Проверка верности - Джоржетт Хейер

– Все равно не понимаю, – признался виконт. – Ты ни в чем не виновата. Кучер… Кстати, что с ним сталось?

– Его п‑подпоили, – ответила она.

– Тем лучше, – заявил его светлость. – Если экипаж вернулся обратно в конюшню без него, значит, ты говоришь правду.

– Все совсем не так. Летбридж слишком умен, – с горечью сказала Горация. – Я разговаривала с кучером с‑сегодня утром. Он п‑полагает, что ему п‑попалось несвежее пиво, а экипаж вернули обратно к таверне. Так что мне п‑пришлось сказать ему, что я п‑послала факельщика[78] за наемным фиакром. И было бы несправедливо п‑прогонять его, потому что я знаю, что его с ливрейным лакеем п‑подпоили, п‑поэтому я пообещала ему, что на этот раз не стану ничего говорить Р‑Рулу.

– Это плохо, – подытожил виконт и нахмурился. – Но ведь мы с Помом знаем, что ты ударила Летбриджа кочергой по голове и убежала.

– Ну и что? – горестно воскликнула она. – Разумеется, ты будешь на моей с‑стороне в любом случае, и Р‑Рул именно так и п‑подумает.

– Чтоб мне провалиться на этом месте, Хорри, почему это?

– П‑потому что… П‑потому что я была с ним не слишком мила п‑перед тем, как он уехал, и он п‑приглашал меня с собой, а я отказалась. Теперь ты видишь, П‑Пел, что п‑получается так, будто я все п‑подстроила заранее и даже не отказалась от Летбриджа. В довершение ко всему я рано уехала с этого ужасного б‑бала!

– Да, выглядит не очень хорошо, ты права, – признал виконт. – Ты поссорилась с Рулом?

– Нет, не п‑поссорилась, только… Нет.

– Тебе лучше рассказать мне все, и поживее, – сурово заявил его светлость. – Полагаю, ты опять взялась за свои штучки, а ведь я тебя предупреждал, что он их не потерпит.

– Все совсем не так! – вспыхнула Горация. – П‑просто я узнала, что авантюру в Ренела он с‑спланировал с этой гадкой леди Мэссей.

Виконт уставился на нее во все глаза.

– Ты спятила! – спокойно сказал он.

– Нет. Она была т‑там, и она все знает.

– Кто сказал тебе, что он все спланировал с ней вместе?

– Ну, в общем, никто, но так д‑думает Летбридж, и я, естественно, д‑догадалась…

– Летбридж! – презрительно прервал ее виконт. – Клянусь честью, ты просто круглая маленькая дура, Хорри! Господи, да разве можно быть такой легковерной? Мужчина не злоумышляет против своей жены с любовницей. В жизни не слышал такой ерунды!

Горация выпрямилась.

– П‑Пел, ты правда так думаешь? – сдерживая волнение, спросила она. – Но я не м‑могу забыть его слов, к‑когда он сказал, что она действительно знала обо всем с самого начала.

Виконт взглянул на нее с нескрываемым презрением.

– Раз он так сказал, то это доказывает, что она ни при чем, если здесь вообще нужны доказательства, в чем я сомневаюсь. Господи, Хорри, я же объяснил тебе, что он не стал бы говорить ничего подобного, если бы она приложила руку к этому делу! Более того, это объясняет, почему Мэссей так внезапно укатила в Бат. Можешь мне поверить: если она обнаружила, что мужчиной в ярко-алом домино был именно он, то у них случился грандиозный скандал, а Рул не из тех, кто готов безропотно сносить подобные вещи. Я еще спрашивал себя, что же заставило ее отбыть в такой спешке. Эй, какого черта… – воскликнул он, видя, как Горация, завизжав от радости, кинулась ему на грудь. – Больше так не делай, – сердито заявил виконт, высвобождаясь из ее объятий.

– Ох, П‑Пел, а мне это и в голову не п‑приходило! – счастливо вздохнула Горация.

– Ты маленькая дурочка, – повторил виконт.

– Теперь я и сама это вижу, – согласилась она. – Но если он п‑порвал с этой ж‑женщиной, то это лишь укрепляет меня в р‑решимости ничего не г‑говорить ему о п‑прошлой ночи.

Виконт глубоко задумался.

– Должен сказать, что это – дьявольски запутанная история, – промолвил он. – Пожалуй, ты права. Если мы сможем вернуть твою брошь, то тебе ничего не грозит. А вот если Пома постигнет неудача… – Он строго сжал губы, и лицо его помрачнело.

Сэр Роланд тем временем прибыл на Хаф-Мун-стрит. Ему повезло, и он застал лорда Летбриджа дома.

Барон принял его в роскошном домашнем халате, расшитом цветами. Похоже, давешний удар по голове не причинил особого вреда его здоровью, и он приветствовал сэра Роланда с учтивой благожелательностью.

– Прошу вас, присаживайтесь, Поммерой, – предложил он. – Чем обязан столь неожиданной чести?

Сэр Роланд опустился на стул и приготовился проявить свой пресловутый такт.

– Ужасная неприятность, – сказал он. – Прошлой ночью – был немного не в себе, понимаете ли, – и потерял брошь. Очевидно, выпала из моего шейного платка.

– Вот как! – сказал Летбридж, пристально глядя на него. – Выходит, это была булавка?

– Нет, не булавка. Брошь. Фамильные драгоценности – иногда ношу их – и не хотелось бы потерять ее. Вот я и пришел взглянуть, не здесь ли ее обронил.

– Понимаю. И как же она выглядит, эта ваша брошь?

– Круглая брошь, в центре – ажурные розетки в обрамлении жемчугов, а по внешнему краю идут жемчуга и бриллианты, – бойко отбарабанил описание сэр Роланд.

– В самом деле? Насколько я понимаю, это дамское украшение.

– Принадлежала моей двоюродной бабушке, – ответил сэр Роланд, поздравив себя с тем, как ловко он выпутался из затруднительного положения.

– Да, не сомневаюсь, что она очень вам дорога, – сочувственно заметил его светлость.

– Именно так, – согласился сэр Роланд. – Дорога как память. Был бы счастлив заполучить ее обратно.

– Бесконечно сожалею, но ничем не могу вам помочь. Могу я предложить, чтобы вы поискали ее в Монтакьют-Хаусе?[79] Припоминаю, вчера вы говорили, что провели вечер там.

– Там я ее не терял, – решительно заявил сэр Роланд. – Естественно, первым делом я отправился именно туда.

Летбридж пожал плечами:

– Какая досада. Боюсь, что вы обронили ее на улице.

– Не на улице, нет. Помню, она была у меня как раз перед тем, как я пришел сюда.

– Неужели? – сказал Летбридж. – Что заставляет вас говорить об этом с такой уверенностью?

Сэр Роланд ненадолго задумался.

– Помню в точности, потому что Пел сказал: «Какая у тебя забавная булавка для галстука, Пом». А я ответил: «Принадлежала моей двоюродной бабушке». Потом мы пришли сюда. Значит, тогда она у меня еще была.

– Очевидно, вы правы. Но, быть может, вы потеряли ее после того, как покинули мой дом? Или вы помните, как Уинвуд сказал потом: «Где твоя булавка для галстука?»

– Именно так, – сказал сэр Роланд, испытывая благодарность к барону за помощь. – Пел сказал: «А что сталось с твоей булавкой для галстука, Пом?» Но я не вернулся за ней – пора было идти домой, знаете ли. Был уверен, что здесь она в безопасности.

Летбридж покачал головой:

– Боюсь, Поммерой, ваши воспоминания о минувшей ночи не слишком отчетливы. У меня нет вашей броши.

После этих слов сэру Роланду ничего более не оставалось, как откланяться. Лорд Летбридж проводил его в коридор и любезно пожелал ему всего доброго.

– Прошу вас уведомить меня, если вам удастся отыскать свою брошь, – с изысканной вежливостью добавил он. Он смотрел, как его удрученный гость спускается по ступенькам, после чего перевел взгляд на лицо привратника. – Пришлите ко мне Мокстона, – распорядился он и вернулся в гостиную.

Через несколько мгновений явился дворецкий.

– Милорд?

– Когда комнату подметали сегодня утром, не было ли здесь броши? – спросил Летбридж.

Дворецкий осмотрительно опустил глаза:

– Ничего об этом не слышал, милорд.

– Расспросите остальных слуг.

– Слушаюсь, милорд.

Пока дворецкий отсутствовал, Летбридж, нахмурившись, глядел в окно. Когда Мокстон вернулся, он повернулся к нему.

– Итак?

– Нет, милорд.

По лицу Летбриджа промелькнула тень.

– Очень хорошо, – сказал он.

Дворецкий поклонился:

– Да, милорд. Обед для вашей светлости подан.

Летбридж направился в столовую. Он по-прежнему был в халате, а лицо его сохраняло задумчивое и слегка озадаченное выражение.

Некоторое время он сидел за столом, машинально потягивая портвейн. Как он и говорил Каролине Мэссей, он был не из тех людей, у кого крушение собственных планов вызывает зубовный скрежет, но неудача, постигшая его минувшей ночью, изрядно разозлила барона. Маленькую хитроумную лисичку следовало проучить. Месть, которую он задумал, обрела в его представлении и некоторый спортивный интерес. Первый раунд схватки остался за Горацией, и теперь он должен навязать ей второй, победить в котором она не сможет. И брошь, похоже, давала ему возможность, которую он искал, – если только он сумеет заполучить ее.