Танковый погром 1941 года. В авторской редакции - Владимир Бешанов

Однако пока они готовились к контратаке, германские войска в 12 часов дня возобновили наступление. Соединения 41-го мотокорпуса обрушились на части 41-го стрелкового, которые в беспорядке отошли за реку Великая. К тому времени артиллерия советских стрелковых дивизий осталась без боеприпасов, личный состав был деморализован видом отступавших через их боевые порядки на восток тылов 8-й и 27-й армий и нередко самовольно оставлял позиции, присоединяясь к бегущим. Положение усугублялось безнаказанностью действий вражеской авиации. Остатки 1-го мехкорпуса отступали к Порхову. Весь этот погром, включая и прорыв «Линии Сталина», немцы учинили силами четырех дивизий.

Правда, им не удалось ворваться в Псков с ходу. На этот раз мосты через реку Великая и ее притоки советские саперы успели взорвать, не дожидаясь даже отхода своих частей. Оставшиеся на западном берегу подразделения 118-й, 111-й стрелковых дивизий и 25-го укрепрайона, бросив всю технику и тяжелое вооружение, форсировали реку на подручных средствах.

8 июля командующий Северо-Западным фронтом приказал войскам перейти к упорной обороне на рубеже Псковский укрепрайон — река Великая — река Череха и далее по восточному берегу Великой до Опочки и южнее. Одновременно с этим он потребовал создать группировки на флангах порховского направления для нанесения контрудара с целью уничтожения прорвавшегося противника. В этих самых контрударах фронт уже потерял около 2000 танков. Командующему 11-й армией было приказано 9 июля прибыть в Дно и объединить под своим командованием усилия 41-го, 22-го стрелковых и 1-го механизированного корпусов.

И снова немцы опередили. К вечеру 9 июля моторизованный корпус Рейнгардта обошел Псков с востока, начал развивать наступление на Лугу. Деморализованные войска 41-го советского корпуса разбегались. Его разрозненные части, потерявшие связь с вышестоящими штабами, были обнаружены командованием только 13 июля под Стругами Красными, Щирским и Лугой. Генерал Кособуцкий и отвечавший за оборону Пскова командир 118-й стрелковой дивизии генерал-майор Н.М. Гловацкий «за трусость, бездействие власти, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций» пошли под трибунал.

К этому времени немецкому командованию стало ясно, что Манштейну с двумя дивизиями не прорвать Себежский укрепрайон, и его войска перебросили обратно в район Острова.

Падение Пскова означало, что группа армий «Север» выполнила первую половину своей стратегической задачи, вторгнувшись подвижными соединениями в пределы Ленинградской области. Сражение в Прибалтике заняло всего 18 суток. В нем приняли участие 40 советских дивизий, в том числе 7 танковых и 4 механизированные, но несмотря на численное превосходство своих сил, Красная Армия проиграла вчистую. Ее потери составили почти 90 тысяч человек (большей частью пленными), 3651 орудие и миномет, 990 боевых самолетов, 2523 танка (по 140 машин в сутки!). Советские войска отступили на 400–450 километров, кораблям Балтийского флота пришлось перебазироваться из Либавы (Лиепаи) и Виндавы (Вентспилса) в Таллин.

Без оперативной паузы с рубежа Псков — река Великая немецкие моторизованные корпуса устремились к Луге и Новгороду.

ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ

В полосе Западного особого военного округа немецкая артподготовка началась в 3.15 утра, накрыв огнем советские войска, расположенные в приграничной зоне. Одновременно с этим границу перешли группы разграждения, отряды по захвату мостов и уничтожению пограничных постов. В 3.40 германская авиация начала бомбить воинские гарнизоны, аэродромы, железнодорожные узлы и другие важные объекты.

От первых массированных ударов авиации серьезно пострадали военно-воздушные силы округа. Так, в результате вражеских налетов на расположение 10-й смешанной авиадивизии были сожжены почти все самолеты штурмового авиаполка и 75% авиации истребительного полка в Пружанах. В дальнейшем сохранившиеся самолеты дивизии были сведены в одну эскадрилью. В 123-м истребительном полку на аэродроме Именин в районе Кобрина осталось 10 исправных самолетов. Если в первый день войны вся Советская армия потеряла 1200 самолетов, то Западный фронт лишился сразу 738 машин.

Буквально с первых минут советские дивизии, расположенные вблизи государственной границы, оказались в крайне тяжелом положении. Сигналом тревоги для большинства соединений практически послужили разрывы немецких бомб и снарядов. Не сумев занять рубежи, которые они должны были оборонять, войска в первые часы войны понесли чувствительные потери и вынуждены были вести бой в весьма невыгодных для себя условиях.

Только в половине шестого утра командующий Западным фронтом генерал Павлов отдал своим армиям боевое распоряжение: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю: поднять войска и действовать по-боевому». Советские соединения спешно выдвигались к границе и вступали в сражение, которое из-за неготовности к проведению оборонительных операций с самого начала складывалось неудачно. Подтягиваясь к фронту и вступая в бой по частям, разрозненные подразделения были не в состоянии остановить сильные подвижные группировки противника и тем более разгромить их. К концу дня немецкие танковые соединения, поддерживаемые бомбардировочной авиацией, вклинились на глубину до 50–60 км.

Особенно тяжелое положение сложилось на флангах Западного, фронта. На северном крыле танковая группа Гота нанесла удар в полосе 11-й армии и частично в стыке между Северо-Западным и Западным фронтами. Не встретив здесь организованного сопротивления, немцы форсировали Неман и глубоко охватили войска 3-й советской армии. Одновременно с фронта армию генерала В.И. Кузнецова атаковали пехотные соединения 9-й армии генерал-полковника Штрауса. Так против 56-й стрелковой дивизии, которая обороняла полосу шириной 40 км, наступал 8-й армейский корпус в составе трех дивизий.

Положение частей 3-й армии усугублялось трудностями организации управления, так как проводная связь была нарушена в первые же часы, а радиосвязь организовать не удалось. Противник беспрестанно бомбил Гродно, где находился штаб армии, все узлы связи были разрушены. Управление войсками осуществлялось только через делегатов связи, поэтому соответствующим было и качество этого управления. С фронтом штаб армии не имел никаких контактов в течение двух суток. Генерал Кузнецов не имел понятия и об обстановке на своих флангах, так как связь с соседями также отсутствовала.

Вследствие того, что войска, поспешно выдвигавшиеся к границе согласно планам прикрытия, не успели мобилизовать автотранспорт и не могли взять необходимых запасов, быстро стала сказываться нехватка боеприпасов и горючего.

Основные бои разгорелись в районе Августов, Гродно. В районе Гродно, прикрывая неудержимый отход соединений 4-го стрелкового корпуса, сражался 11-й механизированный корпус генерал-майора Д.К. Мостовенко, имевший в своем составе 414 танков. Командующий армией поставил корпусу задачу нанести удар северо-западнее Гродно, уничтожить наступающего противника. К этому моменту соединения мехкорпуса были рассредоточены на большом пространстве. Непосредственно в районе Гродно находилась только 29-я танковая дивизия полковника Н.П. Студнева; 33-я танковая дивизия, которой командовал полковник М.Ф. Панов, не укомплектованная боевыми машинами, была сосредоточена в 40 км от района предстоящих боевых действий. 204-я механизированная дивизия полковника A.M. Пирогова и штаб корпуса располагались в Волковыске. 22 июня 11-й механизированный для нанесения контрудара смог привлечь лишь 29-ю танковую дивизию. Другие соединения и части корпуса вступали в бой с ходу, по мере их прибытия в район боев.

В первой половине дня они вели ожесточенное сражение с 20-м армейским корпусом противника в 15 км западнее Гродно. 29-я танковая дивизия, развернувшись на 6-километровом фронте, атаковала немцев и отбросила их на 6–7 км к западу. Однако добиться больших результатов корпус в течение дня не смог и поставленной задачи не выполнил. Произошло это главным образом потому, что противник наносил сильные авиационные удары по боевым порядкам соединений, а советская авиация не смогла прикрыть свои войска. Кроме того, корпус вел боевые действия без поддержки пехоты и артиллерии, так как из-за отсутствия тягачей она была оставлена в районах дислокации. И хотя у немцев на данном направлении вовсе не было танков, потеряв множество боевых машин от ударов пикировщиков и противотанковой артиллерии, советские танкисты вынуждены были отступить. Согласно донесению разведотдела 9-й армии вермахта, в первый день войны под Гродно было подбито 180 советских танков.

В это время сосед справа — 11-я армия генерала Морозова — отходила на Каунас и Вильнюс, обнажая правый фланг 3-й армии. К исходу дня угроза охвата флангов армии и прорыва немецких войск к переправам через Неман у Лунно и Мостов стала вполне реальной. Поэтому в ночь на 23 июня командарм принял решение отвести войска на рубеж рек Котра и Свислочь. Предполагалось создать сплошной фронт обороны восточнее и южнее Гродно. К утру 23 июня советские части оставили город. Чтобы замедлить темп вражеского наступления, саперы взорвали мосты через Неман и железнодорожную насыпь. В течение всего дня соединения 11-го мехкорпуса, прикрывая отход армии, сдерживали атаки немцев южнее города. К вечеру части 56, 85 и 27-й стрелковых дивизий закрепились на рубеже юго-западнее и южнее Гродно.