Заноза для фея, или Не хочу быть принцессой - Леся Яковлева

по ифону. Но они не говорили, как у них дела. Но думаю, посещение лабиринта на них тоже повлияло. Когда с ними встретимся в Академии, тогда и узнаю.

Кстати, записи в дневнике появились. Но так как дневник предназначался для нас всех, я не стала его читать. Вот собирёмся все вместе в Академии, тогда и почитаем.

И вот после каникул, мы снова собрались на построение и слушали приветсвенную речь ректора и деканов факультетов. На этот раз мы были в форме, в отличие от пестрых рядов первокурсников. В этом году на первом курсе целительского факультета было меньше кадетов, чем в прошлом. Зато на боевом было больше.

Мира и Трэнк стояли рядом со мной. Я заметила, что кадет Горге бросает на меня странный взгляд. Но что на этот раз? Учёба даже не началась. Прошлый год, после того случая, когда нас поймали в коридоре, он больше со своими дружками не строил мне козни. А сегодня уже подумывает очередную каверзу?

Приветвенная речь закончилась все кадеты и преподаватели разошлись. Я насторожилась, когда заметила, что к нам направляется Горге.

— Привет, — поздоровался он, подойдя к нам.

— Привет, — поздоровалась в ответ. — Говори сразу, что задумал.

— Вы знаете, что я чуть не вылетил с первого курса, — начал он.

— Знаем. Ты больше любил зазнаваться, чем учиться. Только мы заметили, что часть твоих дружков все таки вылетели, — заметила я.

— Да. Я обещаю, что в этом году я не буду тебя трогать если ты мне поможешь подтянуть учёбу.

— Что? — мои глаза полезли на лоб. Как глаза Миры и Трэнка. — Ты просишь меня помочь с учёбой?

— Прошу, — спокойно сказал Горге. — Магию исцеления я унаследовал от матери. Она окончила Военную Академию. И после окончания много лет работает в военном госпитале. У меня строгий отец. Я обещал поступить в Академию, я поступил. Только я не учёл, что здесь нужно учиться ещё усерднее, чем в школе. Когда отец узнал с какими я баллами закончил первый курс, он был зол и поставил мне условие: или я заканчиваю следующий курс с более высокими баллами или я иду работать санитаром к матери в госпиталь, притом не используя магию. Он сказал, что даже если надо купит для меня антимагические браслеты. Мне не нужен высший балл. Отец не просил учиться на высший балл. Хотя бы 60–70 баллов. Мне этого будет достаточно. Зная своего отца, за год он не передумает и мне повезёт, если он ещё что-нибудь мне в наказание не придумает. Если честно, я хочу доказать отцу, что могу учиться лучше. Ты поможешь? — он с надеждой посмотрел на меня.

— Фрэнан, может тебе напомнить, что ты творил со своими друзьями? — я вскинула бровь. Мира показала на часы. Скоро начнутся занятия.

— Если хочешь, могу попросить прощения за все, что творил на первом курсе. Только помоги подтянуть учёбу.

— Я подумаю. Возможно помогу, если ты не будешь таким говнюком как на первом курсе, — усмехнулась я.

— Постараюсь. Если и ты обещаешь не пакостить мне.

— Я тебе пакостил только в ответ на твои пакости. Вспомни, я первый никогда не начинал. — Прозвенел колокол, возвещая о начале занятий. — Пошли. Нам пора.

Мы не просто пошли, а побежали. Первое занятие у нашего декана. А она не любит, когда опаздывают на её предмет.

Первая неделя учёбы быстро прошла. Я оказалась права, посещение лабиринта для Миры и Трэнка тоже прошло с пользой. Они стали более увереннее. Мира больше не боялась, что не справиться с растениями. Свободное время она стала проводить в оранжереи лекарственных растений. А Трэнк пропадать у стихийников вместе с земляными магами. Кажется, он там учиться подчиняться себе големов. И даже преподаватели заметили, что эти двое стали более уверены. Особенно преподаватель по магическому лечению.

А ещё я заметила, что Гвен на свою напарницу смотрит долгим взглядом и каждый раз хмуриться, когда она общается с кем-нибудь из парней. Диагноз ясен. Видно за те месяцы, которые они в боевой двойке, девушка ему стала не только напарницей. Надо эту проблему решать а то он и так будет продолжать о ней страдать.

Мы сидели в библиотеке и готовились к завтрашним занятиям. Пока только мы двое. Остальные задерживались. А дама сердца Гвена тоже сидела в библиотеке с подругами. И Гвен больше смотрел на девушку, чем занимался

— Так, Гвен, хватит пожирать её глазами, — сказала я другу.

— А что мне остаётся делать? — он горестно вздохнул. — Она магичка, а я обычный парень. Она меня не замечает. Я для неё только напарник и не более. Мы только на занятиях общаемся. Когда стараюсь после занятий, она меня игнорирует.

— Я тоже магичка, — Гвен посмотрел на меня, приподняв бровь. — Ладно, маг, — исправилась я, вспомнив, что в Академии я парень. — Но и что? Я же с тобой дружу. Ты парень видный. Вспомни, как последние три месяца учёбы в школе мне приходилось изображать твою девушку. И эта обратит на тебя внимание.

— И что ты предлагаешь? — удивился друг.

— Для начала, подумать, что она любит и что не любит.

— Не любит красный цвет, грибы и морепродукты. У неё на них аллергия. Любит сладкое, особенно сливочное пирожное, бежевый цвет. Ты заметила, что в её повседневной одежде много бежевого цвета. Она любит все его оттенки. И любит полевые цветы, — перечислил друг.

— Ого! А ты подготовился.

— Естественно я о ней все знаю. Я же её напарник. Она все знает обо мне. Даже о том, как отец чуть меня не убил. Не забывай, мы должны доверять своему напарнику. Это тебе повезло, ты со своим напарником выросла. Только я ещё не успел рассказать о своих родственниках. Может из-за того что я из бедного квартала, она не обращает на меня внимание, — Гвен снова горестно вздохнул.

— Мы обязательно что-нибудь придумаем, — я похлопала друга по руке.

К нам подсели остальные. Даже Горге пришёл. Все таки я, нет мы, решили его готовить. Мирастель села рядом с Гвеном и они склонились вместе над одной книгой. А мы пытались пихать в голову Горге знания и не видели как в нашу сторону посмотрела напарница Гвена и долго смотрела на Гвена и склоненую к нему Мирастель. Так же мы не видели как она горестно вздохнула и отвела от нашей компании взгляд.

После занятий в библиотеке мы пошли в нашу с Гвеном в комнату. За эту неделю мы не открывали дневник. Теперь решили посмотреть.

Мы все пятеро склонились над дневником. Как и писал