Фаворитки - Виктория Холт

Одной из досадных мелочей, раздражавших ее, было присутствие при дворе продавщицы апельсинов.

Она подозревала, что король часто ускользал из ее общества, чтобы провести время в обществе Нелл Гвин. Он обычно заявлял, что чувствует себя усталым, и удалялся в свои апартаменты, но она знала, что он незаметно выходил из дворца и перелезал через стену сада при дворе на Пел Мел.

Луиза знала, что за глаза ее часто называли косоглазой красоткой из-за легкого косоглазия в одном глазу и плакучей ивой из-за того, что, когда она собиралась о чем-нибудь попросить, она делалась печальной-печальной и в глазах ее стояли слезы. Оба этих прозвища были даны ей бойкой комедианткой, которая не делала секрета из того, что считала себя соперницей Луизы. Для Нелл косоглазая красотка ничем не отличалась от Молл Дэвис, Молл Найт или любой другой девки — их всех надо было перехитрить ради драгоценного внимания короля.

Она, бывало, выкрикивала Луизе, когда их кареты, встретившись, проезжали мимо:» Рада сообщить вам, что его величество чувствует себя хорошо. Никогда еще он не бывал в лучшей форме, чем вчера вечером «.

Луиза делала вид, что ничего не слышит.

Тем не менее у Нелл были причины для волнений. Дети Барбары щеголяли своими титулами; поговаривали, что король ждет лишь принятия Луизой гражданства, чтобы пожаловать ей титул герцогини, а вот Нелл по-прежнему оставалась просто мадам Гвин и двух ее малышей звали попросту — Карл и Иаков Боклерки.

Когда король навещал ее, она с возмущением спрашивала его, почему к другим он так благоволит, в то время как два самых красивых мальчика в королевстве обойдены его вниманием?

Юный Карл, которому теперь было уже почти два года, сосредоточенно и серьезно смотрел на отца, и старший Карл чувствовал себя неуютно от этого пристального взгляда.

Он поднимал мальчика на руки. Маленький Карл неуверенно улыбался. Он понимал, что его мама гневалась, и не знал, как вести себя с человеком, который вызвал ее гнев. Маленький Карл очень ждал приходов отца, но его веселая мама, которая смеялась, танцевала джигу и пела для него, была самым замечательным человеком на свете, и он не собирался любить даже своего обворожительного отца, если он так огорчает его маму.

— Ты не рад встрече со мной, Карл Боклерк? — спросил Карл Стюарт. — Ты меня не поцелуешь?

Маленький Карл посмотрел на маму.

— Ответь ему, — подсказал Нелл, — что ты так же скуп на поцелуи для него, как он щедр на почести, раздаваемые другим.

— Ах, Нелли, я вынужден быть осторожным, вы же знаете.

— Ваше величество всегда осторожничали с мадам Каслмейн, как я понимаю. На тех, кого вы по доброте душевной считаете своими детьми, хотя так никто больше не считает, сыплются почести. А для тех, которые несомненно являются вашими сыновьями, у вас не находится ничего, кроме доводов о своей бедности.

— Всему свое время, — ответил озадаченный король. — Говорю вам, у этого мальчика будет титул не хуже, чем у других.

— Настолько не хуже, что никто не сможет его назвать просто хорошим, в этом я не сомневаюсь!

— Я вижу, что на этот раз Нелли по-настоящему рассвирепела. Защищаете детеныша, а?

— Да, — ответила Нелли. — И уже не первый год, милорд король.

— Я бы хотел, чтобы вы поняли, что этого я пока еще не могу сделать. Если бы вы были благородного происхождения…

— Как мать принца Задаваки? Карл невольно улыбнулся тому прозвищу, которое она дала Джемми. Он сказал:

— Люси давно умерла. Джемми уже юноша. А этому маленькому Карлу еще расти и расти. Потом, я думаю, у него будет такой же великолепный титул, как у любого из его братьев.

— Что же, его матери остается теперь лишь умереть, — драматически воскликнула Нелл. — Что — в реку мне прыгнуть? Или пронзить себя мечом?

Юный Карл, смутно угадывая настроение матери, поднял горький плач.

— Успокойся, успокойся, — успокаивал король. — Твоя мама не умрет. Это она так играет, сынок.

Но юный Карл никак не мог утешиться. Нелл выхватила его у короля.

— Нет, нет, Карлуша, — говорила она, — это все была игра. Папа прав. Нас может беспокоить лишь одно: величие твоего отца дает тебе право на высокое положение, но шлюха-мать обрекает тебя на унижение.

Тут она рассмеялась и принялась плясать по комнате джигу вместе с ним, пока он не засмеялся, — и король смеялся вместе с ними.

Ему так понравилась эта сцена, что он не смог удержаться и пообещал Нелл, что он подумает, что можно сделать для мальчика. Кроме того, он вспомнил, что ее сестра Роза бедствовала, и ей он обещал пенсию в сто фунтов в год, о которой Нелл для нее просила.

Что касается самой Нелл, то ему было так хорошо с ней даже тогда, когда она ссорилась ради своего сына, что он сделает ее герцогиней; правда же — сделает!

— Герцогиней?.. — повторила Нелл слова короля, и глаза ее засияли. — Это мне будет здорово приятно. Маленьким Карлуше и Джемми, у которых отец король, конечно, следует иметь мать-герцогиню, не меньше.

Король уже пожалел, что был так неосторожен, но Нелл продолжала:

— Я могла бы быть герцогиней Плимутской. Этот титул кто-нибудь в конце концов получит. Почему бы не Нелли? Барбаре повезло не меньше.

— Всему свое время, — смущенно сказал король.

Но Нелл была счастлива. Герцогиня Плимутская — это почетно и для ее мальчиков. А почему бы и нет? На самом деле, почему и нет?!

Нелл не стала герцогиней Плимутской. Она смело попросила соответствующие документы, которые закрепили бы ее право на этот титул, но ей было заявлено, что они не могут быть предоставлены.

Король ей сказал, что он сделал это предположение в шутку; он попросил ее понять положение страны. Она вела войну, которая потребовала больше расходов, чем предполагалось; голландцы были полны решимости отстоять свою страну; не достигнув желаемого результата открытием плотин, которое вызвало лишь краткое замешательство у захватчиков, юный, но решительный Вильгельм Оранский, правитель и капитан-генерал, проявлял и дальше свои блистательные способности полководца.

— Кто бы мог ожидать таких способностей от этого моего молодого неповоротливого племянника?! — восклицал Карл. — Никогда не забуду его пребывание при моем дворе. Небольшой бледный паренек, который боялся танцевать, чтобы не запыхаться из-за своих слабых легких. Он был угрюмым, и мне пришлось что-то предпринять, чтобы взбодрить его, вот я и попросил Бекингема усиленно поить его вином, и что, вы думаете, вышло? Он впал в оцепенение? Только не он! Тут-то и проявился его подлинный характер. Прежде чем ему успели помешать, он разбил окна в апартаментах фрейлин — так он к ним рвался.» Дорогой племянник, — сказал я ему, — у нас при дворе принято прежде всего просить позволения у дам. Возможно, на ваш взгляд, нудный английский обычай, но, боюсь, что его тем не менее следует уважать «. Ох! Я мог бы предвидеть скрытые достоинства в молодом человеке, который казался таким чопорным, а после нескольких бокалов проявил себя как развратник. Тогда он был пьян от вина. Ныне он пьян от честолюбия и желания спасти свою родину. Снова мы убеждаемся, что этот мой племянник может проявить себя по-настоящему замечательным молодцом.

— Мы говорили о герцогине Плимутской, а не о герцоге Оранском, — напомнила ему Нелл.

— Ну да, мы говорили о герцогине Плимутской, — согласился король. — В таком случае позвольте вам объяснить, что война обходится дорого. Люди недовольны вербовщиками и налогами, но и те и другие необходимы для поддержания нашего морского флота. Когда люди злы, они ищут кого-нибудь, на ком можно свою злость выместить.

Когда их просят платить налоги, они отвечают:

« Пусть король платит налоги, пусть поменьше тратится на своих женщин, и, может быть, эти деньги пригодятся для обеспечения флота «. Нелли, я пока ничего не могу сделать. Клянусь вам, я не забуду наших сыновей. Клянусь, я не забуду и о вас.

— Джентльмены так легко дают клятвы!.. — заметила Нелл. — А король — первый джентльмен страны.

— Тем не менее это обещание я непременно сдержу. Вы знаете, как я отношусь к мальчикам. Их невозможно было бы не любить. Нет, Нелл, потерпите. Ну, развеселите меня. Ибо, имея голландцев, с одной стороны, французов — с другой, а парламент — за спиной, я нуждаюсь в легкой разрядке.

Тут Нелл смягчилась, так как она его действительно любила — его лично, этого самого доброго из людей, хотя подчас и дававшего обещания, которые он не мог сдержать, она, кроме того, помнила слова милорда Рочестера: она должна успокаивать короля.

Если она будет донимать его своим язычком, как это делала Барбара, она оттолкнет его от себя. Ей, маленькой продавщице апельсинов и артистке, следует быть такой же умной, как эта гранддама из Франции, самая значительная из ее соперниц.

Карл очень беспокоился. Он считал, что его подданные не будут продолжать поддерживать ведение войны. Он понимал, что надо действовать. Людовик захватил большие участки Голландии и даже расположил суд в Утрехте, но Карлу было ясно, что, как только Людовик разобьет голландцев, он обратит свои взоры на другие страны и попытается сделать своего союзника Карла рабом.