так или примерно так размышляли мы во время одной из вечерних бесед, когда восточная часть маршруту близилась к концу и мы уже видели горы, уходящие в Китай. Изнывая от жары, Водители слушали сводку погоды о первых заморозках в далекой России. Усталость лежала на всех лицах, кроме одного. Казалось, каждый день движения на Восток приносил силы только Гостю — китайскому журналисту. Впереди нас ждала последняя встреча и последнее испытание.

Мы въехали в Чуйскую долину, где на границе Казахстана и Киргизии живет удивительный народ — дунгане. Они говорят на одном из северных китайских диалектов, исповедуют ислам и бережно хранят традиционную культуру.

На китайского журналиста знакомство с дунганами произвело ошеломляющее впечатление. Он решил здесь остаться и, если можно, навсегда. Перед его взором ожили средневековые китайские обычаи — мы попали на дунганскую свадьбу, — и он, наверное, ощущал себя первооткрывателем. С ним самим произошла удивительная перемена. Это был уже не тот Мэн, который с невозмутимым лицом переживал наводнение на Каспии и многодневную тряску через жаркие степи. Перед ним встала дилемма — с одной стороны, ему хотелось доехать с экспедицией до конца, до озера Алаколь, а с другой, остаться в дунганской общине. Так возник еще один психологический барьер, который мог разрушить группу, и в этом не было случайности, ведь совсем рядом лежала китайская граница. Проехав с нами еще день, Мэн вернулся к дунганам.

В горах, окаймляющих озеро Иссык-Куль, мы наткнулись на кладбище с пирамидами-обелисками, увенчанными рогами оленей. Оператор наотрез отказался снимать эти памятники. Видимо, эмоциональное утомление достигло предела: «Мол, и так наснимали тьму всяких диковинок, не экспедиция, а экскурсия по кунсткамере». Я возразил: «Перед нами один из самых архаичных символов — пирамид-гора с рогами священного оленя». И для пущей убедительности привел исторические аналогии: великолепные рога Минотавра, которым поклонялись древние жители Крита; кельты изображали своих богов мужчинами с пышными рогами; древние цари хеттов носили на голове рога оленей; конструкция короны средневековых королей восходит к шаманскому головному убору с оленьими рогами — то был символ мужества. Но все это не подействовало на Оператора. Тогда я попросил сделать мне подарок, и съемки состоялись.

Озеро Алаколь было у всех на устах. И не потому, что его описали знаменитые путешественники XIII века, нет, — здесь был конечный пункт нашего маршрута. Несмотря на то, что в конце сентября озерная вода была прохладной, все мы, как один, искупались в Алаколе.

На противоположном берегу озера синели горы. С ними связана загадка, которую я хочу предложить читателям. Карпини пишет, что здесь стоит «небольшая гора, в которой, как говорят, имеется отверстие, откуда зимою выходят столь сильные бури с ветрами, что люди едва, и с большой опасностью, могут проходить мимо. Летом же там всегда слышен шум ветров, но, как передавали жители, он выходит из отверстия слегка». Реальность это или вымысел? И если реальность, то чем объяснить удивительные свойства алакольской горы?