Тридцать лет среди мертвых - Карл Викланд

– Вы не могли бы дать мне немного мороженого? Я много раз пытался раздобыть мороженое и сегодня чуть было не попробовал его, но мне опять ничего не досталось. Меня прогнала какая-то женщина, просто выбросила из окна – удовольствие, право же, сомнительное!

Хейворд осознавал, что стал духом и теперь слоняется по Земле; на вопрос, откуда он знает о жизни духов, он ответил, что в заключении получил от незнакомца несколько статей по этому вопросу. Однако он жаловался на то, что, куда бы он ни пошел, никто его не замечает; даже если он сидит в поезде, обязательно кто-то придет и усядется прямо на него, так что ему даже невозможно пошевелиться.

Он был очень рад тому, что снова мог разговаривать с людьми, и задавал множество вопросов о людях, с которыми он имел дело во время судебного разбирательства, в частности о надсмотрщике, с которым он за карточной игрой скрашивал дни заключения.

У меня было такое чувство, что этот надсмотрщик некоторое время назад умер, и я сказал об этом духу; одновременно я указал ему на потенциальную возможность найти своего приятеля в мире духов.

Услышав это, дух замолчал, явно пытаясь мысленно «нащупать» своего прежнего приятеля в пространстве, а затем со всей определенностью сказал: «Нет, он не умер. Я вижу его в доме сына в Миннеаполисе; они играют в карты».

Было совсем нетрудно объяснить Хейворду суть и смысл высшей жизни. В конце концов он попрощался, заверив нас, что приложит все усилия, чтобы подняться как можно выше в мире духов.

После этого сеанса в состоянии нашей больной, предрасположенной к медиумизму, наступило явное улучшение; кроме того, на наш письменный запрос нам подтвердили, что сказанное Хейвордом о своем старом друге-тюремщике оказалось верным. Тот был жив и здоров и во время того сеанса действительно играл в доме своего сына в карты.

Десять лет спустя после того, как в нашем кружке заявил о себе дух другого, тоже повешенного, убийцы, Хейворд явился еще раз и рассказал нам кое-что о своей земной жизни.

Сеанс от 21 сентября 1918 года Дух: Гарри Хейворд

Мне захотелось зайти к вам, чтобы кое-что сказать, потому что я вижу, что сидел в той же лодке, что и парень, который только что был здесь. Мне, правда, живется ненамного лучше, чем ему. Ведь я все же в бо́льшей степени, чем он, осознавал, что творил зло, и потому наказание мое было более суровым. Я получил хорошее среднее образование, у меня всегда было довольно много денег, но этого мне было недостаточно.

Я хочу вам рассказать, что мне, с тех пор как нахожусь здесь, на духовной стороне жизни, хочется кричать на каждом углу, предупреждая матерей о том, чтобы они не воспитывали своих детей так неправильно, как меня.

Конечно, все матери утверждают, что любят своих детей; они обожают их, толкая тем самым на кривые дорожки – именно потому, что потакают всем их прихотям. Будьте достаточно строги к своим детям, воспитывайте их! Вы же воспитываете ваших домашних животных и обрезаете ваши комнатные растения. Посадив в своем саду цветок, вы ведь не даете ему дико разрастаться, а следите за тем, чтобы вся его сила шла в стебель, увенчанный прекрасными цветами. Но как же мало люди задумываются о правильном воспитании подрастающих детей; почти никто не дает себе труда вырастить из детей прекрасные цветы на древе человечества!

Я ни в коем случае не хочу упрекнуть свою мать, но должен вам сказать: если бы она действительно воспитывала меня, а не просто обожала, если бы она противопоставила решительное «нет» моим неумеренным желаниям, если бы наказывала меня за проступки, я бы стал другим человеком!

Я бы не закончил свою жизнь на виселице, если бы моя мать научила меня жить для других и любить ближнего своего, как самого себя.

Если бы матери действительно были озабочены благополучием своих детей и прививали им прекрасные мысли о том, что нужно жить для других, их дети были бы другими, гораздо лучшими людьми.

Я беспечно жил в свое удовольствие, и никто не сказал мне, что можно и нужно жить иначе. Каждый день был похож на праздник, и я не пропускал ни одной симпатичной девушки.

Но со временем я стал тратить больше денег, чем давал отец. Я же был еще совсем молодым человеком, и меня можно и нужно было приставить к какому-либо делу, приохотить к работе. То, что мои родители были богаты, обернулось для меня несчастьем – работать было для меня позором. Так они думали. Было бы намного лучше, если бы они заставили меня работать, вместо того чтобы давать деньги каждый раз, когда я об этом просил.

Я начал играть. Вы знаете, однажды начав играть, трудно бросить эту привычку. Мне везло, деньги так и текли мне в руки. В это время я познакомился с одной юной леди, которая мне очень понравилась. Я всегда пользовался вниманием девушек и не помню, чтобы хоть одна мне отказала. Эта юная леди любила меня всей душой, а я любил ее ради того, что мог получить – от нее или за нее. И вот мы решили, что она застрахует свою жизнь в мою пользу на десять тысяч долларов. Я представлял себе дело так: если теперь ее убьет кто-то другой, вина падет не на меня, а деньги получу я. Мой план казался мне замечательным. Я нанял человека, чтобы убить ее. Во время совершения убийства я собирался пойти с другой девушкой в театр. Тогда, думал я, что бы ни случилось, я оказался бы вне всякого подозрения.

Нанятый мной человек должен был пригласить ее прокатиться с ним на озеро Лейк Колхаун и там убить. В прибрежной роще он убил ее и вернулся домой. А так как я в это время с другой девушкой был в театре, моя спутница могла подтвердить мое алиби. Но, знаете, я так хотел получить страховку, что совсем не подумал о том, что это бросится в глаза, если я сразу после ее смерти пойду в страховую контору. Меня заподозрили, а потом и арестовали.

Если бы я выждал неделю, лучше две, никто бы ничего такого не подумал. А так меня арестовали. Моя мать так любила меня, что попыталась свалить вину на моего брата. Он был женат и имел двоих детей. Судебное разбирательство стоило моим родителям кучи денег, и прошло много месяцев, прежде чем дело сдвинулось с мертвой точки. Суд долго не мог решить, кого повесить – Эдди или меня.

Когда я сидел в тюрьме, мне однажды пришли по почте брошюра и несколько выдержек из журналов, в которых речь шла о духовном мире. Я знал: дни мои сочтены, потому что в конце концов к смерти через повешение был приговорен я. Так что я полностью осознавал безнадежность своего положения. Статьи произвели на меня большое впечатление, и я захотел узнать, как обстоит дело с миром духов. Правда, я и верил в это, и не верил. Во всяком случае, содержание статей понравилось мне больше, чем то, что говорит церковь о жизни в потустороннем мире. Но поначалу я воспринял все это как сказку.

Я часто беседовал с моим надсмотрщиком об этом, но чем ближе подходил час моей казни, тем слабее становилась моя вера. Это очень своеобразное ощущение, когда ты знаешь, что вот-вот будешь болтаться на виселице и жизнь твоя прервется. Вы не можете себе представить, что это за ощущение.

Вам ни за что не понять, что чувствуешь, когда тебе становится ясно, что жить тебе осталось всего несколько часов. И все же маленькое послание, которое я получил, придавало мне немного мужества. Вероятно, думал я, будет разрушено только мое тело, а не мой дух. Так я до последнего мгновения бодрился, и мне уже стало по-настоящему интересно, каково будет там, в потустороннем мире.

Я очень благодарен тому, кто прислал мне статьи: они стали для меня в последние дни утешением.

Когда я заметил, что покинул свое тело, моей первой мыслью было: «Теперь я умер». Я тут же пошел к своей матери и говорил, обращаясь к ней, и она, не слыша меня, почувствовала мое присутствие. Однако я был еще очень привязан к своему телу, и мне казалось, что я еще не могу от него отделиться. Я, правда, быстро вышел из него, но вскоре снова к нему вернулся, и когда мое тело сжигали, я стоял рядом и смотрел, как оно сгорало.

После этого я долго бродил в поисках мира духов, но не мог его найти. Я шел от одного города к другому. И по старой привычке меня все еще тянуло к миловидным женщинам; итак, я начал путешествовать. С одной стороны, я знал, что умер, с другой – как-то не совсем понимал, что я действительно мертв.

Однажды меня охватило сильное желание совершить большое путешествие, я решил поехать на поезде. Я подошел к кассе, чтобы купить билет, но денег-то у меня не было. Что ж, подумал я, если вежливо поговорить с кассиром, то он, может быть, даст мне билет бесплатно, но он меня просто не замечал. Хорошо, подумал я, как-нибудь я все же уеду, и сел в поезд.

Я сел на одно из свободных мест и не успел оглянуться, как прямо на меня сел крупный, жирный, толстый мужчина. Я не на шутку разозлился и попытался его спихнуть, но ничего не получилось, я не мог встать. Так он и просидел на мне, пока не вышел на своей станции.

Я еще не умел использовать для передвижения силу мысли, я просто ходил. Я еще не научился мысленно куда-то переноситься.