Горькая правда (СИ) - "Ann Li"

— Стас! — повторяет Юля.

— Артур сказал, — отмираю я.

Юля отрывается от воды, застывая с открывшим ртом.

— Я, видимо, что-то пропустила? — удивленно шепчет она.

— Я обещал рассказать все по порядку. Слушай, — Юля садиться рядом на кровать, подгибая под себя ноги, я пододвигаюсь ближе, обнимая ее, — в тот день, когда ты улетела, мы вышли с Артуром из здания аэропорта. Я был так зол, поглощён своей ревностью, что, когда на мой вопрос, кто он тебе, Артур ответил, что меня это не касается, я его ударил.

— Что?! — вскрикивает Юля.

— Прости. Сейчас, возможно, я опять выгляжу идиотом. Но не вижу смысла тебе врать. Мы подрались. Но в свою защиту могу сказать, что Артур сам полез в драку, как будто желал этого! Нас быстро разняли, но…

— Что «но»? — в нетерпении спрашивает Юля.

— Как-то так получилось, что мы стали драться с охранниками. Нас, конечно, позже скрутили, передав сотрудникам полиции, которые решили нас отвезти в обезьянник, — говорю, улыбаясь, но вижу сердитое лицо Юли.

— Ты ненормальный, — говорит она, закатывая глаза, — и вы реально там сидели?

— Да. Мне почему-то показалось тогда, что хуже быть не может, и я даже желал этого, наверное.

— И Артур там сидел?

— И Артур. Но нам пошло это на пользу. Обоим. Мы разговорились. Я понял, что для него ты только друг, а большего мне и не надо было. Почему он решил драться, я понимаю, но объяснить тебе не смогу. Наверное, мужчинам иногда просто нужно выпустить пар в драке.

Юля закатывает глаза, укоризненно качая головой.

— Сильно друг друга побили?

— Не успели. У меня был фингал под глазом, а у Артура разбита губа. Царапины, в общем. Не суть. Короче, я попросил его не оставлять тебя, пока я буду разбираться со своими проблемами. Я не собирался, честно сказать, как ты выразилась тебя игнорировать. Так сложилось.

— Как это?

— С отделения полиции меня забрал Марат. Нас выпустили на следующее утро, но только потому что, как ни странно, мы оба не стремились на свободу. Марат молча дал номер своего психолога, к которому когда-то ходил сам, — не замечая удивления на лице Юли, добавляю, — судя по твоей реакции, ты знаешь о ней.

Юля кивает.

— Я позвонил ей сразу, взяв телефон Марата, потому что мой был разряжен. У нее как раз пациент не смог прийти, поэтому она согласилась взять меня. И фактически я поехал сразу к ней. Зовут ее Ольга Серебрякова. Как оказалось, довольно известный специалист. В общем, я пробыл вместо запланированных полутора часов у нее четыре часа. Ей даже пришлось отменить следующие встречи. Я просто вывалил на нее весь поток событий, информации и своих чувств. Как ни странно, она просто слушала, а мне стало легче. Она не осуждала меня за мой поступок, не осуждала моих действий, чувств. Просто слушала. В конце сеанса, она мне сказала, что ей нужно еще во многом разобраться, но первое, что нужно мне сделать, это отпустить тебя. Я противился даже этой мысли, но она сказала, что чем сильнее я на тебя напираю, тем больше ты будешь сопротивляться. И я послушал ее, невзирая на то, что мне было очень сложно. И, если быть честным, очень больно.

— Поэтому ты мне не отвечал так долго…

— На самом деле я не должен был тебе совсем отвечать, но не смог. Ольга посоветовала не общаться какое-то время, чтобы разобраться в себе. Поэтому я свёл общение к минимуму.

— Тебе она смогла помочь? — интересуется Юля.

— И да, и нет. Периодами она меня раздражала. Иногда, я ловил «инсайды» после ее сеансов. Где-то она задавала вопросы, на которые я не знал ответа, потому что даже не думал об этом. Так или иначе, ей удалось убедить меня в необходимости того, чтобы прекратить общение с тобой, таким образом дать себе и тебе время разобраться в себе.

— Только ты явился, как король, заявив, что я твоя. Что-то не очень-то тебя мое мнение интересовало, — говорит Юля строго, но я вижу, что глазами улыбается.

— Я не сказал, что я идеальный пациент, — отвечаю, смеясь, прижимая Юлю к себе, — мне не нужно было время, чтобы разбираться в своих чувствах. Я тебя люблю, Юля. Это правда. Никогда я не чувствовал ничего подобного. Мне кажется, Ольга это очень быстро поняла и поверила, между прочим быстрее, чем ты. Поэтому лишь направляла мой дурной характер, чтобы меня «исправить».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Стас! — перебивает Юля.

— М?

— Не нужно мне, чтобы тебя «исправляли»! — эмоционально говорит Юля, и добавляет тише, — ты мне нужен таким, какой ты есть на самом деле. Я видела твою самую тёмную сторону, и даже она меня не страшит.

Я облегченно вздыхаю, потому что очень боялся ее реакции. Беру ее ладошки в руки и целую их.

— Юль, я понял, что измениться не в силах во многом. Я ревную тебя только от одной мысли, что кто-то на тебя посмотрел, не говоря о том, что если хоть кто-то к тебе прикоснется. Это выше меня. Но я пытаюсь это контролировать, не срываться. Я властный, если мое, то значит только мое. Принадлежит только мне, и я готов убить любого, кто решит отобрать. Я крушил кабинет Ольги два раза просто от одной фразы, что ты можешь с кем-то встречаться здесь — в Америке. Наверное, моих недостатков больше, чем достоинств. Но я стараюсь. Для тебя и для себя, для нашего общего будущего. Я даже принял тот факт, что ты свободна. Попытался принять. Я наладил отношения с родителями настолько, насколько это возможно. Я на многие вещи, ситуации взглянул под другим углом. Я еще больше виню себя за наше общее прошлое, корю за то, что не слушал сердце, а был поглощён желанием отомстить. Но я принял даже это. У меня есть темная сторона, с которой я буду бороться, наверное, еще долго. Но мне повезло, я встретил тебя: чистую и прекрасную! Своего ангела, который направляет меня. Ты меня исцелила, сама того не ведая.

Я умолкаю, даю время переварить Юле сказанное.

— Значит, Ольга разрешила тебе ко мне приехать, посчитав, что мы оба готовы? — спрашивает с интересом Юля.

— Не совсем. Она сказала, что я бы мог тебе позвонить, поговорить.

— А ты вместо этого сел на самолёт и прилетел ко мне?

— Я уже говорил, что не идеальный пациент! — утыкаясь носом в ее волосы, — мне кажется, я был уже на грани, что сорвался бы к тебе в любом случае. Ольга, хоть и хороший специалист, но она не я, не понимает, какой огонь горит внутри меня без тебя.

— Я рада, что ты приехал, — улыбается Юля той самой улыбкой, которая может свести с ума любого мужчину.

Ямочки, ох эти ямочки на щечках порабощают меня!

Как оказалось, почему-то делиться своими сеансами с Юлей было легко. О посещении мной психолога знал только Марат, и то лишь потому, что был инициатором этой затеи. С ним не разговаривали ни разу об этой теме больше. Марат по факту даже не знал, хожу ли я на сеансы. Никто не знал.

— Я рада, что тебе помогают сеансы. В свое время я ходила к психологу, только без толку, — беззаботно сообщает Юля, а я напрягаюсь, понимая, по какой причине она могла там быть.

— Из-за той нашей ночи? — сглатываю я, ощущая, как чувство вины разливается по моим венам.

— Эм… — запинается Юля.

— Прости меня в тысячный раз, — говорю, прижимая Юлю к себе еще сильнее, желая защитить от самого себя.

— Не совсем. После той ночи… Скажем так, мне совсем не хотелось секса.

— Наверное, это нормальная реакция организма, — с грустью говорю я.

— Не знаю… Ладно, — решается Юля, как будто на признание, — обещай, что воспримешь информацию адекватно? Без ревности…

— Я постараюсь, — отвечаю, напрягаясь.

— После нашей встречи, я долго не встречалась с мужчинами, просто потому что не хотела. А когда решила, что пора отпустить свое прошлое, моя попытка потерпела фиаско.

— Как это? — не понимаю, о чем говорит она.

— Секс, Стас, я говорю о сексе. Сначала я просто не могла. Не хотела. А когда дело все же дошло до интима, сначала я просто не смогла, убегая в слезах. А потом я не почувствовала ничего.

— В смысле? — все ещё не понимаю я, заглушая ревность.