Вторая жизнь - Лилия Гриненкова

Бальтазар и остальные вернулись минут через пять, как раз к тому времени, когда Валериан получил указания.

— К сожалению, наша полезная информация немного запоздала. Бой уже начался. Однако, командование решило не отходить от прежнего плана. Только с одним единственным исключением, — сообщил Валериан.

— Что-то мне уже не по себе, — сказал Краш.

— Мы должны будем доставить устройство на планету, а точнее, на электростанцию и запустить его там.

— Пф, легко! Подумаешь, спустятся тринадцать человек неизвестно на чём на планету, проберутся сквозь джунгли, кишащие многочисленными монстрами выше трёхсотого уровня, попадут на электростанцию, которую будут охранять взвода три роботов и установят какую-то установку. Учитывая, что из этих тринадцати человек пять ниже сотого уровня и не имеют опыта борьбы с машинами. Да без проблем, чё! Меня всё устраивает! Я за!

Крыть было нечем. Смерть, который Борзой, в точности описал их задачу. Когда Ал собирался помочь отбить планету, у него и в мыслях не было такого развития событий. Думал всего лишь отсидеться в турелях или танках, набрать опыта. И на тебе!

— Я не вижу смысла этой операции. Я пас, — заявил Бальтазар. — Да и умирать не хочу. Я слишком дорожу приобретенными способностями.

— Я тоже, — сказал Касатик. — Не поймите неправильно. Я не хочу умирать напрасно и быть потом отключенным от игры на несколько дней за зря. Вот если бы у нас были реальные силы, тогда да.

— Шансы есть, — сказал Валериан. — Вторая десантная группа уже начала высадку, так что роботы сейчас все направятся на уничтожение сильного противника. К тому же у нас есть запасной план, если ничего не получится.

— Это какой? — поинтересовался Хэви.

— Пока будем придерживаться этого, — проигнорировал его Волк.

— У нас всё было четко распланировано. А теперь значительная часть инженеров уничтожена. Как по-вашему мы будем отбиваться. Силы-то у нас не равны.

— Пессимист, — пожал плечами Хэви. — Я иду. Постреляю машины, может пару сердечников успею вырвать.

— Я тоже пойду, — сказал Краш. — Попытка не пытка. Хоть и самоубийственная.

— Сколько крови будет! Я не могу пропустить такое шоу! Моя религия мне этого не позволяет!

— Ну, если Анубиос идёт, то я тогда тоже иду. Мне его религия последнее время кажется весьма и весьма продуктивной, — хмыкнул Ал, вставая.

Разумеется, Ал, не хотел умирать. Как-никак, на рекорд идёт по продолжительности жизни в этой игре. Даже способности приобрел интересные из-за этого. Но умереть всё равно придётся. И не обидно будет, что умер от рук убийц Тартароса. Куда лучше умереть от руки трёхсотуровнего робота. И пусть Чертенок вместе со всеми гильдиями локти кусают! И наконец, отстанут от него.

— Куда катится этот мир! — покачал головой Касатик. — Ну, зачем ты согласился на это, Дота? На рекорд ведь идёшь!

— А к черту рекорды. Умирать, так красиво — в битве против гигантского робота!

— Я говорил, что ты ненормальный? — кажется, Касатик скривился.

— Я? Ненормальный? А то!

Ала охватил азарт.

— Слушайте меня, имперцы! Кто первый умрёт, тот подлый трус! А кто не убьет хотя бы одного робота, тот краб, нуб и мне не товарищ!

— Даёшь железо! Даёшь хардкор! — Анубиос поднял вверх свой пулемет.

— Где ты говоришь, капсулы?

Алу пришлось возвращаться к системе. Остальных он не взял, так как не знал, как отреагирует на них система. Капсул оказалось двадцать штук. Размером и видом они больше напоминали гроб, разве что в них удобства было меньше.

Они находились через два туннеля от пещеры с малым генератором гравитации, отлично спрятанные в стенах.

— Знаешь, я начинаю сомневаться, что это не ты взорвал башни, — сказал ему Хэви, когда остальные один за другим погружались в капсулы и стартовали на планету.

— Мне предлагали это сделать, — честно признался Ал. — Но у меня сил не хватило нажать на красную кнопку.

— А надо было, — вдруг сказал Хэви. — Так бы тебе больше бонусов досталось и уровней.

— И ты туда же! — возмутился Ал, залезая в капсулу.

Скафандр тут же был сжат, а штурмовику казалось, что его сейчас расплющит. Капсула закрылась, и Ал погрузился в полную темноту. Рывок, звук двигателя и маленькая черная точка стала падать на планету, набирая скорость. Система сама корректировала курс, по которому летела капсула с заданными параметрами.

Но парень был уверен, что с его везением, он обязательно окажется не там, где нужно. Так и получилось.

Кошмары и машины

Капсула открылась, и невидимая сила вытолкнула его наружу. Солдат резко обернулся, но вместо капсулы за его спиной была закрытая дверь. Все индикаторы, на которые он привык полагаться — исчезли. Ал оглядел себя. Скафандр тоже исчез, а парень остался в своей обычной форме «Атлас».

Он огляделся. Солдат находился посреди длинного белого коридора с высоким потолком. Коридор казался узким, однако солдат с уверенностью мог сказать, что здесь пройдёт весь его отряд, да ещё и растянется на расстояние вытянутой руки.

— Ладно, прогуляемся, — сказал вслух Ал, и это придало ему сил.

Ближе всего к нему были двери слева, большие, массивные, вырезанные толи из дерева, а может быть или из чего-то другого, солдат не знал. Карго отключился, не разделяя мир.

Ал подошёл к двери, но она была закрыта и открываться при его приближении не желала. Ни панели управления, ни простой ручки видно не было.

Ал вдруг вспомнил странности игры, проявившиеся во Фронтовке и решил пройти сквозь дверь. Дверь была небольшой толщины, а потому делав всего два шага, Ал оказался на другой стороне. Что примечательно, он не почувствовал ничего проходя через крепкий материал.

Солдат оказался в большом, нет — огромном круглом зале. Посреди него стоял странный, на взгляд Ала, памятник. Различные детали вытянутой формы вращались вокруг овального кристалла, так напоминающего кристалл дэг, разве что был в четыре раза больше того, что Ал держал в руках. Вся эта конструкция носила фиолетовые, белые, темно-синие, серые цвета. Примечательно, что всё это висело в воздухе и вращалось будто бы само по себе.

Солдат, наверное, минуту следил за хаотичными движениями, пытаясь установить порядок, но так и не смог, а после махнул рукой на это дело и решил продолжить осмотр.

Над странным постаментом возвышался стеклянный купол, через который хорошо было видно ночное звездное небо. Зал освещался лампами холодного света, которые последнее время ассоциировались у него с одними лишь неприятностями.

Из зала вело двенадцать больших золотых дверей и только две из них были открыты, а из одной слышались неразборчивые голоса и, кажется крики.

Солдат бегом направился туда, а перед глазами почему-то встали сцены из Фроновки. Появление монстра, отчаянный взгляд Ветра, строгий голос его отца.

От дверей вела широкая лестница вниз. Ал бежал, перепрыгивая по три-четыре ступеньки.

Лестница привела его в очередной коридор, только вместо стен здесь были огромные витражные стекла по обе стороны, разделяемые колоннами.

Солдат видел за стеклами большие комнаты, в которых тренировались солдаты. Кто-то ловко управлялся с бластером, разнося цели с максимального расстояния одну за другой, несколько солдат парировали, сражались один на один, два на два, четыре на одного. Все в серой форме со шлемами, закрывающими половину лица.

Ал чувствовал, что ему следует бежать дальше, и он бежал, поглядывая по сторонам.

Тренировочные комнаты были разных размеров и разного назначения. Здесь стреляли из танков, аэрокатов, аэроциклов, ракет, а в шести залах подряд он видел сражения разных роботов, управляемых людьми. И далеко не все из них были в высоту безобидных семи метров.

Стекла гасили большую часть шума, а может и не стекла, а защитные поля, что едва различались за стеклом, но Алу было не до этого.

Он бежал, ища глазами знакомую фигуру. И нашёл.

Не большой красный зал, по сравнению с остальными. Там, за стеклом, находилось пять человек. Четыре подростка, одетые в серые балахоны, а над ними возвышалась грозная фигура их преподавателя в черном балахоне.

Ал впился взглядом в белобрысого мальчишку. Волосы, завязанные в конский хвост, длинной до лопаток. Парень стоял спиной к Алу перед мишенью в виде человека и с направленной на неё рукой. Руку пронзали многочисленные молнии, но заряд не хотел срываться с руки.

Ал легко прошёл через поле и спрыгнул вниз.

— ….ничтожество. Тринадцать кубиков эфириона, а ты не способен высвободить силу! Как ты можешь быть таким беспечным.

— Я старюсь учитель, — голос мальчишки был полон отчаянья.

— Ты не стараешься! Прав был советник, когда говорил, что ты ни на что не способен! Стой так, пока не сможешь высвободить заряд! Это твоё задание на сегодня! А вы за мной.