Носорог - Лина Филимонова

ее задницу?

- Нет. Ее задница смотрит на меня.

И не только на меня - на всех нас. Каким бы боком не повернулась Людка, в ракурсе всегда ее жопень. Ее же каждую секунду фотографирует личный фотограф. Для инстаграма. А в инстаграме главное что? Правильно. Жопа.

А фотошоп в реале, насколько я помню, она делает сама. По три часа штукатурит свой фейс, создавая из Людки Эмилию. Но я-то знаю, как она выглядит в натуральном виде. Неплохо выглядит. Во всяком случае, семь лет назад была вполне себе красивой.

Но ей хотелось большего. И, видно, ее понесло. То, во что она превратилась сейчас - какая-то карикатура на женщину.

Поэтому я буду смотреть исключительно на естественную, живую и настоящую Мышку. С ее веснушками на носу, слегка растрепанными волосами, нежными улыбчивыми губами и сводящей меня с ума ямочкой на левой щеке.

* * *

Начинается концерт.

На сцену выскакивают две девчонки в коротеньких шортиках с блестками, примерно из такой же ткани, как платье Мышки. И в рваных колготках из сетки. Целых не нашлось, что ли? Ладно, я знаю, что это такой стиль. Пофиг.

Моя Соня аж подпрыгивает на стуле, когда они начинают мучить микрофоны и обжиматься с гитаристами. Мля… Это же самая галимая попса. Я такую музыку на дух не переношу. Уже чувствую, как мое левое ухо, ближнее к сцене, свернулось в трубочку. А правое сейчас вообще отсохнет…

А Мышке нравится! Она раскачивается, подпевает и пританцовывает. Похоже, наши вкусы в музыке кардинально расходятся. Но, думаю, мы это как-то разрулим.

Мне, естественно, сегодня придется потерпеть… Буду сидеть, стиснув зубы и мечтать о том моменте, когда конфетку уже можно будет развернуть.

- Пошли танцевать! - Соня вскакивает со стула.

У сцены уже колбасится народ. И она хочет так же… Пристрелите меня, пожалуйста! А когда эта вакханалия закончится, оживите обратно.

О, Тигра снова нарисовался. Тоже вышел на танцпол. Куда Соня меня все-таки вытянула. Я стою, переминаюсь с ноги на ногу, сжимаю руки в кулаки, заглушая в себе желание втащить барабанщику, который откровенно лажает. У меня уже глаз дергается…

- Можно я сяду? А вы с Тигрой танцуйте. А я буду на вас смотреть…

- Потанцуешь тут! - сердито выпаливает Мышка. - Невозможно же.

- А что тебе мешает?

- Каблуки.

- Так сними их!

Я сажусь, расстегиваю ремешки на босоножках Мышки, попутно облапав все, до чего получается дотянуться. Забираю туфли, и прежде чем удалиться на наблюдательный пост за столиком, напутствую Тигру:

- Следи, чтобы ей лапки не отдавили. Не уследишь - я твои раскатаю.

Уф. Можно выдохнуть.

Мышка с Тигрой колбасятся. Я сижу, смотрю, как моя жена прыгает и резвится - от души, по полной, никого не стесняясь. Я так не умею… Разве что очень сильно пьяный.

Но напиваться сегодня в мои планы не входит. Мне и так хорошо. Будет. Когда мы отсюда уйдем.

“Колибри” затягивают заунывный медляк. Тигра приглашает Мышку на танец. Она смотрит на меня. Я киваю. Она фыркает: мол, не нужно мне твое разрешение.

И кладет руки ему на плечи.

А я думаю: какого хрена? Сейчас засуну в уши салфетки, и пойду сам полапаю свою жену. Но у меня звонит телефон. Я знаком показываю Соне, что выйду на минутку ответить. И пробираюсь сквозь толпу танцующих.

Смотрю на экран. Звонок завершился, вместо него мне пришло сообщение от зама, что в клинике все в порядке. Так что можно не перезванивать.

Я разворачиваюсь обратно. И натыкаюсь на Людмилу.

- Потанцуем? - улыбается она.

И ее руки оказываются на моих плечах…

Глава 43

Глава 43

Кеша

Я отдираю загребущие наманикюренные пальцы бывшей от своих плеч.

- Я не танцую.

- Боишься меня?

Неужели она думает, что я куплюсь на такой дешевый трюк? Брошусь доказывать, что я бесстрашный мачо? Я просто отодвигаю ее с намерением продолжить путь.

- Ладно, - произносит она. - Не будем танцевать. Давай просто поговорим.

- Говори, - отзываюсь я.

- Здесь?

- Здесь.

Она прячет разочарование за улыбкой и озирается по сторонам. Мы посреди танцпола, где народ виснет друг на друге под заунывный медляк. Здесь ничего не слышно и, чтобы разговаривать, придется орать друг другу в уши. .

- Давай отойдем, - предлагает она.

Ладно. Пусть скажет, что там ее гложет. Иначе не уймется. Я ее знаю.

Я иду в сторону фуршетного стола у входа, даже не оглядываясь.

- Говори, - бросаю я, остановившись у пирамиды бокалов с шампанским.

Она смотрит на меня, как будто на что-то решается. Она тоже меня знает. Понимает, что я ее выслушаю только один раз. Других шансов не будет.

- Я была не права, - выпаливает Людка.

Понятия не имею, о чем она. Но киваю:

- Ага.

- Ты настоящий мужик.

Неожиданное продолжение.

- Пока мы были вместе, я все время хотела тебя переделать... Дура! Сейчас я бы не стала совершать такой ошибки.

Сейчас у тебя такой возможности нет. И переделать меня невозможно. Я сделан давно и основательно.

- Ты хорош такой, какой есть, - продолжает заливаться соловьем Людмила. - В наше время настоящие мужики почти вымерли...

- Я вымирающий вид. Понял. И что?

- Ты сильный, властный, ты сам все решаешь. И это так заводит…

Она касается моей руки. Ладонью. Скользит по рукаву, берет меня за локоть.

- Что, арабские шейхи на силикон не ловятся? - усмехаюсь я.

- У меня отбоя нет от мужчин! - раздраженно выпаливает она. - В том числе от шейхов. Но ты…

- Я незабываемый и ты по мне страдаешь, - иронизирую я.

К чему все эти хвалебные речи? Что ей от меня нужно?

Людмила хватает бокал шампанского. Я вижу, что ее рука подрагивает. Она волнуется? Серьезно? Ее как будто реально захлестнули эмоции…

- Да, - тихо произносит она. - Страдаю. Не могу забыть. Как дура!

Я даже теряюсь на секунду - настолько это неожиданно. И странно. Поверить в ее искренность мне сложно.