Мягкие лапки судьбы - Вонсович Бронислава Антоновна

Странный серый безжизненный мир все так же уходил за горизонт, и не было в нем ничего, на чем взгляд задерживался дольше мига. Словно по степи прошелся пожар, оставив после себя лишь один серый пепел. Ни звука, ни движения.

Если я сейчас за Гранью, куда все мы уходим после смерти, то где же души? Должно же быть хоть что-то, говорящее об их присутствии? Я остановилась и огляделась. Вокруг ничего не изменилось: все та же серая бескрайняя равнина. Вдруг пришло в голову, что надо было хотя бы узнать, как здесь что выглядит. Смогу ли я узнать брата, когда встречу? Да и встречу ли вообще? Не напрасно ли все это? Застыну навсегда здесь этакой мухой в янтаре в назидание тем, кто придет сюда после меня.

Оглянулась. Себастьена уже не видно, потерялся в этом мутном мареве мира за Гранью, но путь к нему был указан четко. Зеленый луч не пропал, но теперь он не поддерживал, а предлагал вернуться. Яркий, сильный, манящий… И второй — к Шарлю, и он уже не звал, просто указывал путь, предлагая выбор.

Я разозлилась на себя за эти колебания. Как можно вернуться? Ведь тогда у брата уже ничего не будет. Сейчас его будущее зависит только от меня. А я его непременно найду, или я не Маргарита Дюпуи!

Злость придала сил, она словно плавила пространство вокруг меня, и я упрямо продолжала двигаться по лучу, ведущему к Шарлю. Не осталось места ни страху, ни неуверенности, только злость и желание пройти до конца. Дойти и вернуться. Я сосредоточилась только на яркой зеленой линии, отбросив все остальные мысли, ненужные сейчас. Впрочем, это было не так уж и сложно: чем дальше я отходила от входа, тем больше сгущалась вокруг меня эта странная серая взвесь, похожая на пепел от сгоревшей бумаги.

Луч пропал неожиданно, словно его выключили. Я даже не успела испугаться, когда поняла: пришла.

— Шарль, — неуверенно позвала я. — Шарль, ты где?

Не знаю, что я ожидала услышать в ответ, но только не эту гнетущую тишину. Самое ужасное, что вокруг почти совсем ничего не было видно. Может, перестало действовать заклинание? Я испуганно обернулась, но луч возврата приглашающе зеленел. Нет, все правильно, я пришла, и брат, точнее, его душа, где-то здесь. И второй попытки не будет.

— Шарль, ты здесь?! — вскричала я. — Я пришла, чтобы вытащить тебя назад, в твое тело. Просто безобразие, что оно там находится одинокое, под присмотром этой ужасной иноры Леман. Ты знаешь, она мне совсем не нравится. Думаю, не понравится и тебе.

Тихий шелест, буквально на грани восприятия, прозвучал для меня небесной музыкой.

— Шарль, пойдем домой. — Я поводила руками по сторонам, стараясь нащупать хоть что-то. — Родители страдают. Мама плачет, папа… — я хотела было сказать «рыдает», но Шарль в это бы точно не поверил, поэтому сказала правду: — Постоянно напивается с горя. И это невыносимо. Шарль!

Я в отчаянии повернулась несколько раз вокруг себя, пытаясь ухватить душу брата. Но хватать было нечего: душа отнюдь не материальна. Но Себастьен сказал, что ее надо увлечь к выходу, значит, это как-то возможно сделать. Я притронулась рукой к выданному артефакту. Пусть сейчас это лишь иллюзия, но там, с другой стороны, он настоящий и действующий.

— Шарль, ты меня слышишь? Дай знать… — сказала и сама удивилась своим словам. Чего я жду от души? — Хоть как-нибудь…

Легкое прикосновение. Было ли оно или просто почудилось? Я убедила себя, что было.

— Шарль, — умоляюще сказала я, — пойдем со мной. Не знаю как, но мы должны с тобой отсюда уйти.

Опять легкое прикосновение, словно брат все-таки давал понять, что он тут. Но прикосновение показывало и неуверенность в том, что ему следует отсюда уйти. Из этого мрачного пустого места. Или оно казалось мне таким, потому что я пока жива? Но ведь и Шарль жив. Пока жив. Нет, не стоит об этом думать.

— Наше время еще не пришло, понимаешь? — В отличие от времени Себастьена, который ждет нас на выходе. Отогнав ненужные мысли, я продолжила: — Я не могу вернуться одна, Шарль. Только вместе с тобой. Шарль, ты должен пойти со мной. — Я твердила одно и то же, как говорящая птичка, вкладывая в свои слова уверенность, которой у меня не было. Не знаю, кого я больше хотела убедить: себя или брата. — Шарль, вернуться — твой долг передо мной, перед родителями, перед Советом магов, в конце концов. Венсан им заявил, что ритуал провел ты, но ведь это не так?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В этот раз касание было почти обжигающим, но я все так же ничего не видела, хотя и старательно вертела головой, стремясь уловить малейшее движение.

— Ты не можешь оставить свое имя опозоренным. — Мне показалось, что я нащупала нужную точку, и теперь давила только на нее. — Как маг, ты всегда был на высоте, а теперь тебя запомнят как неудачника. Ты не можешь такого позволить.

Голос креп и обретал силу, и мне начинало казаться, что серость вокруг понемногу рассеивается, но все так же ничего не говорило о том, что душа брата где-то рядом. Как я ни вглядывалась, не видела ни малейшей тени. Время шло, но ничего не менялось. Сколько его еще осталось до того, как ритуал закончится? Почему-то при мысли об этом я не испугалась, а разозлилась.

— Шарль, орк тебя побери! — рявкнула я и крутанулась вокруг себя, в очередной раз тщетно пытаясь ухватить хоть что-то. — Ты всегда был упрямым, но не в такой же ситуации! У меня не будет больше шанса тебя вытащить. Ни единого. Возвращайся! Я не знаю, что происходит здесь с душами и пока не хочу этого знать, но ты можешь вернуться, а значит — должен!

Пронзившая меня боль была такой сильной, что я застонала и чуть не упала на землю, или что там вместо нее было. Но покачнулась и удержалась, а иллюзия артефакта вдруг засияла ярким солнечным светом. Получилось? Я неуверенно шагнула назад. Еще шаг, еще. Но красный луч не появился. Да, получилось! Трясущимися руками я сжала сработавший артефакт и побежала назад, к Себастьену, благо возвращаться оказалось куда легче.

Он стоял, прикрыв глаза и закусив губу. Теперь он не казался смуглым: лицо было бледным до синевы. Время от времени по телу проходила дрожь, заставлявшая его сжимать кулаки. Видно, не так-то просто держать открытым проход за Грань.

— Получилось? Себастьен, скажите, получилось?

Собственный голос показался хриплым и надорванным. Себастьен открыл глаза, взглянул на светящийся артефакт и удовлетворенно кивнул, после чего у меня отпали последние сомнения. Душу затопило ликование. Получилось! У меня получилось!

Переход был почти мгновенным. Я даже не успела его заметить. Но вот уже вместо серого безжизненного мира — пентаграмма в тайной комнате венсановского дома. Дымок еще курился, но уже еле заметно…

— Теперь вам надо как можно быстрее добраться до брата, — голос Себастьена звучал устало, а руки, когда он запечатывал артефакт с душой, подрагивали. — Приложите артефакт к его коже и активируйте. Ничего сложного, все самое тяжелое уже позади.

— Вы выглядите совсем измотанным.

— Сам не ожидал, — он криво улыбнулся. — Дар оказался слишком слабым. — Он нахмурился, поняв, что сказал лишнее. — Марго, повторю, вам нужно как можно скорее отправиться к брату. Печать не вечна.

— Да, я поняла. Но выйти отсюда без вашей помощи все равно не смогу.

Я бы даже дверь не нашла, не то чтобы ее открыть. Как это делал Себастьен, для меня оставалось загадкой, хоть он и открывал ее, не особо передо мной скрывая, что делает. Но увы, то ли мои знания были слишком скудными, то ли Дар, но понять я не могла.

Он провел рукой по лбу, отбрасывая влажные пряди, и я опять испытала укол совести: он отдавал всего себя, чтобы мне помочь, а я собираюсь его предать. Или просто жертвовал чужим телом в расчете сменить на новое? Не так давно он сказал, что слишком слабый Дар. А уровень Дара, да и само его наличие, зависит от тела. Тело с сильным Даром даст больше возможностей. Я пытливо посмотрела на мага.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Себастьен на мои взгляды внимания не обращал, подошел к стене, медленно, словно каждое движение причиняло ему ужасную боль, и активировал проход.