Цена двуличности. Часть 2 - Алаис

чтобы это бросило тень на род Суар. Погибла бы и все.

Девушка криво ухмыльнулась, до ужаса напомнив Мэба при этом.

— Если честно, я слабо понимаю твою логику, — она на пару секунд замолчала, а затем торопливо добавила, — ну да ладно. Я вообще по делу зашла.

— По какому?

Мне даже стало немного любопытно. Бледный отголосок того чувства, которое не так давно побуждало меня на совершение поступков сомнительной степени благоразумности.

— Я пришла…

Мэл замялась и снова уставилась на мои ноги. Это начинало раздражать.

— Пришла поблагодарить и… извиниться.

— За что?

— Ну, скажем так, — девушка неловко улыбнулась, — убийством Ашиана ты оказала мне неплохую услугу. Вряд ли новый глава рода Тар даст согласие на брак с нашей Инешуд. А это значит, что еще пара-тройка лет девичества ей обеспечена.

Ага, если бледные твари не убьют нас всех раньше. Но это мысль я решила оставить при себе.

— Просто дедушка… он хороший, но если упирается, его не переубедить, — Мэл вздохнула, наконец-то переведя взгляд с моих ног на кресло в нескольких шагах от кровати, — он вбил себе в голову, что нам жизненно необходимо обновление родства с семейством Тар, и решил добиться этого любой ценой. Невзирая на мнения — мое, тетушки или самой Инешуд.

— Ясно, — ровно произнесла я. — А за что ты хотела извиниться?

Девушка опустила голову, глядя на свои колени. Волосы снова закрыли ее лицо, а сама она стала нервно перебирать широкий рукав темно-серой мантии.

— За то, что ошиблась относительно тебя, — глухо ответила Мэл. — Если честно, сначала я восприняла тебя… враждебно.

Неожиданное откровение. Мне она при встрече показалась вполне дружелюбной. Впрочем, наивность и неспособность разбираться в чужих душах мне уже пару раз вышла боком, да.

— Не из-за твоих личных качеств, нет, — девушка заговорила быстрее, будто торопилась объясниться до того, как я что-нибудь отвечу. — Из-за обстоятельств, при которых ты присоединилась к нашему роду.

Она замолчала на несколько секунд, прежде чем продолжить.

— Я привыкла к одиночеству Мэба. Теперь рядом с ним девушка… Как оказалась, очень даже неплохая, и я искренне рада за брата, что он наконец-то нашел свое счастье.

В ее голосе звучала такая горечь, что мне как-то с трудом верилось в ее радость.

— И ты стала залогом того, что ее примут в нашу семью. Я понимаю, что это звучит глупо… или даже безумно, но я ненавижу тебя за это.

Час от часу не легче. В моей голове возникла отстраненная мысль о том, сколько у меня еще врагов, о которых я вообще даже не подозреваю?

— Но после нашего разговора… после того, что ты сделала… Я хочу извиниться за свою предвзятость.

Как бы так помягче сказать, что я вообще об этом даже не подозревала? И не расскажи она о своей ненависти, мне бы и в голову такое не пришло…

Воцарилась неловкая тишина. Похоже, я должна что-то сказать.

Так неохота.

— Не думаю, что тебе стоит извиняться, — прошелестела я, жестом попросив помолчать встрепенувшуюся было Мэл, — если у тебя были поводы меня ненавидеть, то хорошо, что их больше нет. Но если тебе так будет легче — извинения приняты.

Девушка улыбнулась и качнула головой.

— Тогда еще кое-что, — задумчиво проговорила она, — ты не подумывала сбежать?

Еще одна неожиданность. Или какая-то неведомая мне проверка?

— Нет.

— Почему?

— Потому что пострадает Мэб.

Ну не говорить же мне, что я попросту не смогу скрыться достаточно надежно, чтобы меня не догнали и не нашли? Бежать-то мне некуда.

Мэл на миг нахмурилась, а потом невесело усмехнулась.

— Вообще я имела в виду побег перед казнью, а не сейчас.

Ага, дело уже решенное, получается.

— Уже вынесен приговор?

— Еще нет, но дедушка уже почти не надеется на то, что удастся переубедить Совет. То, что они там сейчас обсуждают — переливание из пустого в порожнее.

— Он и так сделал для меня больше, чем мог бы.

— Он очень переживает из-за происходящего. То, что ты не сказала, в какую историю втянута…

— Сожалею, что так вышло, но я действительно не могла этого сказать.

Для достоверности я повела плечами, но при этом не ощущая внутри ровным счетом никаких эмоций. Даже отвращения от воспоминаний о пережитом. Лишь пустота одиночества и апатия, лишающие каких бы то ни было желаний. Хотя нет, одно желание все же было — чтобы все это поскорее закончилось, раз уж итог предопределен.

— Я… понимаю, — тихо ответила Мэл.

И по ее тону я осознала, что она действительно меня понимает. Возможно, ее шрамы — это тоже память о каком-то страшном событии, оставившем следы не только на ее теле, но и в душе?

Впрочем, мне-то какое дело? Даже если и было раньше, то сейчас — уже никакого.

— Так а смысл в побеге перед казнью? — я решила вернуть разговор в прежнее русло. — Что изменится?

— Ну, хотя бы то, что за сутки до казни тебя отсюда заберут.

— Куда?

— В какую-то из темниц в Зале Совета.

— Отличное место для побега, — я издала шипящий смешок, припомнив сложности со входом-выходом из этого величественного здания.

— Да, оттуда сложно выбраться. Но я тебе помогу, — с загадочной улыбкой проговорила Мэл. — Но мне нужно знать — да или нет. Потому что такое непростое задание требует подготовки, а времени, скорее всего, осталось мало.

Я щелкнула челюстью, размышляя, как бы так помягче сообщить своей собеседнице, что она, похоже, сошла с ума. Впрочем, мне и в собственном-то здравомыслии приходилось в последнее время сомневаться все чаще.

— Но как?..

— А это уже не твои проблемы, — лицо девушки на секунду обрело хищное выражение.

— Но Мэб…

— В последние сутки Мэб перестанет нести за тебя ответственность, — Мэл посерьезнела и с нажимом повторила: — Ну так что?

Мои мысли неожиданно обратились к пророчеству. Неужели подтвердился очередной этап — враг стал другом? Неожиданно, но выглядит правдоподобно… Наверное. Вот только о том, стоит ли принимать помощь этого самого друга, в предсказании Ваана ничего не говорилось.

Значит, в этом случае судьба полагалась на мой выбор. Это — моя ответственность.

Или на все воля Суртаза?

Имя Первого Некроманта отдалось в грудной клетке странной легкой вибрацией, впрочем, настолько мимолетной, что мне могло и показаться. Но я ухватилась за это ощущение и восприняла его, как знак.

— Нет.

— Ты уверена? — недоверчиво уточняет Мэл. — Они же тебя казнят.

— Уверена.

Стоит ли говорить ей о том, что мне как-то не особенно хочется доверять свою жизнь человеку, который буквально пару минут назад признавался в ненависти? Хоть и в уже прошедшей. Наверное.

Решила, что не стоит. И это помимо моего нежелания и неспособности скрываться от преследования.

Поэтому мне показалось логичным просто промолчать ответ. Жаль только, что такой умной я стала слишком поздно. Но ведь лучше поздно, чем никогда, да, Альд?

— Что ж, мое дело — предложить, — моя собеседница вздохнула. — Мне очень жаль, что так вышло.

Я же, перебирая в памяти, как же все к этому дошло, зацепилась за деталь, из-за которой Ашиан обнаружил Альда.

— Скажи… Кто зачаровал камни в саду?

Хоть это было уже и не важно, но именно сейчас мне почему-то припомнилось, что на Мэл ловушка тогда не сработала. Подтверждая мою догадку, девушка опустила глаза и поджала губы.

Ясно.

— Я, — тихо ответила она. — Я тогда подумала, что ты меня преследуешь, хоть и не понимала, зачем тебе это. А когда поняла, что ошиблась — узнала об обвинении и прочем… И решила извиниться и предложить помощь.

Я молча кивнула. Очередное недопонимание, приведшее к досадному стечению обстоятельств.

Мэл же внезапно встрепенулась и повернулась к двери.

— Кто-то идет, — сообщила она. А затем неуверенно улыбнулась и добавила: — Ну… Мне пора. Спасибо тебе за все.

Снова кивнув, я безмолвно наблюдала, как буквально за пару секунд тело девушки растворилось в кружащих вокруг частицах света. Руны на полу засветились и погасли, и тут же, будто отвечая им, замерцали символы у входа в комнату. Примерно через минуту они погасли, дверь открылась и тут же сама захлопнулась, стоило Линс осторожно переступить порог. Облаченная темное закрытое платье с длинными рукавами и подолом чуть ли не до пяток, она казалась как-то особенно маленькой и хрупкой. Возможно, из-за бледности — еще большей, чем обычно.

Удивленно покосившись на подозрительно самостоятельную створку, волшебница подошла к границе магической клетки и нахмурилась. Сначала посмотрела на пол, потом на потолок, и только после этого — на меня. Я с трудом удержалась от того,