Темный Луч. Часть 2 (ЛП) - Вудс Эдриенн

— Да, я не торговалась по этому поводу.

— Я найду его, даже если это будет последнее, что я сделаю.

— Не говори так. Люциан сказал то же самое, и тогда это произошло. Если ты хочешь убить его, сделай это на своих собственных условиях. Не из-за меня.

Я не хотел спорить.

— Хорошо, на моих собственных условиях, но я найду его, и он умрет. Это обещание.

Она кивнула, неуверенно улыбнувшись.

Я посмотрел на время, и наш час почти истек.

— Домчать тебя обратно в Драконию?

Она покачала головой.

— Не сегодня, ладно, но ты свободен, — пошутила она.

Я прищурился.

— Ты же не собираешься разрушить что-нибудь еще, как сделала с главным входом, не так ли?

Она рассмеялась.

— Нет, обещаю.

— Ладно, увидимся позже.

— Увидимся позже. — Она все еще улыбалась, но я мог сказать, что она была несчастна.

Мне не хотелось оставлять ее вот так, но мне нужно было вернуться к Табите.

***

В тот вечер я действительно пожалел свою Варбельскую команду, потому что заставил их выйти за пределы их зоны комфорта. Я знал, что в них есть нечто большее, и хотел это увидеть.

— Блейк! Мы не роботы, — закричала Бекки.

— Бекки! — взревел я.

— Нет, это должно прекратиться. Ты как гребаный медведь с больным зубом. Мы отдаем тебе все, что в наших силах, но ты, похоже, ничему не радуешься.

— Потому что я знаю, что ты можешь сделать лучше. Я видел это на той горе.

— Сейчас нашим жизням ничего не угрожает. Это, черт возьми, военная практика. С меня хватит. Увидимся завтра. Надеюсь, тогда у тебя, блядь, настроение будет получше.

Джордж вздохнул.

— Ты тоже уходишь?

— Чувак, прошло уже больше часа. Мы все измучены. Большинство из нас даже не хотят больше быть в команде. Мы отдаем тебе все, что у нас есть. Думаю, тебе нужно пойти отдохнуть. Завтра будет новый день.

Пока Джордж говорил, вся команда быстро ушла.

— Отлично, увидимся завтра. Свеженькими, — проворчал я.

— Да, да.

Я сидел на скамейке, погруженный в отчаяние. Сегодня днем я был таким спокойным и собранным.

Должно быть, это Елена отгоняла мою тьму.

Должно быть, это еще один Рубикон.

Это было так хреново. Она успокаивала меня, не давала сойти с ума, а я готовил ее убить меня.

Шок и замешательство обрушились на меня с силой, которая угрожала захлестнуть.

Я не смогу больше тренировать ее, если она так действует на меня. Это слишком опасно. Я играл с огнем.

— 25~

В тот день я оставался в комнате. Я бы придумал историю, если бы Елена спросила меня, почему я не пришел.

Я все еще не мог поверить, что она смогла так меня успокоить. Как кто-то мог так подействовать на такое темное существо, как я?

Это не продлится долго. Елена тоже должна была стать темной. У нее уже был инцидент на выходных.

Она и близко не была готова принять меня, но мне нужно было, чтобы мой план сработал. По крайней мере, она уже могла сражаться, и профессора наверняка помогли бы ей.

Я не подходил для этой работы.

Я взглянул на часы. Было без пяти два.

Мне очень хотелось подняться на гору. Тьма быстро сгущалась внутри меня. Я боялся, что это не исчезнет, если я пойду на гору, но еще больше я боялся, что исчезнет. Я пристрастился к вещам, которые держали тьму на расстоянии.

Я наблюдал, как отсчитываются секунды на часах.

Не то чтобы я никогда раньше не подставлял людей, но сейчас я чувствовал себя по-другому, потому что Елена была мне ровней.

Я был тем, кто должен был показать ей, что значит быть Рубиконом, и я подписался на это.

Тот Блейк, которым я был, когда был с ней, упорно боролся за то, чего хотел.

Но это был Рубикон, это была единственная причина, по которой я хотел быть рядом с ней. Дело было не в ней, Елене Уоткинс, а просто в том факте, что ее дракон был таким же удивительным, как и мой.

К четверти третьего я пришел к выводу, что Елена, должно быть, уже поняла, что я не собираюсь показываться. Мысль о том, что она может прийти ко мне за объяснениями, приводила меня в ужас.

Десять минут спустя я сдался и выпрыгнул из окна. Я разберусь со своими противоречивыми мыслями позже.

По мере того как я приближался к горе, это напряжение внутри меня начало утихать.

Черт, Елена успокаивала меня. Это вызывало привыкание.

Она сидела на валуне, и я чувствовал ее печаль. Эта связь была односторонней — например, она могла слышать мой голос в своей голове, но я не мог слышать ее.

Я не производил на нее такого эффекта. Она не нуждалась в этом так сильно, как я.

Я приземлился и изменился позади нее, натягивая халат и подходя к ней.

— Извини, что опоздал, — сказал я, подходя к ней, и усмехнулся, увидев, что ее глаза закрыты. — Тебе нужно будет привыкнуть к этому так или иначе.

— Сегодня не тот день. Просто одевайся.

— Ой. Какой Ночной Злодей плюнул тебе в молоко сегодня утром?

— Мне не нужна кислота Ночного Злодея, у меня есть своя собственная.

Я сел рядом с ней.

Она была подобна солнцу, и я купался в этом свете.

Молчание, повисшее между нами, было неловким.

Я закурил сигарету, чтобы успокоить нервы.

Она резко повернула голову в мою сторону, но я проигнорировал ее осуждающий взгляд.

— Не знаю, как ты можешь это курить.

— Это меня успокаивает. Итак, о чем ты хочешь поговорить сегодня? — спросил я, делая еще одну глубокую затяжку.

Она помолчала с минуту.

— Сколько у нас способностей?

Я прикусил губу. Мои способности были личными. Я никогда никому их всех не показывал.

— Серьезно. Я здесь не враг, и у одного из моих друзей уже есть дракон. Мои уста на замке, — сказала Елена с ноткой нетерпения.

— Десять.

— Десять?

Я сделал последнюю затяжку и щелчком отбросил сигарету в сторону.

— Наше пламя розовое из-за красного и синего огня. Чем старше мы становимся, тем яснее видим будущее, мы можем дышать молнией, хлором и кислотой. И мы можем убеждать людей своим умом.

Я огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы заморозить, и подобрал камень. Я чувствовал на себе взгляд Елены.

Я сжал его в кулаке, и мой иней просочился наружу, замораживая его. Я раскрыл ладонь, чтобы показать ей.

— Мы можем замораживать предметы и, как знаешь, исцелять живые существа. Исцеляющая часть требует некоторой практики и большой концентрации, — сказал я, отбрасывая камень в сторону.

— Мы можем перемещать объекты в нашей драконьей форме, и, наконец, мы можем заставлять людей видеть то, чего там нет.

Она ахнула.

— Расслабься, в этом нет ничего особенного. Это у всех Хроматических.

— Десять. — Она вздохнула, будто сила, которой мы обладали, была самой ужасающей частью нас самих. — Как ты ими пользуешься?

Я ухмыльнулся и сделал то, чего не делал уже много лет. Раньше я делал это, когда был спокоен и непринужден. Девушки обычно шутили, что они вырвут мне язык и сделают со мной то, о чем я мог только мечтать.

Елена отвела взгляд, но я видел, как покраснели ее щеки.

Я не должен был так с ней играть. Я отругал себя.

Мне нужно было немного разрядить напряжение, повисшее в воздухе.

— Теперь, когда с полетами и, надеюсь, со страхом высоты покончено…

Она хихикнула, что заставило меня усмехнуться.

— Думаю, пришло время показать тебе, на что мы способны. — Я встал, и она подошла, чтобы встать рядом со мной, но держалась на расстоянии.

— Нелегко использовать свои способности в человеческом обличье. Это требует времени, и чем больше практикуешься, тем легче это дается. — Я поднял палец, и розовый поцелуй заплясал на кончике. — С этим у тебя нет проблем. Каждое существо боится розового поцелуя.

— Розового чего? — спросила она.

Я улыбнулся.

— Розового поцелуя. Я знаю, это звучит глупо.