Историческая хроника Морского корпуса. 1701-1925 гг. - Георгий Зуев

Для того чтобы приучать воспитанников заботиться о своих и общественных интересах, Воин Андреевич распорядился выбрать от каждого «полуотделения воспитанников» собственных артельщиков, обязанных по поручению своих товарищей дежурить на камбузе, у артельного самовара, «выдавать весом и по счету провизию, записывать расходы в специальные шнурованные книги». По субботам все кадеты-артельщики с офицером, который заведовал питанием практикантов, отчитывались перед командиром корабля и вручали ему составленную собственноручно сводку расходов за неделю. Караульная служба воспитанников на корабле теперь проходила регулярно, кадетов вооружили ружьями, которые они регулярно чистили.

На винтовом корвете «Баян» морскую практику проводили воспитанники старшего курса Морского корпуса. Их программу значительно усложнили, она стала более объемной. Кадеты впервые попали на военный корабль подобного класса и первый раз в своей жизни выходили в открытое море.

В инструкции командира отряда предписывалось: «Всем служащим на корвете встретить воспитанников приветливо, как бы заслуживающих доверия детей, о которых только слышали одно хорошее. За каждое уклонение судить как за злоупотребление доверием, и по мере вины лишать его».

Следует отметить весьма удачный подбор офицеров корвета, и особую роль его старшего офицера лейтенанта Г.О. Гадда, проявившего прекрасные педагогические способности, позволившие ему продемонстрировать, между прочим, как без наказаний и брани можно добиться от команды корабля образцового порядка. К концу плавания практиканты ни в чем не отставали от опытных матросов и работали с огромным энтузиазмом. Отмечалось, что даже воспитанники, страдавшие морской болезнью, пересиливали себя и продолжали работать на корабле.

Обучение такелажным работам на корвете «Баян» проходило под руководством опытных инструкторов – унтер-офицеров, в своем большинстве они оказались отличными учителями и пользовались заслуженным уважением воспитанников.

Практика, кстати, выявила значительные недостатки в подготовке кадет по курсу штурманского дела. Двухмесячное обучение этому сложному предмету в корпусе оказалось явно недостаточным.

Воспитанники впервые, непосредственно во время плавания, познакомились с реальной работой корабельной кочегарки и ее обустройством. Они принимали участие в ремонтных работах судовых механизмов, разбирали и чинили золотники и цилиндры.

При всем этом командир учебной эскадры капитан I ранга Римский-Корсаков требовал от практикантов ежедневного ведения дневниковых записей о проделанной работе с обязательными заключениями и выводами. Записи воспитанников регулярно проверялись и визировались корпусными офицерами.

Воин Андреевич не забывал и о досуге своих подопечных, о рациональной организации проведения ими свободного времени. Кадетам разрешалось ловить рыбу, охотиться, совершать продолжительные прогулки верхом, бывать на концертах и балах. Правда, вначале появление среди танцующей публики в Ревеле «синих рубашек» выглядело довольно странно и «неприлично», но к этому вскоре привыкли.

В декабре 1861 года капитан I ранга В.А. Римский-Корсаков был назначен высочайшим приказом директором Морского кадетского корпуса, позднее преобразованного в Морское училище. В этой должности Воин Андреевич провел последние 10 лет своей жизни. В соответствии с новым назначением он вместе с семьей переехал из Кронштадта в Петербург и поселился в казенной квартире при Морском корпусе на Васильевском острове. В это время здесь еще учился на старшем курсе его младший брат – будущий известный русский композитор Николай Андреевич Римский-Корсаков. В апреле 1862 года Николай Андреевич, посещавший музыкальный салон Милия Алексеевича Балакирева на Офицерской улице, завершил работу над своей первой симфонией. Первую часть симфонии гардемарину Римскому-Корсакову помогал оркестровать сам Балакирев. Музыку одобрили. Музыкальный талант начинающего композитора ни у кого не вызывал сомнений.

В том же году младший брат директора Морского корпуса был отправлен в двухлетнее учебное плавание на клипере «Алмаз» для практики. Воин Андреевич, несший перед памятью отца ответственность за судьбу младшего брата, все еще надеялся, что Ника станет продолжателем его дела – мореплавателем-исследователем. Но нет, не оправдал надежд адмирала лейтенант флота Н.А. Римский-Корсаков. Он не стал флотоводцем и знаменитым мореплавателем. В 1873 году, спустя 2 года после смерти брата, Николай Андреевич сделал окончательный выбор и навсегда оставил флотскую службу. Он стал профессиональным композитором, дирижером и известным общественным деятелем.

Однако Николай Андреевич не сразу порывает с флотом. Еще 11 лет он, уже лицо гражданское, выполнял обязанности инспектора музыкальных хоров Морского ведомства.

Приняв Морской кадетский корпус, Воин Андреевич не заметил в нем особых радикальных перемен. В корпусных коридорах и рекреационных помещениях по-прежнему дрались смертным боем кадеты. Корпусные унтер-офицеры продолжали раздавать воспитанникам подзатыльники и зуботычины. В корпусе процветала строевая муштра. В учебном заведении недоставало методических пособий, приборов и учебных инструментов.

Энергично и настойчиво В.А. Римский-Корсаков взялся за реорганизацию Морского корпуса, за создание оптимальных условий для получения воспитанниками систематических специальных и общеобразовательных знаний, соответствующих высоким требованиям научно-технического развития флота.

Ранее преподававшиеся в корпусе учебные дисциплины были дополнены новыми курсами: пароходной механики, физической географии, метеорологии, военно-морской истории, тактики и законоведения. По инициативе директора в официальную программу практических занятий включили инструментальные съемки, практические приемы строительства малых судов и шлюпок. Специальным распоряжением контр-адмирала Римского-Корсакова в Морском корпусе упразднили институт унтер-офицеров. Теперь ответственность за дисциплину и порядок легла на плечи дежурных кадетов. Старый палочный надзор впервые заменили взаимным доверием и товарищеской требовательностью. Воин Андреевич писал тогда своему младшему брату: «Неотступный прежний надзор заменен взаимным доверием, и эта система в два года так преобразила кадет, что их узнать нельзя». Действительно, число случаев нарушения дисциплины в результате смелой реформы директора уменьшилось в несколько раз.

В 1861 году в Морском корпусе высочайше утвердили новые правила приема в учебное заведение. Инициатива их разработки принадлежала В.А. Римскому-Корсакову. С этого года, в соответствии с новыми правилами, все желающие поступить в корпус участвовали в конкурсных экзаменах в объеме учебной программы пяти классов гимназического курса, причем в учебное заведение теперь ежегодно принималось не более 50 человек юношей в возрасте от 14 до 17 лет. При этом кроме дворянских детей, начиная с 1861 года, правом поступления в морское учебное заведение стали пользоваться дети «потомственных почетных граждан», заслуженных армейских и флотских специалистов, гражданских чиновников, некоторых представителей недворянской интеллигенции и даже сыновья священнослужителей. В письме к младшему брату Воин Андреевич тогда писал: «Сословное ограничение значительно расширено тем, что будут приниматься уже не одни дворяне…»

Новые правила приема в Морской корпус действительно несколько демократизировали контингент его воспитанников, но в целом он все же по-прежнему оставался привилегированным учебным заведением, доступным лишь для сословий, служивших надежной опорой трону.

Одновременно с утверждением новых правил приема разработали дополнительные условия для абитуриентов. Теперь кроме довольно сложных конкурсных вступительных экзаменов каждый кандидат проходил предварительное медицинское освидетельствование и совершал «пробное» плавание на одном из корпусных учебных судов. За период «пробного» плавания, продолжавшегося вначале два, а позже два с половиной месяца в течение лета, поступавший в корпус кандидат демонстрировал свои физические возможности, выносливость и способности в освоении азов морской службы на корабле. На период «пробных» плаваний кандидаты обеспечивались полным бесплатным казенным содержанием, форменной одеждой, бельем и обувью.

В период пребывания контр-адмирала В.А. Римского-Корсакова на посту директора Морского корпуса по его инициативе изменили форму одежды воспитанников. Для повседневного ношения он предложил ввести синие фланелевые рубашки с узкими суконными белыми погонами. На мундирах стоячие воротники заменили отложными с нашитыми на их концах петлицами из золотого галуна. Суконные кивера сначала заменили лакированными круглыми шляпами с большими полями и шелковой лентой вокруг тульи с оттиснутой на ней надписью «Морское училище». Позже вместо шляп воспитанники стали носить форменные фуражки.