Горький рай - Ева Мелоди

чем подумала? О другой женщине?

Ошеломляющая проницательность!

- Здесь не было никогда, ни одной. Ты первая. Я не буду строить из себя монаха…

- У тебя это и не получится, - перебиваю его, морщась. - Я твой препод и знаю сколько баб бегает за тобой.

- Я снял эту квартиру в первую неделю твоей работы в универе. До этого с пацанами жил, мне не нужна была берлога. Но как только ты пришла… я понял, что теперь свой шанс не упущу.

- И никого сюда не приводил? - уточняю еще раз. Боже, как же приятно такое слышать.

- Ты была моей мечтой, Вик. Моей несбыточной фантазией. Вросла мне под кожу… Помню, как однажды ты пришла в институт в платье… без лифчика. Соски, груди, так видны были… Меня колбасило от твоего вида, но больше бесило, что и другие пялятся. В тот момент просто приплющило от желания… В туалет мужской тебя хотел затащить и трахнуть, даже против твоей воли. Наказать жестко, за то, что в таком виде приперлась…

- Я помню тот день… Я не нарочно это сделала и мне было так плохо… Прям как голая себя чувствовала. Только виду не подавала…

- О да, ты отлично притворялась, маленькая сучка… Как же сильно я тебя в тот момент хотел. Трахнуть в каждую из твоих дырочек. Причинить боль. Распять членом, так, чтоб о пощаде орала…

Ник прижимается ко мне, демонстрируя полную эрекцию. Мои руки упираются в зеркало шкафа, и я понимаю, что он собирается сделать это именно так. Войти в меня сзади и наблюдать за реакцией, за моим лицом. Это и пугает, и возбуждает одновременно…Таю в его объятиях, когда проводит рукой у меня между ног, безжалостно прижимая мое тело к своей плоти. Другой рукой берет меня за подбородок и поворачивает мою голову к себе, жадно впиваясь в саднящие от бесконечных поцелуев губы. Его рука гладит меня между ног, медленно, дразняще. Там тоже все болит, я почти готова взмолиться, что мне нужен перерыв, что мое тело не предназначено для такого количества секса. Но тут он касается особого местечка, меня простреливает наслаждение, и я сама изгибаюсь навстречу его руке, касаясь члена, надавливающего на мои ягодицы. Рука Ника застывает неподвижно, и вот я уже сама все отчаяннее трусь о нее, пытаясь подать молчаливый знак. Но Ник словно решил поиграть в новую игру, пытку неудовлетворенным желанием. И невыносимое напряжение идет по нарастающей, сводя с ума.

Не в состоянии больше сдерживаться, выдыхаю умоляюще:

- Ни-ик…

- Что? - спокойный холодный голос. Но я знаю, что он совсем не такой равнодушный, каким хочет сейчас показаться. Ему нравятся эти игры, хоть внутри его тоже раздирает желание.

- Пожалуйста…

- Хочешь меня попросить о чем-то?

Он серьезно думает, что я теперь каждый раз буду умолять: «Трахни меня»? В такие минуты мне становится страшно. Кажется, что этот парень нацелен на то, чтобы поработить мою волю… Сделать из меня игрушку.

- Раздвинь ноги, - холодный приказ. Подчиняюсь, и тогда рука вновь начинает ласкающе двигаться по складкам плоти. Меня захлестывают эмоции. Возбуждение предельной концентрации. Ник наклоняет голову к моей шее, кусает меня в плечо. Несильно, тут же зализывает место укуса. С ума схожу от диких ощущений, от твердой выпуклости, что сильнее давит сзади, от обжигающе горячих пальцев, гладящих меня между ног. Ник хватает рукой мои волосы, сильно втягивает в себя воздух, точно нюхает меня, как животное. Начинаю дрожать в его объятиях, подаваясь назад, еще плотнее прижимаясь к его паху, умоляя поскорее остановить пытку, дать мне… себя.

- Зачем столько тянуть? - спрашиваю всхлипывая. - Чего ты хочешь от меня?

- Чтобы стала моей полностью, - хрипит мне в ухо, одновременно входя в меня мощным толчком. Смотрит на мое отражение в зеркале. И я дурею от его возбужденного, горящего взгляда, способного, кажется, испепелить меня. Он прожигает мою кожу. И при этом двигается внутри меня, как мощный горячий поршень, долбящий с каждым ударом все сильнее, жестче.

- Хочу довести до состояния, чтобы ты могла думать только обо мне… внутри тебя… постоянно, - хрипит Ник. Его руки теперь ложатся на мои соски, сжимают их с силой, так что вскрикиваю от боли… которая бросает в еще более глубокое, неистово-изысканное наслаждение.

- Че-ерт, как же хорошо внутри тебя, - хрипит мне на ухо. - Такая узкая… такая горячая…

Двигается, описывая небольшие круги бедрами, медленно, глубоко проникая в меня. Задевая членом именно то самое, наиболее восприимчивое место, каждое скольжение по которому высекает из меня искры. И вот уж поддаюсь навстречу заходам члена, сходя с ума от возбуждения, которого не знала никогда раньше. Ничего похожего со мной не было. И я устремляюсь навстречу, крепко прижимаясь, вздрагивая от таранящих ударов. Оргазм настигает меня так неожиданно, и настолько сильно, что колени подкашиваются. Почти падаю на зеркало, но руки Ника обхватывают талию, держат крепко на месте, продолжая самые сильные финальные удары, разносящиеся по всей квартире звуком громких влажных шлепков… Ужасно непристойных и донельзя возбуждающих. Потому что во мне невероятно мокро, после его ласк, и после этого взрыва… с которым ничто не может сравниться. Неистовая, сокрушительная вспышка. И еще одна, мягкая волна сотрясает тело, когда Ник сжимает мои бедра руками, так сильно что вскрикиваю от боли, и кончает меня с хриплым стоном.

***

Мне все же удалось уговорить Ника поехать утром в воскресенье ко мне. Хоть и был какой-то внутренний страх - глупый и навязчивый. Меня пугало, что под своей дверью могу столкнутся с родственниками Дворецкого. Потому что все было идеально, волшебно. Не хотелось, чтобы кто-то вторгся, разрушил очарование. Но с другой стороны - почему я должна прятать голову в песок как страус?

Еще и мама засыпала гневными СМС, на которые я торопливо отвечала извинениями в перерывах между сексом… и ласками… и просто нежностью. Мы провалялись в постели больше суток, и казалось, я могу провести там безвылазно год как минимум. Мы смеялись, шутили, делились воспоминаниями, откровениями… Это было восхитительно.

Но хотелось свою одежду,