СПЯЩИЙ ГОРОД - Олег Таругин

Провалы вертикальных шахт, над черной пустотой которых по-прежнему не была властна гравитация (в чем на собственной шкуре убедился как всегда неосторожный Мудель, сорвавшийся в одну из них и повисший в воздухе, вместо того чтобы навсегда исчезнуть в бездонном колодце), зловещими дырами темнели на полу и потолке – свешивающиеся с их краев «неправильные сталактиты» придавали им чрезвычайно загадочный и пугающий вид. Вообще, антигравитационные шахты, судя по всему, были когда-то наиболее популярным способом местного транспортного сообщения – только за десять минут движения люди насчитали их не меньше пяти.

Кое-где вдоль стен коридора громоздились изъеденные коррозией обломки каких-то механизмов, о былом назначении коих люди даже не могли предположить. Правда, некоторые догадки на сей счет у Московенко все же имелись и касались они тех самых боевых роботов, о возможной встрече с которыми предупреждала Обира. По мнению майора (его он, впрочем, держал пока при себе), здесь когда-то шел бой, и эти искореженные и истлевшие железяки – не что иное, как бренные останки уничтоженных Хранителями механических солдат Завоевателей…

Так ли оно было на самом деле, майор не знал, однако вскоре получил весьма зловещее подтверждение своей версии произошедшего…

2

Свет мощного аккумуляторного фонаря неожиданно высветил впереди висящие над разверзнутым зевом очередной шахты кости. Подойдя ближе, люди остановились, пораженные нереальным и жутким зрелищем, от которого по коже даже у готовых ко всему спецназовцев пробежал холодок: посреди коридора, между верхним и нижним отверстиями шахты, висел удерживаемый антигравитационным полем человеческий скелет. Несмотря на бездну прошедших лет, он каким-то чудом не рассыпался, превратившись в груду разрозненных костей, а сохранился в прежнем виде – разве что желтовато-белый череп неестественно склонился набок, укоризненно глядя на посмевших потревожить его вечный покой людей пустыми провалами глазниц. На древних костях, конечно, не сохранилось никаких остатков истлевшей одежды или обуви – ни ткань, ни кожа не могли противостоять безудержному течению времени – лишь на левом запястье по-прежнему ярко поблескивал металлический браслет, точь-в-точь такой же, как у Обиры. Не зная, правильно ли он поступает, Московенко протянул руку и попытался осторожно снять непонятно каким образом не соскользнувший раньше предмет – браслет, насколько он понял, являлся для Хранителей чем-то вроде «посмертного» идентификационного жетона, и, следовательно, его нужно было забрать, отдавая тем самым последний долг давно погибшему Солдату… Изящная вещица неожиданно легко соскользнула в его ладонь, однако этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы древний скелет с легким костяным шорохом рассыпался. Московенко ощутил, как под камуфляжной банданой шевельнулись волосы – погибший Хранитель словно ждал этого момента, неведомым образом не позволяя своим останкам окончательно утратить пусть даже такое слабое подобие человеческого облика… Конечно, кости никуда не исчезли и не исчезнут, покуда станции хватит энергии поддерживать в шахтах нулевую гравитацию, но выглядело это тем не менее весьма символично…

Постояв еще несколько секунд в молчании (даже неугомонный и болтливый обычно Окунь на сей раз не проронил ни звука), люди покинули место, ставшее последним пристанищем для неизвестного бойца, однако далеко им уйти не удалось… И причина, остановившая их, была столь же необычной, сколь и неожиданной…

* * *

Голос, не мужской, не женский, а какой-то абсолютно бесплотный, возник из ниоткуда, зазвучав, как показалось людям, одновременно со всех сторон:

– Ну, добрались наконец-то! А то я уже прямо заждался! С прибытием в мои скромные владения, прямоходящие!

В первую секунду людей охватило оцепенение, но уже в следующее мгновение включились боевые навыки, выпестованные годами тренировок: спецназовцы, взяв в кольцо солдат Зельца, присели и ощетинились стволами готового к бою оружия. Вот только стрелять было не в кого – погруженный в полумрак коридор по-прежнему пребывал в тишине и неподвижности…

А голос как ни в чем не бывало продолжал звучать, и каждая новая не произнесенная вслух фраза звучала в их головах с необычайной четкостью:

– Можете не крутить головами – меня там нет. И кстати, со слухом у вас ничего не случилось – ваш примитивный разум просто не способен осознать факта нашего невербального общения. Кто еще не понял – мы общаемся на телепатическом уровне. Не могу сказать, что мне доставляет удовольствие копаться в ваших примитивных мыслях, – исполненный злого сарказма голос мерзко хихикнул, – однако иного способа общения я предложить сейчас не могу.

Кем (или чем) бы ни являлся обладатель таинственного голоса, он был совершенно прав – люди уже и сами это поняли: произносимые (точнее, как раз непроизносимые) фразы действительно звучали непосредственно в головах, причем на их родных языках, – телепатический контакт, как известно, не имеет языкового барьера.

– Дошло? Молодцы, хвалю. Кто я такой, вы, я думаю, догадываетесь. А что до вас, мерзких и отвратительных многоклеточных Хранителей… – Голос осекся, словно его перебили, и удивленно продолжил после небольшой паузы: – Впрочем… вы что – НЕ ХРАНИТЕЛИ?!

Московенко первым понял, что происходит, и попытался закрыться, прервать спутанный поток собственных мыслей, в который, пока еще незаметно, вторгся чужой, нечеловеческий разум:

– Не думайте ни о чем! – сдавленно рявкнул он. – Не позволяйте ему… читать наши мысли…

Однако не все люди одинаково преуспели в этом непростом деле – подтверждение чего не замедлило отозваться в мозгу:

– Вот оно что… Значит, остался лишь один… точнее, одна… Какая досада – моя долгожданная победа, мой выстраданный миллионом лет триумф так близок– и что я узнаю? Я почти что пережил своих врагов… Как обидно, мне так хотелось насладиться их болью и ужасом, когда эта паршивая планетка – как там вы ее называете? Грязь? Почва? А – Земля! – издеваясь, «припомнил» голос, – наконец прекратит свое бессмысленное существование. Но ничего, вы и вам подобные примитивные формы жизни не во многом отличаетесь от них – и ваш ужас также немало потешит мое мстительное самолюбие. Развязка близка, и вам посчастливится разделить со мной– сладкие минуты моей победы! Даже не надейтесь, что я прикончу вас раньше, чем это случится, ни в коем случае! Вы должны увидеть все сами, ужаснуться, напоить меня нектаром своего отчаяния и страдания –я это заслужил… – Невидимый собеседник замолчал, видимо пытаясь оценить произведенный своим напыщенным монологом эффект, и продолжил: – Да, я заслужил это! Миллион лет – слишком много даже для искусственного разума – я не сошел с ума, только спасаясь сладкими мыслями об отмщении, о том, на какие страдания я обреку вашу самонадеянную и эгоистичную расу. Я пережил всех – своих создателей, своих механических слуг на этой паршивой станции, даже Хранителей… Которых, должен признать, могу по праву назвать своими лучшими врагами, – если, конечно, такое понятие, как «лучшие», вообще можно применить к вашей примитивной многоклеточной прямоходящей расе… – Компьютер наконец замолчал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});