Джэксон остается в России - Георгий Свиридов

Миссис Джэксон ласково встретила сына.

– Какой ты стал элегантный! Смотрю на тебя и не нарадуюсь. Вот бы отец дожил до этих дней.

Торопливо накрывая на стол, она рассказывала домашние новости.

– Как хорошо, мой мальчик, что тридцатого апреля ты не приехал. Видимо, самой пресвятой деве было так угодно. Она отвела беду от твоей головы. Уж я молилась ей за тебя, благодарила.

– Что же случилось? Я ничего не знаю.

– Иллай со своими профсоюзами устроил забастовку. Как раз Первого мая. Собрались все около завода и пошли с плакатами в Манхеттен на какой-то митинг. Сколько народу собралось! Как в национальный праздник. Идут, песни поют, радуются. А на них полиция и солдаты… На безоружных-то. Что было! Бьют, хватают, стреляют… Страх! – Миссис Джэксон смахнула слезу. – Многих покалечили, многих в тюрьму бросили. Иллаю, бедному, тоже досталось. Голову ему разбили и посадили за решетку. Что я пережила!.. Сколько слез выплакала…

Сидней сразу понял, какая опасность нависла над братом.

– Где сейчас Иллай? В какой тюрьме?

– Что ты, мой мальчик, Иллай не в тюрьме. Он на заводе. Спасибо мистеру Норисону, спас его.

– Мистер Норисон? – переспроспл Сидней.

– Да, мой мальчик, мистер Норисон.

Она рассказала, что сразу же после демонстрации позвонила в гостиницу, но Сиднея там уже не было, трубку взял Норисон. Он внимательно выслушал и обещал помочь.

– Только просил, чтобы мы тебе не рассказывали, не беспокоили. Мистер Норисон так и сказал: «Сиднея не тревожьте напрасно. Он сейчас готовится к очень большому матчу».

Джэксон слушал мать и думал о Норисоне, о его благородном поступке. Как он заботится о нем, о его семье! Сиднею даже стало совестно, что он иногда плохо думал о своем антрепренере.

– А Иллай после забастовки похудел. Такой раздражительный, нервный, – в глазах миссис Джэксон была затаенная тревога.

Вошла Рита. Нарядная, самоуверенная. Увидав брата, она бросилась к нему:

– Сидди!

Узнав, что Сидней приглашен центральным клубом Христианского союза молодых людей на «Бал молодых знаменитостей», она повисла на шее брата:

– Я обязательно должна быть там, Сидди!

– Меня пригласили с девушкой.

– Чудесно! Мы и пойдем. Мама, ты слышишь? Мы с Сидди пойдем на бал! Надо заняться подготовкой. Немедленно!

– Но ты же просто сестра. Как же я там буду с тобой?

– Ну и что из того, что сестра? – вспыхнула Рита. – Милый Сидди, ведь моя судьба зависит от тебя. Там можно завести такие знакомства, которые, может быть, решат мою судьбу!

– А Френк что на это скажет?

– Он мне совсем не пара. Неужели ты не понимаешь?

Когда заговорила миссис Джэксон, Сидней понял, что и мать на стороне дочери. Он сдался.

– Ладно.

Сестра наградила его поцелуем и убежала в свою комнату.

2

Накануне бала у Риты уже был самый модный наряд, такой же, как у знаменитой голливудской кинозвезды с фотографии в журнале «Лайф».

Сидней был буквально ошарашен, когда к нему в гостиницу явилась взбудораженная и счастливая Рита в сопровождении негра, который нес два огромных картонных короба.

– Наконец-то я тебя нашла!

– А дома ты не могла собраться?

– Что ты, Сидди! – Рита подняла на него удивленные глаза. – В таком наряде быть в нашем районе? Ну как ты этого не понимаешь?

– Ты мне срываешь тренировку.

– Подумаешь, какая важность! Один день ради меня можешь и не помахать руками.

Спорить с ней было бесполезно. Сидней направился в ванную. Когда он, закутав шею полотенцем, вышел из ванны и попытался открыть дверь в гостиную, его остановил раздраженный голос сестры.

– Неужели трудно побыть там еще немножко? Я же просила тебя!

Сидней не помнил, о чем она просила. Скрепя сердце он еще четверть часа томился в узком коридоре.

– Можешь входить.

Первое, что бросилось в глаза боксеру, был газовый ком, голубое облако, из которого выглядывала всклокоченная голова сестры. Модная короткая прическа делала ее чужой, незнакомой. Туфельки узконосые, на тонких каблучках, продолговатая сумочка были одного цвета и даже из одной кожи. Длинные, до локтей перчатки и широкий шарф дополняли ее наряд. При каждом движении пышное платье из натурального тонкого шелка приятно шуршало.

– Ну как? – спросила она, не отрывая взгляда от зеркала.

Сидней молча любовался сестрой.

– Что ж ты молчишь? Или тебе не нравится?

– Нет, что ты, нравится. И даже очень!

– Правда? – Рита оторвалась от зеркала и, шурша платьем, подлетела к брату. – Честное слово?

Бал был уже в разгаре, когда они, наконец, переступили порог клуба.

В просторном зале, украшенном национальными флагами, зеленью, разноцветными флажками, лентами, цветами, уже толпилась молодежь. Оркестр, составленный из трех джазов, раскатисто гремел. В широко распахнутых дверях стояли нарядные девушки. Они вручали гостям небольшие букетики живых цветов.

Сидней с Ритой медленно прошлись по залу. Молодые богатые джентльмены и роскошно одетые девушки стояли группами, оживленно беседовали.

– Сиди, взгляни. Это Юркинг, – шепнула Рита. – Самый знаменитый спортсмен, как пишут газеты.

– Он шарлатан, – Сидней повторил слова тренера.

– Сид, ты просто ему завидуешь. Он настоящий спортсмен! За последние годы еще ни один человек в Америке не сумел плюнуть дальше, чем он. Ему принадлежат все рекорды по дальности и точности.

Спорить с Ритой и доказывать ей, что чемпион по плевкам не может быть настоящим спортсменом? Объяснить ли ей, наконец, что такое настоящий спорт?! Но она уже схватила его под руку и тащила куда-то в глубь зала.

– Сид! Конечно, это Сид! – От группы богато одетых молодых людей отделился один и направился к Джэксону. – Рад приветствовать тебя, старина!

Рита незаметно ущипнула брата и зашептала:

– Не будь дубиной.

Сидней взглянул на того, кто его дружески окликнул, и обомлел. Он узнал его. Это был Блайд. Блайд Букспурд. На нем был черный смокинг, в галстуке сверкал крупный бриллиант.

– Ты делаешь большой бизнес, старина! Твоими победами гордится Нью-Йорк!

Джэксон на мгновение растерялся. Он не знал, что делать: улыбаться или хмуриться. Блайд говорил так, словно встретил лучшего друга. Пока боксер разбирался в этом вопросе, Блайд захватил инициативу.

– Друзья, вы слышали? – Блайд обнажил в улыбке свои крупные белые зубы. – Знаменитый боксер пришел на бал со своей сестрой! Я спасен! Мы с Сиднеем меняемся местами.

Компания одобрительно загудела. Джэксон не понял.

– Как это меняемся местами? Ты хочешь стать боксером?

– Нет! Что ты! Просто, я отбираю у тебя сестру, так как я в настоящий момент один, а без дамы быть не положено.