Тропа волхвов - Александр Селянин

– Та пробовали уже несколько раз! Такое впечатление, шо провода как перерезаны! Потащили за провод, а его всего метров пятьдесят осталось! Искать второй конец в таком тумане не решился! Хай воно хоч трошки розвыднюеця!

– Да, дела! – вздохнул Олег.

Уже по всему зданию горел свет. Вторые ворота тоже закрыли, разобравшись в системе управления пультом наружного контроля. В комнате дежурного засветились экраны мониторов наружного наблюдения. По верху холма включились мелкие, но очень сильные прожектора, освещавшие подступы к базе со всех сторон.

– Старшина! Уберите наружные посты внутрь здания! – распорядился Князев. – Часовых переквалифицируем в операторов теленаблюдения! Одного на пульт, всем остальным солдатам и офицерам заняться приведением помещений в надлежащий порядок! Командуйте, старшина!

Весь день маленький гарнизон работал, не покладая рук. Сделали небольшой перерыв на прием пищи в уже отмытой маленькой столовой. Сержант Федьков, в белой тужурке и поварском колпаке, гремя кастрюлями, накладывал всем по большой тарелке гречки с американской тушенкой. Вещь потрясающе вкусная! Потом традиционный кофе. Лёшка Федьков сиял пунцовыми от счастья щеками, когда каждый поевший подходил к нему и, поблагодарив за обед, жал руку. Слепченко сообщил Олегу, что в продскладе остались старые запасы продовольствия. Нужно время, чтобы отсортировать то, что уже не годится в пищу.

В санчасти трудился ефрейтор Головня. Вася уже успел помыть с мылом всю мебель, стены и полы. Сейчас, сидя в белом халате и трусах, он сортировал найденные медикаменты и медицинские инструменты. В незапертом сейфе он нашел наркотики, для тяжелых случаев. Выросший в кубанской станице среди строгих, но полезных порядков, он поначалу был удивлен беспардонностью отдельных «деловых» парней, продававших наркотики безголовым студентам медицинского института. Вначале он пытался отговаривать своих сокурсников от приёма наркотиков, но, видя их высокомерные ухмылки и слыша насмешки над его сельским происхождением, махнул на них рукой. Он отгородился от них учебой и, может быть, так и окончил бы институт, но на третьем курсе влюбился в студентку с параллельного потока Иринку. Светленькая, гибкая, как лоза, с огромными синими глазами, срубила казака наповал. Он стал ухаживать за ней. Дарил цветы, по ночам писал стихи и мечтал, как счастливо заживут они в его родной станице. Но у него объявился соперник. Парень из её группы был местный. На занятия он приезжал на не новом, но ещё очень приличном «Мерседессе». Шикарно одетый, с новейшим сотовым телефоном и манерами богатого плэйбоя, быстро вскружил голову сельской казачке. На одной из вечеринок, подпоив, овладел ею. Потом обещал жениться, но вместо этого стал водить по сомнительным компаниям. Вася, как мог, уговаривал её порвать с этим пижоном, но кто поймёт женское сердце? Приучив Ирину к наркотикам, любимый заразил её СПИДом, видимо, при инъекции шприцом. Через полгода она умерла. Этот подонок не пришел на её похороны. Вася был потрясен, увидев его на следующий день с новой подругой. Он подошел к нему прямо в коридоре института и, в присутствии студентов и преподавателей, так набил морду, что тот потом две недели лежал в травматологии. Василия исключили из института и отдали под суд. Судья-женщина тоже была матерью. У неё тоже была дочь студентка. Васе дали год условно, а через два месяца призвали на службу в Армию. Глядя на наркотики в сейфе, он подумал: «Почему то, что раньше помогало спасать жизнь, теперь в угоду беспардонным хапугам губит простых людей?»

– Как дела, доктор? – на пороге медпункта стоял Черноморец. – Сидишь задумчивый перед сейфом. Думал, змею там увидел.

– Хуже, чем змею! Наркотики! Я из-за них потерял любимую девушку! – сказал Вася, опустив голову.

– Извини! Не знал! – Яша положил ему руку на плечо. – Ладно, занимайся медициной! Ты у нас здесь единственное светило!

Олег, раздевшись до пояса и закатав брючины камуфлированных штанов, босиком драил полы в кабинете начальника лаборатории. За массивным столом модной Т-образной формы располагалось шикарное кожаное кресло с высокой спинкой. Крутнувшись на нем разок, Олег глянул на портрет Меченого, висевший сзади на стенке и, показав ему кулак, продолжил наводить порядок. Прежде всего выгреб из тихо гудящего холодильника всякие закуски, превратившиеся к серые холмики засохшей плесени. Потом выгреб распечатанные и испарившиеся спиртные напитки. Две бутылки Кристалловской «Столичной» поставил обратно. Армянский коньяк пять звёздочек. Бутылка шотландского Виски. Грузинское вино Кинзмараули. Крымский Мускат красного камня. Да! Любили наши руководители красивую жизнь! В столе и сейфе ничего интересного не оказалось. Видимо, всю секретную информацию погрузили на тот злополучный вертолет, который упал где-то в тайге.

В комнате управления оружием «колдовал» Лёня Доценко. До армии он успел окончить курсы механизаторов, потому что ему нравилась техника. С малых лет помогая отцу в «Сельхозтехнике», он полюбил механизмы, облегчающие труд людей. В седьмом классе он собрал дома в сарае самодельный трактор. Найдя останки от инвалидной мотоколяски, сам переварил раму, достал у пацанов две пары разных колес и, приладив перебранный мотор от «Ижа», гордо протарахтел по улице. Сам научился ремонтировать телевизоры. Со временем добрался и до компьютера.

Сейчас Леонид пытался разобраться в повреждениях, которые нанесли системе самонаведения американские десантники. В местах разрыва проводов он паял, соединяя концы электроцепи. Запах канифоли чувствовался на весь коридор, хотя вытяжная вентиляция уже работала, проветривая помещения. К вечеру на контрольном щите системы самонаведения красные лампочки потухли и загорелись зелёные, подтверждая рабочее состояние системы. По внутренней радиосети старшина пригласил всех на ужин. Сам он пошел подменить дежурившего в операторской Саню Приходько.

– Ну, шо? Выдно шось? – спросил его старшина, вглядываясь в белёсое от тумана изображение, на котором было четко видно только сетку ограждения.

– И нэ выдно и нэ чуты, як рэвэ могучий! – потянувшись, Санек переиначил «Кобзаря» Шевченко.

Ужинали молча. Все вымотались. Олег решил, что дежурство в операторской нужно распределить на всех. После ужина нужно будет составить график, чтобы никому не было обидно!

– Товарищи! – обратился он ко всем присутствующим. – В силу сложившихся обстоятельств, мы все оказались изолированными от основного базового лагеря. Связи нет! Обстановка вокруг научной базы непонятная! Дороги в таком тумане нам найти не удалось! Единственная надежда на то, что туман рассеется и тогда обстановка прояснится! Когда это произойдёт? Не известно! Поэтому предлагаю! Всем, без исключений, нести боевое дежурство в комнате видеонаблюдения по очереди! Смена через каждые четыре часа, начиная с ноля часов! Приходько дежурит до двадцати четырех, его меняет Черноморец! В четыре ноль-ноль заступает Слепченко! В восемь утра его сменяет Головня! За ним идут смены Калинина, потом Доценко! После него Железин. Его меняет Федьков! За ним моя очередь! Операторскую без подмены не оставлять! Телефоны внутренней связи между всеми помещениями работают! В остальном весь распорядок дня остается прежний! Подъем, зарядка, завтрак! Развод у меня в кабинете! За соблюдением времени по распорядку дня отвечает дежурный оператор! На случай выхода за пределы базы – только по записи у дежурного! Даже если просто покурить на улице! Выходить на улицу только с оружием и средствами связи! Не менее, чем по два человека! Чувствую, что здесь какая-то чертовщина творится! У меня все! Вопросы? Тогда всем отдыхать!

Прошло уже больше суток с момента, как они закрыли оболочку базы. Все вроде бы были заняты делами, но ожидание чего-то витало в воздухе. Люди становились рассеянными. Отвечали невпопад, переспрашивали. Днём Доценко попросился выйти наружу для ремонта локатора обнаружения цели. Вместе с ним пошли наружу Черноморец и Князев. Взобравшись на вершину базы, они помогли Лёне разобрать блок подключения локатора, который он унёс к себе в мастерскую, для ремонта.

Друзья решили задержаться.

– Что-то долго нынче держится туман! – Яша поднял воротник бушлата.

– Да! – согласился Олег, глядя на неподвижно провисшую масксеть.

– Знаешь! Иногда мерещится, что где-то рядом плещется море! – Яша мечтательно прикрыл глаза. – Домой, в Одессу хочется! Чтобы там Алина меня ждала!

– Мечтать, конечно, не вредно! Я бы вот тоже сейчас с большим удовольствием полежал на горячем песочке пляжа вместе с Анной Семеновной!

– Мне Анька звонила накануне нашего выезда сюда, в долину. О тебе всё расспрашивала, волнуется!

– А я где был?

– А ты в это время был на допросе полевого командира боевиков! Я решил не отвлекать!

– Как она сейчас живет?