Берсеркер Скверны - Руслан Мельников

– Да пошел ты, – огрызнулась Змейка, поспешно натягивая, впрочем, на себя плащ и затравленно озираясь вокруг. Растрепанная коса заелозила по палубе. На лице Стрелец-бабы читалась высшая степень омерзения. Наверное, ее тоже мутило сейчас не по-детски.

– Фам принесут отешту, – пообещал Аскел.

Какой-то викинг по его приказу достал из трюма ворох штанов и курток, не без опаски положил шмотки рядом с берсеркерами и поспешно отошел.

– Рыла отверните! – процедила Змейка.

Под бдительным взглядом Костоправа отвернулись все. Даже гребцы на веслах старательно смотрели в море. Змейка влезла в мешковатые мужские штаны и куртку, а лекарь все никак не мог успокоиться.

– Золотой, она что, прямо так вот, голяком, толкалась в толпе мужиков? – чуть не плакал Костоправ.

– Знаешь, я думаю, мужикам было не до того, чтобы ее разглядывать, – попытался утешить лекаря Виктор.

Тот только вздохнул:

– Да чтоб мы еще раз котловыми мухоморами баловались! Да ни в жисть! Да пошло оно все…

Идти «оно все», судя по словам Костоправа, должно было далеко и надолго.

Викинги дружно работали веслами, стараясь не смотреть, как тошнит Змейку. А за бортом все тянулись и тянулись берега фьорда, который, казалось, никогда не закончится.

Глава 27

Море штормило уже третий день кряду. Суши давно не было видно, да и вообще мало что можно было различить в колышущемся месиве волн, белой пены, свинцового неба, дождевых струй и взвеси холодных брызг, нещадно лупивших по лицу и глазам.

Сменив боевые доспехи на непромокаемые пластиковые плащи, викинги боролись со стихией. В трюме драккара без перерыва откачивала воду ручная помпа. Аскел распорядился на всякий случай приготовить надувной спасательный плот, украшенный многочисленными заплатами. Сам хэрсир и еще несколько членов команды щеголяли в старых выцветших и штопаных спасжилетах с пенопластовой набивкой. Воина в полном вооружении такой на воде, конечно, не удержит, но человек без доспеха сможет плавать в нем довольно долго.

Буря мешала ориентироваться в пространстве, но викинги упрямо придерживались одного курса. Судя по показаниям корабельного компаса, драккар плыл куда-то на северо-запад.

От паруса и весел в такую погоду проку было бы немного, но за кормой время от времени взрыкивал подвесной мотор. Сменявшие друг друга кормщики следили за двигателем и ворочали тяжелый руль. Судно то оседлывало попутную волну, то пробивалось сквозь накатывающий встречный вал и настырно двигалось вперед.

А шторм не утихал. Наоборот, чем дальше в море уходил драккар, тем немилосерднее трепали волны его узкое вытянутое тело. Корабль бросало вверх и вниз и мотало из стороны в сторону. Палуба ходила под ногами как живая. Ветер норовил порвать парус и снасти. Перехлестывавшая через борт вода до сих пор никого не смыла лишь потому, что люди намертво привязали себя к рабочим местам нейлоновыми шнурами и кожаными ремнями.

Викингам, судя по всему, не впервой было пробиваться сквозь бушующую стихию. Каждый знал свое дело и исправно его выполнял. Поморский капитан тоже держался молодцом: Василь активно помогал команде драккара. А вот Виктору, Костоправу и Змейке, больше привыкшим к сухопутным походам, становилось не по себе от одного вида выраставших, казалось, до самого неба пенистых волн, норовивших накрыть драккар с мачтой, раздавить его, развалить и потопить.

Хуже всего, конечно, приходилось Костоправу. Лекарь грыз палочки от морской болезни как семечки, но при такой чудовищной качке даже это верное средство помогало плохо. Бедняга был на грани срыва. Костоправ матерился и блевал, блевал и матерился. Но волны заглушали ругань и смывали с палубы рвотные массы.

Конца-краю болтанке не было видно. Казалось, весь мир залит бушующим морем и шторм не утихнет никогда. А викинги все плыли и плыли куда-то на запад, немного забирая к северу.

– Эй, Аскел! – проорал Виктор, стараясь перекричать ветер и шум волн. – Ты решил отправиться в западный поход в одиночку?!

Признаться, возникали уже и такие подозрения.

– Нет, Солото! – со злым весельем откликнулся хэрсир – Это не есть сапатный похот. Это есть непольшая морская прокулка. Это есть фсе нормально!

Проклятый викинг! У него еще хватает сил шутить! Или он действительно считает ЭТО нормальным? Все, о чем Виктор успел и не успел подумать про себя, выразил вслух Костоправ.

– Все нормально?! – взорвался лекарь. – Да едрить наперекосяк вашу мамашу! Кругом, мля, сплошная жопа, а мы как в жопу ужаленные лезем в самую жопу морского, трындец его кверху жопой, дьявола!

Костоправ всегда ругался как матрос, но сейчас его выражения звучали особенно душевно.

– Чефо ты про дяфола спрашифаешь, Хрентепе?! – то ли не расслышал, то ли не понял Аскел.

– Я не про дявола, я про жопу, хер твою сир! – рявкнул Костоправ.

– Про что, про что?! – снова не догнал викинг.

– Да про погоду, ёпс!

– Та-та! – закивал Аскел. – Стесь часто есть плохая покота!

– Тогда на кой хрен мы вообще сюда сунулись?!

– Нам нушно опокнуть Пританию с сефера и на песопасном расстоянии от перека! – объяснил викинг.

– А что, етить, другого пути нет? С юга обогнуть вашу долбаную Британию нельзя, мля? Может, там хоть малость поспокойнее будет, а то сколько ж можно болтаться как дерьмо в прорубе?! Остохренело уже все, ек-макарек!

– Та, с юка опокнуть мошно, – согласился Аскел. – Там прафта море есть спокойней. Но и опасней тоше.

– Ага, а здесь, типа, офигеть как безопасно, да, мля?

– Нет, маля, – мотнул головой Аскел, от чего с нее слетел капюшон пластикового плаща. Хэрсир поспешно натянул башлык снова. – Стесь не есть офикеть и не есть песопасно. Но там есть еще хуше. Там есть Пролиф Смерти.

– Че? – теперь уже Костоправ не понял викинга.

– Ла-Манш! Мноко тфарей, мноко мутантоф!

– Ядрен-батон! Все не слава богу! – откомментировал Костоправ. Лекаря снова скрутил рвотный приступ.

«Вот ведь бедолага! – подумал Виктор. – Так и загнуться недолго». Он снова перехватил крикливую эстафету:

– Слышь, Аскел! По этому Ла-Маншу действительно никак нельзя проплыть?

– Там тафно никто не плафает. Фота кишит от тфарей!

– А откуда их там столько?

Надрывая глотку, Аскел вкратце объяснил откуда. Как явствовало из его слов (вернее – криков), в Европе тоже имелись свои Большие Котлы. Ими, в частности, оказались территория Франции и Великобритании. Во время Бойни эти две страны, имевшие ядерное оружие, подверглись особенно мощной бомбардировке, а позднее французские и английские земли стали благодатной почвой для развития котловой живности. По той же причине, кстати, Аскел и не хотел приближаться к британским берегам.

Ла-Манш, или, как называли его викинги и, похоже, не только они, Пролив Смерти, пролегал как раз между этими Котлами. Так что ничего удивительного не было в том, что именно там развелась всякая дрянь, препятствующая мореплаванию.

* * *

Буря стихла как-то неожиданно, словно кому-то надоело дуть на море и баламутить воду. Перестали бить в лицо дождь, пена и соленые морские брызги, из-за туч вышло ослепительно яркое солнце, улегся ветер, разгладились волны. И вдруг оказалось, что не так уж и много нужно человеку для простого сиюминутного счастья.

А уж когда на горизонте замаячила суша, в душе и вовсе поднялось ликование. Дикие, скалистые, изрезанные проливами и почти лишенные растительности берега и поднятые над морем плоские травянистые плато казались сейчас землей обетованной, такой желанной и уютной…

Впрочем, Аскел испортил торжественность момента.

– Это есть Шетлантские острофа. Шетланты – не так страшно, как Притания, но фсе рафно пес осопой нушты тута лучше не саплыфать, – огорчил хэрсил пленников. – Мы пройтем мимо.

– Шет… ла… – нахмурилась Змейка, пытаясь повторить незнакомое название. – Блин, а где вообще они находятся, острова эти? Куда мы заплыли-то?

– Мы есть сейчас мешту тфумя морями, – улыбнулся викинг. – Там, – Аскел указал куда-то на север, – Норфешское море. На юке – Сеферное.

– Короче, занесло, мля, к черту на кулички, – процедил Костоправ, больше всех недовольный тем, что долгожданная высадка на сушу им не светит. – Северное море – на юге! Охренеть!

Дальнейший разговор прервал наблюдатель, дежуривший у зачехленных носовых бомбард. Впередсмотрящий вдруг что-то тревожно закаркал, указывая перед собой.

– Тракэ! Тракэ! Тракэ! – разобрал Виктор в его криках.

Среди невысоких и неопасных уже волн то появлялся, то исчезал отчетливый пунктир бурунов. Воду вспенивал явно не ветер, а нечто большое и вытянутое, несущееся к кораблю, словно живая торпеда, и время от времени выныривающее на поверхность.

На солнце поблескивала крупная чешуя, покрывавшая спину неведомого гада, но само существо, быстро приближающееся к драккару, разглядеть пока было невозможно. Виктор даже не смог определить его размеры. Сейчас было понятно только одно: эта тварь ну о-о-очень длинная.