Император поневоле (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович

— Согласятся все, как только я это предложу, — кивнул он, — всё же когда твоих коллег по сомнительному бизнесу скармливают крокодилам, мысль о том, что ты можешь быть следующим, превалирует над тем доходом, который ты получаешь.

— Вот и отлично, — довольно кивнул я, — тогда скажи всем, что есть такой вариант и кто будет согласен, мы трудоустроим, без твоего участия в этом процессе. Можешь уже сейчас начинать выводить своих людей из этого предприятия.

— Слушаюсь мой царь, — склонил он голову, — я так понял, меня ждёт новое поручение?

— Снова верно Неси, — улыбнулся я, — пока это секрет для всех, но я готовлюсь к завоеванию Вавилонии и твоя роль в тех целях, которые я преследую, будет весьма большой.

— Слушаю мой царь, — склонил он голову.

— Мне нужно найти всю информацию, которая касается бога Анзуда и его смертной жены, — тихо продолжил я, — так что твоя задача после того, как мы будем захватывать города и храмы, трясти жрецов и правителей, да вообще любых людей, кто может иметь эту информацию.

— Я понял мой царь, мы ищем что-то конкретное?

— Да, Таблицы судеб, небольшая каменная табличка с выбитыми на неё старыми рунами, — кивнул я, — но думаю, что мы их вряд ли найдём, поскольку их уже искали и весьма активно с нулевым результатом. Так что единственная зацепка, которая есть у меня имя девушки, которая была с богом Анзудом. Возможна она осталась у неё после смерти мужа.

— Когда мне быть готовому к походу? — поинтересовался он.

— Думаю несколько месяцев у тебя точно есть, — прикинул я в голове, сколько у меня уйдёт на тренировку всадников, чтобы просто обучить их основам, остальное можно будет тренировать уже в самом походе, — ищи толмачей, заводи знакомства среди вавилонских купцов, средства на это у тебя будут.

— Слушаюсь мой царь.

— Тогда на этом всё, вернусь из поместья, свяжусь с тобой как обычно.

Нубиец поднялся со стула, когда я встал и опустился на колено.

— До встречи Неси.

* * *

Утром мне во время умывания и косметических процедур напомнили, что я назначил вчера аудиенцию послу Вавилонии и он ждёт её с самого восхода солнца.

— Видимо и правда, сильно хочет поговорить, — хмыкнул я, — пусть его приведут в зал для завтрака.

Хопи поклонился и вышел, но когда я сел завтракать и за мной ухаживал Миннахте, всё нарезая и подкладывая мне в тарелку с больших блюд, в зал быстрым шагом вошли десять человек в знакомых мне кожаных одеждах. Вавилонских купцов я видел на рынке, так что послы отличались от них только качеством одежды, но не фасоном, ну и наличием драгоценностей, конечно, показывающих их статус.

— Царь Кардуниаша Караиндаш Iприветствует своего царственного брата Его величество Менхеперру, царя Верхнего, Нижнего, Южного и Северного Египта, — обратился он ко мне, опустившись на оба колена.

— И ему привет от меня, — согласился я, кладя в рот кусочек запечённого в тандыре мяса.

— Его величество прислал дары своему царственному брату, — продолжил главный из них на приличном египетском.

— Я с радостью их приму.

Процесс дарения затянулся, так как царь Караиндаш не пожадничал и прислал не только много ценных вещей, но и десять наложниц для меня, очень молодых и красивых девушек. Я был удивлён тем количеством, которое мне подарили.

— Передайте от моего лица, большую благодарность Его величеству, — заметил я, — также скажите, что я был впечатлён количеством даров, так что не мог оставить и своего царственного брата без подарка.

Посол удивился, поскольку обмен подарков хоть и практиковался среди царей, но обычно это делали знакомые друг другу правители.

— Рехмир, пусть царю Вавилонии передадут через его послов дар от меня — один комплект сервиза.

Посол расширил глаза, он как никто другой знал его стоимость. Она превышала стоимость всего им сейчас подаренного раз в пять, если не больше.

— Великий царь, — он испуганно на меня посмотрел, — мне будет страшно возвращаться с подобным сокровищем обратно.

— Тебе выдадут охрану, — я сделал жест будто это пустяк.

— Благодарю Его величество за понимание и доброту, — низко поклонился он.

— Что же, давайте перейдём к делу, — закончил я часть дарения и взаимного лобызания в дёсны, — Десница мне поведал, ты хотел передать мне послание от своего царя?

— Именно так Великий царь, — склонился посол, — Его величество Караиндаш был весьма озадачен побегом его наследника в Египет, он бы хотел, чтобы он вернулся обратно домой.

— Принц находится у нас в гостях, — я удивлённо посмотрел на него, — он не пленник, так что почему вы спрашиваете разрешения у меня, а не у него?

Посол смутился, не мог же он сказать, что думает про всё это в действительности.

— Также до Его величества донеслись слухи, что Великий царь Египта готовит войско для похода на Кардуниаш, — тем не менее продолжил он, — он в полном недоумении и хотел бы узнать, чем вызвана подобная враждебность между нашими государствами, если до недавнего времени между нами был только мир и взаимное уважение.

— Это так, — смиренно согласился я, — но к сожалению, Его высочество, принц Кадашман-Харбе поведал, какие страшные вещи творит царь Вавилонии в своём царстве и умоляет меня помочь ему освободить бедный народ от тирании.

— Тирании⁈ — у посла от удивления даже отвисла челюсть, — у нас нет ничего подобного! Народ любит и уважает Его величество! Я уверен, что слова Его высочества могли неверно истолковать, я готов лично услышать их от него и разобраться.

— Позовите принца, — обратился я к Хопи и тот пошёл за вавилонцем, которого несмотря на его спящий, помятый от ночного пьянства и обрюзгший вид, силой притащили буквально через двадцать минут.

Глава 25

Принц было открыл рот, чтобы выразить мне всё своё недовольство от действий моей охраны, но тут он увидел и главное узнал соотечественников. Он сразу распрямил плечи, поднял голову и посмотрел на них свысока.

— Принц, помоги нам разобраться с послом твоего отца, — я посмотрел с лёгкой улыбкой за произошедшей трансформацией, — он говорит, что в вашем царстве и в помине нет того, что ты нам рассказывал.

— Великий царь, — тот надменно посмотрел на посла и потом на меня, — чьему слову вы больше верите? Моему? Наследника престола или какому-то слуге?

Глаза посла опасно сузились.

— Мой принц видимо за обильным возлиянием вина запамятовал, — тем не менее вежливо обратился он к нему, — я был тем доверенным человеком, кто воспитал его, был ему наставником и другом.

— Другом? Ты? — у принца от возмущения даже полетела слюна изо рта, — ты недостоин даже находится в этом зале рядом со мной!

— Хорошо мой принц, — миролюбиво заметил посол, — оставим наши разногласия, но могу я услышать ваши претензии к своему отцу и его правлению своим народом?

Принц открыл рот и дерьмо полилось оттуда такое, что даже я, слышавший всё это от Усерамона, едва не скривился. По словам принца, его отец обложил бедный народ такими налогами, что тот мрёт от голода словно мухи, на завтрак ему подают убиенных недавно родившихся младенцев, а ужинает он на телах замученных им девственниц.

Рот посла от такого вранья открылся, и он было видно, что с трудом сдерживается. Первым не выдержал тот, кто был рядом с ним. Молодой парень с громким криком ярости на родном языке попытался броситься к принцу, но моя охрана тут же среагировала и он чтобы не напороться на мечи, был вынужден отойти назад. Посол повернулся, отчитал его, затем повернулся ко мне.

— Великий царь, прошу просить моего коллегу за несдержанность, но слова принца ранят нас хуже стрел, — низко поклонился он мне.

— Я тоже был весьма опечален, услышав то, что твориться в Вавилонии, — притворно погрустнел я, — мне раньше всегда казалось, что ваша страна просвещённая и прогрессивная, с древними корнями. Мне жаль ваш народ, который вынужден терпеть над собой такого царя.