Благими намерениями - Алексей Замковой

Опа! Размышления внезапно прервались. Штык-нож что-то слабо царапнул. Но не металл… Похоже на дерево. Так, на пару сантиметров вправо — пусто. Пару сантиметров влево — пусто. Деревяшка какая-то или корень… Ладно, продолжаем проверять пространство перед собой. Левой рукой вытер пот со лба и снова штык-нож в землю. Пусто… Пусто… Снова что-то есть. В крайней левой точке, проверив которую я собирался ползти дальше, штык-нож опять что-то зацепил. Снова корень? Сместился чуть влево, стараясь сжаться так, чтобы ничем не выйти за пределы проверенной полосы. Вшших… Снова острие уперлось во что-то. И снова! Около пяти «дырок» спустя я выяснил, что в земле передо мной лежит что-то прямое, длиной около полуметра (плюс-минус) и сделанное явно из дерева. Может, бревно какое-нибудь? Чего ведь на полях не найдешь… Аккуратно… Очень-очень аккуратно потыкал штык-ножом сверху вниз. Ответом мне стал тихий, глухой стук. Оно же просто поверху! Даже землей не присыпано. Похоже, какой-то ящичек! Тебя-то мы и ищем… Расчистил траву над ним. Передо мной предстало нечто длинное, похожее на модель гроба. А вот теперь…

Теперь надо хорошо подумать. В голову пришло, что сапер ошибается только один раз, но я тщательно и нецензурно прогнал мысль об ошибке. Сосредоточься! Что ты знаешь о длинных деревянных минах? Есть ли там установка на неизвлекаемость? Какой взрыватель? После пяти минут раздумий я выяснил только две вещи: судя по размеру, это противотанковая мина, и я что-то подобное видел в музее на Новых Петровнах, куда мы с товарищем заезжали по дороге на Лютежский плацдарм. Все! Обнадеживает только то, что, судя по деревянному корпусу, вряд ли конструкторы слишком заморачивались со всякими ухищрениями. Деревянный корпус ведь что означает? Что мину старались сделать максимально дешевой. Значит, есть надежда, что никаких сюрпризов быть не должно, а наоборот — все здесь должно быть просто, как угол дома. Ага! А если они туда какую-то гадость воткнули, типа взрывателя МУВ, который даже от чиха может сработать? Тем более его сейчас, похоже, пихают везде, где он хоть как-то подойдет… И не стоит сбрасывать со счетов саперов, ставивших эту мину, — вполне ведь могли, например, подложить под нее гранату… Не под каждую мину, конечно, — гранат не напасешься! — но под некоторые… А, бог с ним! Если суждено помереть, то и в чистом поле точно в срок тебе на голову кирпич упадет.

Перекрестившись, я принялся осторожно обкапывать мину штыком. Это заняло еще минут десять, но зато по их истечении передо мной лежал на земле извлеченный, без всяких сюрпризов, деревянный «гробик». Тяжелый, кстати, зараза — меньше десяти, но больше пяти килограммов! Теперь назад. Стоп! Сначала замаскировать дырку в земле травой — мне не надо, чтобы кто-то утром все это заметил и потом искал тех кротов, которые ямы на минном поле оставили! Вот теперь можно назад. Так, а где та полоса, по которой я полз? За работой совсем забыл, насколько сдвинулся влево от маршрута. Помню, что смещался влево… Чуть-чуть, ненамного. Сместился чуть вправо, надеясь, что оказался в центре проверенной полосы, извернулся, разворачиваясь в обратную сторону. Ладно, судя по всему, мины не засыпали полностью землей. Или слой земли поверх них был настолько тонкий, что его смыло дождем… Если что — думаю, замечу.

Обратный путь занял гораздо меньше времени. Нервов, учитывая, что сейчас при мне взведенная мина неизвестной конструкции, — больше, но землю перед собой я уже не проверял по сантиметру.

— Ну что? — встретил меня вопросом Селиванов.

— Двое берут вот этот гроб, — я, размазав по лицу грязь, вытер со лба пот и указал на мину, — и аккуратно, как если бы это и впрямь гроб был, спускают вниз.

Две тени подхватили ящик и исчезли за краем оврага. А я на минуту прилег отдохнуть и прийти в себя. Эх, покурить бы! Но сигарет нет. И табака нет. А если бы и были — не стал бы я курить, когда немцы под самым носом. Бросить, что ли, как Оле обещал… С этой мыслью я спустился в овраг. Темно — хоть глаз выколи. Наверху по сравнению с тем, что на дне оврага, — вообще день! И как здесь хотя бы рассмотреть ту мину, не говоря уже о том, чтобы ее разобрать? Я сплюнул в сердцах.

— Где мина?

— Здесь! — донеслось из темноты.

Пошел на голос, споткнувшись обо что-то на первом же шаге. Постепенно глаза привыкли и к этой темени. По крайней мере хоть силуэты какие-то вижу. Вон те тени — по идее, это мои бойцы… Посветить бы… Достал из кармана зажигалку и остановился, так и не крутанув колесико. Немцы ведь рядом. А если кто-то сейчас смотрит как раз в нашу сторону и заинтересуется странными отсветами? Пусть мы в овраге, но ночь ведь кругом! И немцы кругом… Блин, я бы сейчас даже свой штык-нож отдал за копеечный брелок со слабым диодным фонариком! Однако о таких достижениях прогресса стоит забыть. Видел, конечно, в фильмах, как разведчики накрываются плащ-палаткой, маскхалатом или чем-то подобным и изучают карту при свете фонарика, но ни плащ-палатки, ни фонарика нет. Укрыться гимнастеркой и светить зажигалкой? Так гимнастерка слишком мала для этого. Да и ковыряться в мине при свете зажигалки…

— Значит, так, я пойду еще мины принесу, — принял я решение. — Самим эту мину не трогать. Двое — на край оврага, чтобы принимать у меня мины.

И понеслось. Эта ночь прошла для меня настолько ужасно, что казалось — лучше бы меня тогда, на мосту, прибило. Всю ночь, пока небо не начало сереть, я ползал по полю, разыскивая мины, выкапывая их и оттаскивая к оврагу. Работа пошла чуть быстрее — я уже знал, что стоит искать, и, можно сказать, набил руку. Но нервное перенапряжение и общая физическая усталость, с каждым движением заливавшая в мои конечности грамм свинца, давали о себе знать. К рассвету руки уже дрожали настолько, что я еле удерживал штык-нож. Очень велик был соблазн отправить кого-то еще из бойцов ползать по полю, но я не решился. Это мне уже впиталось в костный мозг уважение ко всякой взрывоопасной дряни — начиная от страшилок об оторванных руках, прочитанных в Интернете, и заканчивая личным опытом в подрывном деле, приобретенным уже здесь. А старшина Трепов, который подорвался, казалось, давным-давно? Нет, пусть пока бойцы наберутся опыта…

Перед рассветом я еле дотащил девятую по счету мину до оврага. Посмотрел на небо — слава богу, больше ползти, по крайней мере сейчас, не надо. Даже если бы до рассвета оставались часы — не пополз бы. Хватит!

— Селиванов, остаешься за старшего. — Из горла вырвался какой-то хрип, и я сплюнул тягучую слюну. — Как рассветет…

Кто-то протянул мне флягу, и я, благодарно кивнув, освободил ее от содержимого сразу наполовину.

— …продолжаешь наблюдение за дорогой. Меня разбудите через три часа.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});